Джосайя Бэнкрофт - Король отверженных [litres]

Поскольку расстояние до него оставалось совсем небольшое, а времени на раздумья не оставалось вовсе, Эдит нырнула вперед и потянулась своим движителем за искрой. Та сверкнула у самого бочонка.

Эдит хлопнула ладонью по огню, погасив его с такой силой, что камень внизу треснул.

– Останови его! Останови! – крикнул Эйгенграу из-за спины.

Эдит перекатилась на спину и наблюдала, как Джорджина и генерал мчатся к ходу. Ход жадно пил из маленького стеклянного флакончика. Хейст схватила его за запястье и вытряхнула сосуд. Тот разлетелся вдребезги на каменном полу, уже пустой. Эйгенграу подхватил хода под мышки и швырнул его на ближайший стол.

Поднявшись на ноги, Эдит бросилась туда, где генерал прижимал корчащегося пленника.

Ход был миниатюрным человеком – безусловно, достаточно маленьким, чтобы пройти по туннелю через стену Колизея. Хотя его кости были едва ли больше детских, принадлежали они пожилому человеку. Толстые стекла очков разбились – очевидно, в драке. Оставшиеся осколки подчеркивали маленькие, глубоко посаженные глаза. Следы выпитого яда уже были видны на его лице. Губы посинели, а кровеносные сосуды на щеках вздулись и лопнули.

– Есть и другие? – требовательно спросил Эйгенграу, и его голос был полон энергии, хотя выражение лица оставалось бесстрастным.

– Все пропало, – сказал ход, улыбаясь, хотя тут же быстро поморщился и закашлялся. – Я не могу поверить, что заснул. Столько дней в дозоре – и все впустую.

– Что все это значит? – спросил генерал, встряхивая мужчину. – Почему ты здесь?

– Если надо срубить дерево топором, придется потратить немного древесины на топорище. – Голос хода с каждым словом звучал все более хрипло.

– О чем ты говоришь? Что вы задумали?

– Увидеть, как небесный воротник затягивается в петлю. Увидеть, как Король Ходов вытаскивает черного червя из норы. Увидеть, как короли обращаются в прах, а люди, помнящие их, забываются. Увидеть развалины Башни, разбросанные по земле. Проглотить наши языки и вырастить новые. – Испещренные сосудами глаза хода, казалось, смотрели сквозь тех, кто склонился над ним. Он произносил слова, которых они не понимали, его голос становился все тоньше и слабее, превращаясь в хриплый шепот. Затем он сказал с внезапной ясностью: – Приди, Король Ходов!

Из его груди с шипением вырвался последний вздох.

Пока ход остывал на столе, генерал сел на ближайшую к доске скамью и, положив руки на колени, уставился на непонятный код.

– Может быть, это ничего и не значит, – сказала Хейст. – Они сотворили абракадабру из букв – может, с цифрами то же самое.

– Возможно, – проговорил генерал. – Я знаю в городе несколько человек, которые в юности изучали математику. Может, они сумеют найти в этом смысл – по крайней мере, понять, существует ли он.

– А я-то думала, что фанатики – кучка безграмотных луддитов, – сказала Эдит, прищурившись на формулу. – Марат полон сюрпризов.

– Люк Марат? – переспросил Эйгенграу. Эдит спросила, откуда генерал знает это имя. – У него есть небольшая банда фанатиков, которые время от времени появляются, чтобы досадить нам. Несколько лет назад они даже атаковали заставу. Мы довольно легко отбились, но меня поразила их решимость, если не военный талант.

– Это больше, чем «небольшая банда», генерал, – сказала Эдит, склонив голову набок. – Я думаю, у Марата грандиозные планы – амбиции, которые затронут каждый дом и удел в Башне. Сфинкс полагал, что Марат что-то здесь прячет, хотя и не знал, что именно. Должно быть, это оно и есть. Что бы это ни было.

– Фанатики любили портить книги, а не читать их, – заметила Хейст.

– Война нужна для защиты идеалов, а не для их воплощения. – Раскатав рукава, Эйгенграу встал. – Если бы Марат думал, что сможет извлечь выгоду из этих полок, я не сомневаюсь, что он бы на такое пошел.

Свет лампы Эдит упал на что-то под нижней кромкой доски.

– Подождите минутку, – сказала она и потянула ее за край.

Доска со стоном поднялась, взбираясь по рельсам с помощью утяжеленных шкивов. Металлическая меловая перекладина второй доски выглядывала из-под первой. Сильным толчком Эдит отправила внешнюю доску вверх.

Нижнюю доску заполняла огромная и подробная схема. Эдит пришлось отступить назад, чтобы охватить ее взглядом целиком. Схема, по-видимому, включала несколько ракурсов одной машины – вид сбоку, вид сверху и поперечное сечение. На первый взгляд устройство напоминало стеноход Сфинкса, но у этого движителя были десятки суставчатых ног. Некоторые его части выглядели похожими на многоножку. Изогнутые бронированные пластины покрывали спину во всю длину. Поразмыслив, Эдит вспомнила кое-что другое. Эта штука выглядела как окаменелость в книге, которую она забрала из комнаты Сенлина, – книге с наклейкой этой самой библиотеки. Движитель был похож на трилобита, но из-под панциря торчали пушки и пики. На виде сбоку, который показывал внутренность машины, изображались сидящие и стоящие фигуры, десятки фигур, нарисованных для масштаба. С первого взгляда она представила себе, что внутри «трилобита» может поместиться сотня человек.

– Что же это такое? – спросил Эйгенграу, и его голос дрогнул от благоговейного страха.

– Я думаю… я думаю, это осадная машина, – сказала Эдит, ее взгляд скользил по шипам на спине движителя, которые извергали пламя, тщательно размещенным щелям для стрелков и трехлапым якорям, свисающим с брюха. На носу машины торчал огромный выступ, похожий на зазубренный камертон, – возможно, что-то вроде тарана?

– Боже мой! Она должна быть огромной, – сказал генерал. – Они ведь не надеются построить такую штуку, правда?

– Боюсь, именно на это они и надеются. – Эдит указала на нижний угол доски. – Смотрите.

Там печатными буквами, более подходящими для надгробного камня, были начертано: КОРОЛЬ ХОДОВ.

К концу дня некогда похожая на склеп библиотека была полна жизни и света. Десятки солдат прочесывали каждый проход, полку и закуток в поисках дальнейших откровений. Эксперты по боеприпасам искали мины-ловушки и извлекли примитивную бомбу, оставленную ходами, чтобы уничтожить доказательства своей работы. Пыльные газовые канделябры очистили и вновь зажгли, фотографа «Грезы» и его драгоценное оборудование опустили вниз под громкие нервные крики, а самые яркие умы кольцевого удела призвали для изучения двух досок.

Констебли осмотрели секретный лагерь в поисках улик и через несколько часов объявили, что шесть ходов жили и работали в библиотеке уже год, а может быть, и дольше. Судя по следам ног и оставшейся одежде, все они были не выше пяти футов ростом. Личности ходов все еще оставались неустановленными, но появились намеки относительно того, чем занимался каждый из них. У их спальных мест лежали стопки книг, посвященные определенным темам. Исходя из этого, констебли полагали, что двое были инженерами-механиками, двое – физиками, один – биологом, еще один – химиком. Нескольких бывших мальчишек из Фалд доставили к генералу, который их и допросил. Ребята быстро признались в контрабанде провизии в обмен на эротические книги и анатомические исследования, которые раньше стояли на полках библиотеки. Фалды узнали об этих непристойных экземплярах благодаря слухам, точный источник которых не могли вспомнить.