Вадим Панов - Столкновение [litres]

– Мы не можем подключиться к Сети?

– Мы находимся слишком далеко от ретрансляторов, – ответил Линкольн.

– Но вы можете общаться с Землей?

– По направленному лучу, – кивнул капитан. – Но, учитывая расстояние до ближайшей станции, нам не могут обеспечить постоянную и надежную связь.

– То есть играть не получится, – разочарованно протянул Мэйсон.

– «Сирена» располагает некоторым количеством игр, которые находятся в соответствующем разделе. К сожалению, ничего другого предложить не могу.

– И прямого эфира не будет? – громко спросила Октавия. – Подписчики заждались.

– На прямой эфир вы сможете потратить тот сеанс связи, который будет вам предоставлен, – любезно ответил Линкольн.

Это заявление вызвало очередное оживление.

– Нам разрешат позвонить домой?

– Когда?

– Чур, я первая!

– Откуда можно позвонить?

Ребята вновь загалдели, но их шум стал для капитана таким же привычным, как контейнер, поэтому Линкольн вновь включил у себя «режим ожидания» и продолжил после того, как ребята перестали обмениваться впечатлениями:

– Каждому из вас будет предоставлена возможность поговорить с родителями. Разумеется, не одновременно и не когда вам захочется, а по очереди, в заранее согласованное время и не более пяти минут.

– Почему так мало? – выкрикнул Арнольд.

– Прошу не забывать, мистер Хиллари, что мы находимся довольно далеко от Земли и наши ресурсы ограничены.

– Мы все понимаем! – подала голос Анна. – Когда можно будет начать?

– Мисс Амар и доктор Нуцци проведут жеребьевку и сформируют очередь, – спокойно произнес капитан. – Но есть одна деталь, которую необходимо предварительно обсудить…

– Цензура? – неожиданно громко спросил Пятый.

– Совершенно верно, мистер Фрейзер, цензура, – неожиданно честно ответил Линкольн.

– У нас вроде свобода слова? – молниеносно среагировал Чарльз. – Разве нет?

– Нам запрещают высказываться? – возмутилась Октавия.

– Капитан, что вы имеете в виду?

– Мы должны обсудить факты, о которых нельзя говорить во время сеанса связи с родителями, – твердо сказал Линкольн.

– Мы имеем право говорить о чем угодно!

– А я – журналист!

– В настоящий момент, мисс Климова, вы – пассажир «Чайковского», – напомнил капитан, вежливо улыбаясь девушке. – Вы заключили с Vacoom Inc. стандартный договор… – Он резко повысил голос: – Вы все заключили с Vacoom Inc. стандартный договор, в котором есть пункт о неразглашении. Кто-нибудь из вас читал бумаги, которые подписывал?

– А зачем? – осведомился Август.

– Прекрасный ответ, мистер Даррел, – усмехнулся Линкольн.

– Я хотел сказать, вы все равно ничего не изменили бы в тексте.

– Не изменили бы, – кивнул капитан. – Но прояви вы чуть больше интереса, я избежал бы нудного пояснения, которое собираюсь дать. Итак. Согласно пункту 1.1 параграфа 24 вашего договора с Vacoom Inc., компания имеет право по своему усмотрению наложить гриф секретности на любые события или обстоятельства. Этот пункт внесен в договор по требованию Космического флота, он полностью соответствует действующим международным законам, и отвечать за его нарушение вам придется как за разглашение секретной информации государственного значения.

– Не надо нас пугать! – перебил Линкольна Пятый. – Наши адвокаты…

– Мистер Фрейзер, неужели вы всерьез думаете, что адвокаты мистера Райли – профаны? – поднял брови капитан. – Неужели вы думаете, что Космический флот позволит наплевать на свои интересы? Настоящим я официально довожу до сведения всех присутствующих, что на обстоятельства катастрофы наложен гриф секретности. Официально объявлено, что мы столкнулись с астероидом и клипер лежит на его поверхности. Именно это вы будете говорить родителям. Вопросы есть?

Несколько секунд ребята ошарашенно молчали, после чего Октавия жалобно поинтересовалась:

– Но почему?

– Потому что они хотят спокойно покопаться в инопланетном корабле, – ответил Август прежде, чем Линкольн успел открыть рот.

– Кто их в него пустит?

– Рассчитывают на удачные переговоры, – пожал плечами Бесполезный.

– Благодарю, мистер Даррел, – капитан чуть склонил голову.

– Всегда пожалуйста, – саркастически отозвался юноша.

– Правительство хочет придержать информацию, – протянул Пятый. – Идет Большая Игра, и наши хорошие парни прячут карты.

– Отличное высказывание, мистер Фрейзер, – нарочито громко произнес Линкольн. – Спасибо.

– Я не в восторге от того, что вы сказали, сэр, но я понимаю, почему вы это сказали, и даю слово, что исполню то, что требует договор, – в тон капитану произнес Чарльз. – Я не собираюсь ссориться с Космическим флотом.

– А я? – растерялась Октавия.

– Мисс Климова, рано или поздно гриф секретности будет снят, и я оговорил с адмиралом Касатоновым ваши особые права на освещение этой истории, – улыбнулся Линкольн, чувствуя, что благодаря неожиданной поддержке Фрейзера сумел успешно провести весьма неприятный разговор. – И права всех здесь присутствующих!

– А что делать тем, кто не согласен с вашей позицией, сэр? – поинтересовался Август. – При всем уважении.

Капитан кивнул, показывая, что понимает и принимает желание Даррела отстоять свою точку зрения, и сообщил:

– Формально все будет сделано так: каждый из вас должен будет подписать дополнительный протокол о неразглашении секретной информации. Тот, кто откажется, не будет допущен к сеансу связи.

– Как вы это объясните нашим родителям?

– Объясним, – пообещал Линкольн. – И хочу добавить вот что… – Он медленно обвел притихших ребят строгим взглядом. – Мистер Фрейзер очень правильно описал происходящее: появление инопланетного корабля открыло Большую Игру. Все, что происходит вокруг «Чайковского», имеет огромное значение для всего человечества. Ставки необычайно высоки, и действовать власти будут твердо и жестко. Если кто-то из вас решит «обмануть систему», подписать протокол, но во время разговора «героически» сообщить правду, он испортит жизнь не только себе, но и родителям. Все разговоры будут в обязательном порядке прослушиваться и записываться, и если вы расскажете, что на самом деле произошло, ваши родители будут немедленно арестованы.

– На каком основании? – растерялся Август.

– На том основании, мистер Даррел, что Космический флот заинтересован в сохранении тайны, – жестко ответил Линкольн. И громко закончил: – Ребята, это взрослые игры, и шутить с вами не будут.

Успешный запуск реактора, восстановление «Сирены» и обеспечение устойчивой видеосвязи с Землей привели Линкольна в прекрасное расположение духа. Даже с учетом возмущения пассажиров и того, что он услышал от бортового компьютера. О тревожном сообщении «Сирены» капитан решил рассказать Касатонову лично, однако адмирал отлучился на доклад президенту и конфиденциальный разговор откладывался. Написав, что ждет связи, Линкольн посидел в кресле перед терминалом 2.0, обдумывая предстоящую беседу, а когда собрался выбраться, чтобы размяться и перекусить, услышал перезвон пришедшего вызова. Удивился, поскольку ему сказали, что адмирал освободится не раньше чем через час, нажал кнопку «Ответ» и уставился на появившегося на мониторе мужчину, блеклого и незаметного, как осенняя паутина.