Михаил Ланцов - Николай Хмурый. Западная война

– Вот как? Хм. А как тогда объяснить эту Варфоломеевскую ночь в Лондоне?

– День.

– Что день?

– Это была не ночь, а день. И масштаб жертв не сопоставим.

– Но это же кровавое безумие!

– Тебя задевает это событие только потому, что он убил твоих родственников. Но если отбросить в сторону личную трагедию, то и крови пролилось немного, и никакого безумия не было. Просто показательная акция устрашения. Ты ведь в курсе, что Георг устроил в России?

– Организовали какой-то там кружок в России. И что, из-за этого…

– КРУЖОК?! – изумился Генрих. – Вообще-то там практиковались человеческие жертвоприношения.

– Так русских же, – безучастно пожала плечами Ирэн. – Кто их считает?

Муж на неё очень серьёзно посмотрел, а потом холодно произнёс:

– В сложившихся условиях безопаснее было бы убивать англичан.

– Что?! – вскинувшись, произнесла она.

– Ты не злись. Сама подумай. Николай ещё очень деликатно действует. Вспомни, что случилось с Францем Иосифом.

– Как такое можно забыть? Этот мерзавец поставил ему тавро на задницу.

– Строго говоря, не «этот мерзавец», а его люди. Но не суть. Ты знаешь, почему «этот мерзавец» так поступил?

– Это имеет значение? Тавро! На задницу монарха! Это никак и ничем нельзя оправдать.

– Вообще-то Франц Иосиф организовал несколько покушений на Николая и занимался открытой поддержкой бунтовщиков в его землях, давая им приют у себя и деньги с оружием. И эта «выходка» с тавро – очень показательна. Если бы Николай убил в ответ – ничего бы хорошего не вышло. А так он дал понять, что его люди могут достать кого угодно, где угодно и сделать с ним что угодно… что ему угодно. Францу Иосифу этого хватило, чтобы прекратить вести свои игры в России, а твоим родственникам…

– А почему ничего бы хорошего не вышло из смерти? – удивилась Ирэн. – Если бы Франц Иосиф умер, то проблема бы решилась. Это он хотел зла Николаю.

– О нет! Проблемы бы только начались, породив общеевропейскую войну за Австрийское наследство. Потому что в тех условиях Австро-Венгрия раскололась бы как минимум на два государства. Как минимум. И спровоцировала бы целую россыпь далеко идущих военных конфликтов. Прямо на границе России, что Николаю было невыгодно. Ему пришлось бы воевать, а его армия была пока не готова.

– А министра иностранных дел Великобритании зачем он тогда убил? В 1904‐м.

– Затем же. Это тоже была демонстрация с массой символизма. Министр застрелен в сортире, что само по себе весьма унизительно. И не где-нибудь, а в самом центре Лондона, в одном из самых значимых зданий Великобритании. Подтекст тот же самый: Император вправе решать, кому и где умереть. И он может исполнить свой приговор. И никто не уйдёт от его приговора. Но твои родственники этого не поняли. Они не только не прекратили, но и увеличили градус бреда.

– Бреда?!

– Именно. Вот они-то как раз словно с ума сошли. Это удумать ещё нужно: секту сатанистов создать. Да ещё с человеческими жертвоприношениями, в которые вовлекли членов семьи Императора, включая его старших сыновей. Они дураки? Они зачем это вообще затеяли? Для будущего шантажа? Они идиоты? Они хоть понимали, что с ними сделали бы эти развращённые ими же чудовища, если бы пришли к власти? Николай никогда не убивает просто так. Он рационален и практичен. Эти же уже привыкли наслаждаться чужой смертью и болью. Нужно быть кретином, чтобы таким чудовищам дать власть, тем более в столь могущественной стране. Получится её ввергнуть в пучину Гражданской войны – хорошо. А если нет? Это же кошмар! Идиоты! Вот уж настоящие безумцы! Из-за глупости твоих родственников этот мир мог по-настоящему утонуть в крови. И Николай это отчётливо понимает.

– Если всё так плохо, – нахмурившись, произнесла Ирэн, – то почему он не убил Георга? Тот всё это разрешил. Отнял у него многих родственников. Их Николаю пришлось приговорить к мучительной смерти. Вот и приговорил бы Георга, а вместе с ним и семью его для устрашения остальных.

– А зачем Императору убивать их всех? Что бы это дало Николаю? Если бы он вырезал всю королевскую семью во главе с Георгом V, то перед Великобританией встал бы в полный рост династический кризис. Да, у покойного Эдуарда VII есть ещё три дочери, и формально наследники имеются. Но их положение очень неустойчиво. Первая состоит в морганатическом браке, вторая – вообще не замужем, третья – королева Норвегии. Но за ними за всеми нет никаких значимых сил. А ведь есть ещё и братья Эдуарда VII, с куда большим влиянием и весом. Так что гибель короля и его детей вела бы, вполне вероятно, к затяжному политическому кризису, рискующему вылиться в полномасштабную Гражданскую войну в духе противостояния Алой и Белой розы из двух и более сторон. Только сейчас Великобритания – это не огрызок острова Британия. Сейчас это огромная Империя, раскинувшаяся на все материки мира. И такая Гражданская война породит массу беспорядков и проблем буквально у всех. А Николаю это нужно? Очень вряд ли. А торговля? А международный транспорт? Ты знаешь, сколько он зарабатывает на англичанах и на их колониях? Ему бардак и хаос у них – что удар по собственному кошельку. Тем более затяжной.

– То есть ты считаешь, что эта кровь – демонстрация? Простая демонстрация силы?

– Ну, не простая. Но в целом – да. Николай постарался довести даже до самых тупых голов, что он может сурово покарать тех, кто гадит ему исподтишка. Тем более так мерзко. Именно по этой причине он демонстративно казнил всех причастных к организации секты в России. А нежелание ввергать Великобританию в хаос заставило его оставить живым Георга. Плюс месть, в ходе которой люди Императора оставили Георгу одного наследника.

– А дочь?

– Ты же понимаешь, что эта соплячка не имеет веса. А его младший сын болен и тоже не сможет быть полноценным королём. То есть выходит, что он оставил ему две половинки целого наследника. Видишь? Безумия нет. Есть расчёт. Всегда. Во всём.

– И эта шлюха, по твоему мнению, тоже расчёт?

– Да. Безусловно. Он поставил на шахматную доску новую, не предусмотренную правилами фигуру. Она всех раздражает, и никто не знает, чего от неё ждать. Никто не знает ни её статуса, ни её возможностей, ни даже того, как она ходит. Никто, кроме Николая. Кроме того, к ней прилипло всё внимание окружающих. А это – опасно. Это значит, что он может где-то делать что-то тихо и спокойно, не опасаясь быть раскрытым раньше времени. Вариантов – масса. Однозначно только то, что он опять что-то задумал.

– А Вильгельм? Его он тоже убил?

– Поверь, он многое бы отдал за то, чтобы узнать, кто убил нашего Вильгельма. Особенно с его старшим сыном. Они ему были нужны.

– Нужны? Они? Бред… милый, мне кажется, ты переутомился. Этот напыщенный петух был нужен столь продуманному, как говоришь, человеку? Что за вздор! Зачем?