Мара Вульф - Тысяча жизней подряд. Вечности недостаточно

– Ну что, соня, – протянула я вместо приветствия. – Неужели уже встала?

Арвин отмахнулась, и ее лицо исказило страдание. Подойдя ближе, она облокотилась на прилавок.

– Я уже успела прогуляться по пляжу, – ответила она, рисуя на столешнице невидимый глазу знак бесконечности. – С Фоксом.

– О. – Большего я сказать не могла.

– Он хочет уйти, – тихо добавила она. – Говорит, что то, что он находится рядом со мной в каждой жизни, – неправильно.

– В этом он, наверное, прав. – Конечно, она рассчитывала на другой ответ. – Он только отвлекает тебя.

Сегодня ее волосы были заплетены в простую длинную косу, и девушка выглядела еще более бледной, чем обычно.

– Ты заметила?

– Что ты любишь Фокса? Честно говоря, я думаю, что это заметили все. – Я улыбнулась ей. – И давно?

Она пожала плечами:

– Всегда? С тех пор, как мы впервые встретились? – Ее губы задрожали. – Мы правда старались не допустить этого. Но это нелегко, и от жизни к жизни становится все труднее.

– Именно поэтому его решение разумно, – сказала я, чувствуя, как фальшиво звучат мои слова. Разве правильно было заставлять ее любить Ноя? – Ты знаешь это, и он это знает. Один из вас должен был принять это решение.

На прилавок упала слеза.

– Что, если я больше никогда его не увижу? – Отчаяние в голосе Арвин было так велико, что у меня сжалось сердце.

– Он обладает сильной волей, а мы должны думать о Седрике. Это сейчас самое главное.

Я протянула Арвин носовой платок, и она высморкалась. Потом девушка покрутила в руках мой книжный бокал, который стоял на прилавке.

– Что в этих записках? – спросила она, когда ее слезы иссякли.

– Названия книг, которые мы с бабулей хотели бы прочесть вместе, – объяснила я. – Всякий раз, когда мы слышим или читаем об интересной книге, но не покупаем ее сразу, мы пишем на клочке бумаги ее название и бросаем сюда.

– Звучит здорово, – сказала она.

В магазин вошла Мегги и с любопытством посмотрела на Арвин.

– Привет, Питер уже заходил? – обратилась она ко мне, приветливо кивнув Арвин, когда я представила их друг другу.

– Пока нет. Ты ждешь письма?

Мегги смущенно улыбнулась и присоединилась к нам за стойкой. Свои зеленые волосы она заплела сегодня в две косички, и Арвин с любопытством рассматривала ее татуировки.

– Вообще-то нет. Но вчера он получил письмо от Виктории, и теперь я беспокоюсь о нем.

И правильно.

– Тогда почему бы тебе не сходить и не проведать его?

Она покачала головой:

– Не хочу ему мешать. Если Питер захочет с кем-нибудь поделиться, он знает, где меня найти.

– Но вы же друзья. Отнеси ему своего пирога. Может быть, ему неловко приходить сюда.

– Ты так думаешь? Не такие уж мы близкие друзья.

– Это замечательная идея, – тихо сказала Арвин. – Нельзя оставлять друга одного, если ему нужна помощь.

Мегги изобразила на лице гримасу.

– Я попробую. Но мне кажется, он все еще очень любит эту Викторию. Если она когда-нибудь снова ступит на остров, я собственноручно сверну ей шею, – пригрозила она и умчалась на кухню.

Мы с Арвин улыбнулись друг другу.

– Кажется, помощь в любовных делах нужна не только мне.

– Похоже на то.

У входной двери раздался перезвон, и в магазин вошли Грета и Пенни. Взгляды женщин обратились к Арвин, которая приветливо им улыбнулась. Точно так же они проверяли Седрика при их первой встрече, но, в отличие от Арвин, которая без всякого стеснения практически предоставила им ее на блюдечке, тот просто заблокировал их.

– Доброе утро вам обеим, – любезно сказала Пенни. – Как у вас дела?

– Тебе понравился субботний фильм? – спросила Грета, обращаясь непосредственно к Арвин.

– Я уже видела его раньше, – ответила та. – Но с удовольствием пересматриваю каждый раз.

Может быть, она даже присутствовала на его премьере.

– Для таких хороших фильмов никогда не будет достаточно просмотров, – отозвалась Грета. – «Касабланка» не зря является классикой. Этот фильм может многому научить.

Мне стало любопытно.

– Чему, например?

– Тому, например, что во имя любви приходится чем-то жертвовать, – быстро ответила она. Грета невинно улыбалась мне.

– Даже самой любовью? Но это же бессмысленно.

Грета пожала плечами, и я заметила, что Арвин смотрит на нее во все глаза.

– Но ведь это истинное доказательство любви, не правда ли?

– Для меня – нет, – заявила я. – Я считаю, что это довольно глупо. За любовь следует бороться.

– Но иногда речь идет о большем, нежели собственное счастье, – ответила Арвин.

Грета коснулась ее руки.

– Теперь ты понимаешь, почему душе Саши нужно прожить еще несколько жизней.

Больше всего мне хотелось скорчить недовольную гримасу, но я уже выросла из этого возраста. Удивительно, насколько эти двое были добры к Арвин. Их реакция на Седрика была совершенно другой. Впрочем, вряд ли нашелся бы кто-то, чье сердце не открылось бы для Арвин. Ладно, был один такой, твердолобый Ной де Грей.

– Твоя бабушка в оранжерее?

К счастью, Пенни успела задать свой вопрос раньше, чем на Грету снизошло следующее озарение, о котором та не преминула бы сообщить.

– Полли и Молли тоже там. Мы ждем только Селину.

После откровений Седрика я едва могла произносить имя этой женщины, и все же пока приняла решение вести себя с ней совершенно обычно. Очень надеясь, что мне это удавалось. Это дело было настолько рискованным, что я не могла позволить себе ошибиться.

– Эта женщина всегда и везде опаздывает, – неодобрительно сказала Пенни. – Мы пойдем к ним. Ты будешь ждать ее?

– Конечно.

– Что они там делают? – с любопытством спросила Арвин, когда две женщины скрылись из виду.

– По официальной версии – занимаются скрапбукингом. – Я повернулась и стянула с полки один из уже готовых альбомов. – Однако чаще всего они работают над собственными Книгами Душ.

Глаза Арвин заблестели, едва она начала листать альбом. Она переворачивала страницу за страницей, которые, казалось, только и ждали, чтобы их украсили личные воспоминания какого-нибудь человека.

– Хочешь себе такой? – спросила я. – Ты могла бы запечатлеть там воспоминания об этой жизни.

Она решительно покачала головой:

– Лучше не надо. Желание ничего не забыть уже навлекло на меня однажды беду. В одной из своих прошлых жизней я вела дневник. – Она немного подумала. – Это было не так давно. Кажется, в 2011 году. Ной нашел его и прочел.

Мои брови взлетели вверх.

– Он не имел на это никакого права.

– И все-таки он это сделал, а после – бросил меня. Этим и закончилась та многообещающая жизнь. В той жизни Ной впервые влюбился в меня, но в дневнике были вещи, которые он не смог принять.

Она вздохнула.

– Может быть, ты хочешь помочь нам с книгами? – неожиданно для себя спросила я.