Мишель Харрисон - Горстка волшебства

Бетти вдруг осознала, что Ронья стоит совсем рядом, и ей стало еще тревожнее. Она чувствовала, как напряжена пиратка, как недовольна тем, что планы срываются. Это было опасное сочетание.

– Хватить терять время, – бросила Ронья. – Как добраться до острова?

– Я это и стараюсь понять, – огрызнулась Бетти, не в силах скрыть неприязнь.

От страха она забыла про осторожность. Если не найти решение или, хуже того, если окажется, что все зря и острова, куда они стремились, поверив в детскую сказку, не существует, а есть только груда камней, чем это для них обернется? Чем это обернется для отца Агни, она знала наверняка. Ронья метнула на нее гневный взгляд.

– В общем… в общем, я не знаю, – запинаясь, проговорила Бетти. – Карта – единственный ключ к разгадке.

– И вот мы здесь, но яснее не стало. – Ронья озиралась, приставив к глазу камень с дырочкой. – Ничего не вижу.

– Это место как-то связано с островом, – сказала Бетти, про себя подумав, что Ронья, возможно, права. Но она так хотела вырваться на свободу и помочь Агни, что не сдавалась. – С чего бы еще ведьма на карте подмигивала?

Бетти отошла от Роньи и направилась к скале, пробираясь между камнями, выброшенными на берег корягами и стеклышками, обточенными морем. Надо попробовать обойти скалу кругом. Пара шагов – и очертания изменились, как будто ведьма нахмурилась. Еще шаг – и свет, струящийся из глаза ведьмы, погас, заслоненный нависшим камнем.

– Так вот как она мигает, – пробормотала Бетти и сделала несколько шагов туда-обратно, приглядываясь к жутковатой иллюзии.

Но это не отвечало ни на какие вопросы, и Бетти ощутила отчаяние. А вдруг все розыгрыш? Вдруг карта просто чья-то искусная подделка? Если это выдумки, то Агни не на что надеяться и, вероятно, ее мама погибла зря. И что будет с ними самими? Плюй рассказывал, как Ронья поступает с предателями. Неужели им придется испытать на себе гнев пиратки?

Бетти села на большой круглый камень у подножия скалы и попыталась привести мысли в порядок. Время выдолбило в этом камне углубление, сделав его похожим на чашу. Внутри скопился всякий хлам, явно выплеснутый волной или принесенный бурей.

Захрустел песок: к ней подошел Плюй.

– Кажется, кто-то любит пошутить.

– А? – Бетти обернулась.

Он кивнул на старую метлу, прислоненную к скале рядом с подбородком ведьмы.

– Наверное, – безучастно отозвалась Бетти.

– Есть в котле что-нибудь полезное? – Плюй остановился возле камня, перебирая то, что валялось в углублении.

– Непохоже, – сказала Бетти, едва взглянув.

Ей было не до того, чтобы копаться в мусоре или болтать про метлы. Дрожь била при мысли, что поставлено на карту. Пускай они и нашли Чарли, но не факт, что удастся вернуться домой, – Ронья не спешила их отпускать. Что она задумала? К тому же теперь, перестав тревожиться за Чарли, Бетти боялась за Агни. Та казалась совершенно больной, а шансы спасти ее отца таяли с каждой минутой.

И тут у нее в голове что-то щелкнуло.

– Постой-ка… Что ты только что сказал?

– Я спросил, есть ли что-нибудь полезное…

– …В котле, – закончила Бетти и вскочила с камня.

Плюй копался в каменной чаше. Котел! Бетти задрожала от нетерпения. Но тут над головой у них раздался странный зловещий звук.

Дни превращались в недели, недели – в месяцы, а Фортуна, который отправился искать брата и лабиринт, все не возвращался. Отец исхудал от горя, но Шанс заботился о нем, а заодно взял в свои руки отцовское дело и оказался способным учеником. Мало-помалу заказчики снова потянулись к ним, и, хотя до богатства было далеко, им с отцом удалось выбраться из нищеты.

И все же Шанс не мог забыть братьев. Он не сомневался, что с ними приключилась беда, и рвался вернуть их домой. Но отец, у которого оставался один Шанс, не был готов попрощаться и с ним тоже. Прошел год с тех пор, как Фортуна пустился в путь, и в гавань опять принесло пустую лодку – в ней лежали два черных пера. Шанс умолял отца разрешить ему отправиться за братьями, и наконец старик уступил.

Шанс сел в лодку, взял с собой два пера и поплыл через топи на поиски ведьмы. Завидев, что он приближается, старуха разгневалась, поскольку хорошо помнила его братьев и ожидала, что Шанс окажется таким же грубым и безрассудным. Потому она взяла с неба облако и напустила на топи жуткий туман, в котором Шанс безнадежно заплутал. Лодка его наткнулась на камень и затонула. Тогда Шанс прыгнул в воду и проплыл остаток пути. К тому времени, как добрался до островка, он наглотался морской воды на всю жизнь вперед, но тем не менее учтиво поприветствовал ведьму, понимая, что явился без приглашения.

– Почему не сдаешься? – спросил ворон с ее плеча. – Почему не сдаешься?

– Потому что я должен найти братьев, – объяснил тот. – Для отца я последний шанс.

Ведьма кивнула и протянула Шансу камень с отверстием.

– Посмотри сквозь него! Посмотри сквозь него! – велел ворон. Шанс поднес камень к глазам и… увидел остров.

Старая ведьма молча протянула ему котел.

– Выбирай одно! Бери одно! – каркнул ворон.

Шанс увидел, как трясутся у ведьмы руки под весом котла.

– Давайте я сам его подержу, пока выбираю, – предложил он. – Отдохните.

Ведьма охотно передала ему тяжелый котел.

– Башмаки мне не нужны, – сказал Шанс, перебирая содержимое котла. – Мои, хоть и старые, дороги мне, потому что их сшил отец, а до меня их носили братья. Яйцо красивое, но вдруг его ищет какая-то птица? В кинжале и плаще нет смысла, если я не могу подарить их братьям. А что до кроличьей лапки – если я встречусь с братьями, значит, удача и так на моей стороне. Зато, – он похлопал по карманам, – моток веревки всегда пригодится!

Ведьма кивнула, довольная его мудростью и добротой. Шанс привязал веревку к поясу и продолжил:

– Будет несправедливо, если я ничем не отплачу взамен. У меня почти ничего нет, но я с радостью подарю вам песню, если это вас порадует.

Ведьма снова кивнула, и Шанс насвистел мелодию, которую придумал, пока шил сапоги. Эта мелодия всегда подбадривала его и помогала скоротать время. Ведьма была тронута его благородством и пожалела, что потопила его лодку.

Она нашла на берегу большую раковину, потерла – и, к изумлению Шанса, раковина выросла у него на глазах до размеров небольшой лодки. А два черных пера, что были у него при себе, вытянулись и стали такими крепкими, что ими стало можно грести. И в этой раковине, с перьями вместо весел, Шанс поплыл, подгоняемый попутным ветром, который, чтобы помочь, послала ведьма. Добравшись до острова, он заметил крутую тропу на склоне и огляделся, размышляя, где бы сойти на берег.

– Я так и знал, что веревка пригодится, – сказал себе Шанс.