Джо Аберкромби - Холодное железо: Лучше подавать холодным. Герои. Красная страна
- Название:Холодное железо: Лучше подавать холодным. Герои. Красная страна
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:978-5-04-118208-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Джо Аберкромби - Холодное железо: Лучше подавать холодным. Герои. Красная страна краткое содержание
Влиятельный герцог Орсо не может позволить наемнице Монце Меркатто, Змее Талина, предводительнице Тысячи Мечей, захватить власть. Потерявшая брата и чудом выжившая, она идет на сделку с ворами, лицедеями и убийцами, чтобы отомстить предателю.
Три дня. Одна битва. Союз против Севера. Под бесстрастными взглядами каменных истуканов пришло время решить, что такое война: преддверие мира или грубое ремесло, суровое испытание или редкая возможность изменить расстановку политических сил. Вернуть честь на поле боя, бороться за власть, плести интриги и метить в Герои.
Искатели счастья со всех окрестных земель стремятся в Дальнюю Страну в поисках наживы. Здесь нет единой власти и торжествует право сильного. Золото сводит с ума, а будущее принадлежит Союзу. Страна золота, Красная Страна.
Холодное железо: Лучше подавать холодным. Герои. Красная страна - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Ишь ты, плюнь! А самого-то как звать?
Бек подошел и пнул Крестонога прямо по ребрам.
— А вот так!
И припечатал еще раз так, что мерзавец аж согнулся, и запал злости из него улетучился.
— Так меня звать! Так, драть твою лети! Расслышал или повторить?
— Ничего, что отвлекаю?
— Чего? — рыкнул Бек, оборачиваясь со сжатыми кулаками.
За спиной стоял кто-то здоровенный, выше Бека чуть не на голову, на плечах меховая накидка в бисеринах дождя. А сбоку на лице жутчайшего вида шрамище. И вместо глаза — тусклая оловяшка.
— Сам Трясучка, — завороженно шепнули снизу.
Бек тоже слышал эти истории. Все их слышали. Говорят, Трясучка выполнял у Черного Доу поручения, слишком черные для него самого. А еще, что он сражался и у Черного колодца, и при Кумнуре, и за Дунбрек, и в Высокогорье, рядом и с легендарным Руддой Тридуба, и с Ищейкой. И с Девятипалым. Говорят, он хаживал на юг за моря и обучился там колдовству. И что глаз у него из чистого серебра, и будто бы он по доброй воле обменял его у какой-то ведьмы на свой живой, и через него теперь может видеть, о чем человек думает.
— Я от Черного Доу.
— Эйе, — прошептал Бек; волосы у него встали дыбом.
— Надо одного из этих забрать. Офицера Союза.
— Вот этого, наверно.
Кольвинг ногой ткнул южанина с разорванным рукавом; тот лишь хрюкнул.
— А, так это не кто иной, как пес Черного Доу! — ожил Крестоног, щерясь окровавленными зубами; новые пятна проступили и сквозь повязку. — Чего ж не лаешь-то, а, собака?
Лаешь, собака! Бек ушам не мог поверить, как и все остальные. Наверное, рана в животе означала скорую смерть, и пленный обезумел.
— Хм. — Трясучка поддернул штаны, чтоб удобней было опуститься на корточки, и присел, утонув башмаками в грязи. В руке у него очутился нож — небольшой, с палец, огнисто поблескивающий. — Так ты меня, выходит, знаешь?
— Знаю, псина. А собак я, драть их лети, не боюсь.
Трясучка приподнял бровь над целым глазом; металлический оставался неподвижен.
— А ты, я вижу, герой.
И воткнул нож Крестоногу в икру, без усилия, как Бек мог бы ткнуть пальцем соседа при побудке. Нож гладко вошел и вышел, а Крестоног засипел и заизвивался.
— Стало быть, я пес Черного Доу?
Трясучка ткнул его в другую ногу, на этот раз глубже и в бедро.
— Это правда: вишь, какой сранью приходится заниматься.
Он ткнул узника снова, примерно в то же место.
— Собака-то, видишь, ножа держать не умеет. А вот я могу.
Ни в голосе его, ни в выражении лица не было злобы, одна брезгливая скука.
— Так что чем могу.
А сам тык, тык.
— Ы! Ы! — надсадно вскрикивал, извиваясь, Крестоног. — Эх, если б у меня был клинок…
— Если? — Трясучка сплюнул. — И что тогда?
Он ткнул Крестонога в бок, где повязка.
— Нет его у тебя, на том и прижмись.
Крестоног изогнулся, получил от Трясучки тычок в спину.
— А у меня вот есть. Не веришь, глянь.
Тык, тык, тык.
— Смотри-смотри, герой.
И в ноги его сзади, и в задницу, только кровь темными кругами проступала сквозь тряпье. Крестоног тонко выл и вздрагивал, а Трясучка, отдуваясь, вытер нож о рукав офицера Союза, измазав золотую тесьму красным.
— Ну ладно, — подняв офицера на ноги, ножик Трясучка аккуратно упрятал куда-то за пояс, — этого я забираю.
— А с этим что делать? — Голос у Бека прозвучал хило, тоненько.
Он указывал на Крестонога, который постанывал в грязи, в лоснящихся черным лохмотьях.
Трясучка покосился на Бека, взглядом пронизывая как будто насквозь, — не зря говорят, что он читает мысли.
— Да ничего, — отворачиваясь, одноглазый равнодушно пожал плечами. — Еще силы на него расходовать. Пускай истекает.
Тактики
Долина расстилалась внизу галактикой помаргивающих точек оранжевого света. Факелы и костры по обе стороны противостояния смазывались, когда по холму с новой силой проходила завеса дождя. Одно скопление огней было, судя по всему, селом Адвейн, другое холмом, именуемым здесь Героями, третье городком Осрунг.
Своей ставкой Мид сделал брошенный постоялый двор к югу от городка, велев передовому полку окопаться на расстоянии полета стрелы от штабного забора. Вместе с полком разместился и Гарод, бесстрашно выкрикивая в темноте какие-то приказы. Добрая половина дивизии все еще подтягивалась по дороге, которая утром представляла собой пыльный тракт, а теперь обратилась в грязную речку с бурунами. Самые задние не подойдут, наверное, даже к рассвету.
— Я хотел вас поблагодарить, — сказал полковник Бринт, сея со шляпы дождевые капли.
— Меня? — удивилась Финри, с виду сама невинность. — Это еще за что?
— За то, что эти дни приглядываете за Ализ. Я знаю, она не сказать чтобы светская львица.
— Мне это совсем не в тягость, — слукавила Финри. — Если на то пошло, и вы с Гаром на короткой ноге.
Легкий намек: дескать, смотри, чтоб непременно так было и впредь.
— Гар из тех, кто легко к себе располагает.
— Да неужто?
Они проехали мимо заграждения, где, укутавшись в промокшие плащи, маячили четверо солдат Союза; кончики копий поблескивали в свете фонарей офицеров Мида. Неподалеку развьючивали лошадей, снимая попорченное дождем снаряжение. Разворачивали и ставили палатки, как живые, хлещущие в лица мокрыми складками парусины. Под протекающим навесом ежилась очередь с разнокалиберными емкостями — кто с кружкой, кто с мешком, кто еще с чем: там возле бочек и ларей раздавали провиант.
— А хлеба, что, нет? — недовольно спрашивал кто-то.
— Устав гласит: хлеб гоже заменять мукою, — отвечал квартирмейстер, с хмурой сосредоточенностью отмеряя на весах ничтожное ее количество.
— Так это смотря кому гоже. А печь его на чем?
— Сунь себе в задницу да пердни: жар и появится. Я вот… Ой, простите великодушно, госпожа, — спохватился при виде Финри квартирмейстер, торопливо стягивая головной убор, как будто голод однополчан был для него менее предосудителен, чем слово «задница», способное уязвить нежные чувства светской дамы.
То, что на первый взгляд представлялось бугром на крутом склоне, оказалось старинным строением, затянутым плющом, нечто среднее между флигелем и амбаром, служившее, вероятно, и тем и другим. Мид спешился со всей помпезностью царедворца и пошел во главе свиты, растянувшейся в узком проходе гуськом. Полковника Бринта оставили придерживать очередь, так что Финри удалось проскользнуть в самом начале процессии. В помещении с голыми стропилами пахло сыростью и шерстью; офицеры выстраивались тесным рядком. Над собранием витал дух монарших похорон: каждый тщился выглядеть наиболее чопорно, вместе с тем исподтишка выжидая, не упомянут ли в завещании и его имя. У шершавой стены хмурился генерал Миттерик, оттопыренный большой палец сунув между пуговицами мундира. Он как будто позировал для портрета, причем невыносимо претенциозного. Неподалеку от него бесстрастной глыбой застыл Бремер дан Горст. Финри улыбнулась ему как доброму знакомому, тот в ответ едва кивнул.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: