Туи Сазерленд - Отравленные джунгли [Wings of Fire, Book 13: Poison Jungle ru]

Ива отвесила челюсть. Захлопнула пасть и опять открыла – словно очаровательная, но вконец ошарашенная драконоловка под дождём.

– Прости, я ещё до этого не дошла, – заторопилась Росянка. – Цикута взял с собой несколько бойцов и отправил их поджечь другой улей. Я видела только издалека. Дыма было много, так что, думаю, всё получилось.

Она решила пока не говорить, что сгорела и оранжерея королевы Осы. Лучше сказать позже, когда разговор станет менее напряжённым.

– Тогда у нас совсем нет времени! – Ива повернулась в сторону деревни. – Я думала, мы успеем составить план, а получается, война уже объявлена. Оса, должно быть, уже летит сюда во главе армии с промытыми мозгами.

– Сомневаюсь, – фыркнула Росянка, – и всё равно не могу…

– А я согласна с Ивой, – вмешался новый голос.

Нагнув длинную шею, чтобы не удариться о ветви и не угодить в свисавшие с них драконоловки, из прибрежных зарослей выступила огромная листокрылая. Когда она подошла ближе, волоча по воде хвост, покрытый шрамами от когтей, Росянка с восторженным ужасом заметила, что у старой драконихи нет уха и половины одного рога. Она явно не раз побывала в бою и билась не на жизнь, а на смерть. А ещё прожила очень-очень долгую жизнь и застала, возможно, древние леса Панталы до Древесных войн. По тому, как гордо она ступала, с какой грацией приподняла крылья и как величественно наклонила голову, обводя взглядом Иву с Росянкой, стало ясно, кто перед ними.

– Здравствуй, дочь Белладонны! – продолжала королева Секвойя. – Ива правильно говорит, я должна знать всё. Думаю, сейчас для тебя самое время присоединиться к настоящим листокрылам.

– Ваше Величество! – ахнула Ива.

Росянка невольно склонила голову, но тут же спохватилась и вскинула её снова. Она и так настоящий листокрыл – пусть даже ядокрыл, если куцеркрылам нравится это название! – а самое главное, она никому не кланяется!

– Такая же упрямая, как твоя бабка, – усмехнулась королева Секвойя. – Во время Древесных войн я видела подобное выражение морды тысячу раз.

– Моя бабка? – удивлённо переспросила Росянка.

Само собой, о бабке ей часто приходилось слышать, но та умерла прежде, чем внучка вылупилась из яйца.

– Она была моей лучшей военачальницей, – вздохнула Секвойя, – и самой преданной… пока, наконец, я не отдала приказ, который она не смогла исполнить: бросить всё и бежать. Тогда-то она и ушла от меня со своими драконами… – Королева развернулась, небрежно смахнув когтем в пруд слишком шумную жабу, где та исчезла с испуганным бульканьем. – Пойдём с нами, в деревне безопасней.

Я не могу! Надо бежать домой. Белладонна будет вне себя, если узнает, что я бегала к куцекрылам обсуждать её решения!

Однако то ли образ Белладонны, в бешенстве хватающей пастью воздух, то ли аура власти, окружавшая королеву Секвойю, были тому виной, но вдруг оказалось, что Росянка следует за королевой бок о бок с подругой.

– Ты позвала её и рассказала обо мне?

– Росянка, – терпеливо, словно учитель, который привык вдалбливать ученикам, что три плюс три всегда равно шести, отозвалась Ива, – ты же знаешь, я никогда бы этого не сделала.

Пожалуй, и правда не сделала бы… и всё равно неприятно быть пойманной! Очень хочется кого-нибудь обвинить. Росянка насупилась.

Я могу винить королеву Секвойю, она ведь шпионила. И как только посмела! Непременно скажу ей, как сильно злюсь, и очень-очень грозно. Мне вовсе не обязательно почитать её как королеву. Могу даже накричать, если захочу! Только не сейчас. Позже. Когда сама решу!

– Не бойся, – шепнула Ива.

– А я и не боюсь! – отрезала Росянка громко. Королева обернулась, и она понизила голос: – Разве я когда-нибудь боялась? Чего тут бояться? Она просто большая дракониха! У неё даже армии нет. Нечего мне бояться!

Ива остановилась и взяла подругу за лапу. В темноте Росянка ощутила знакомую гладкую тяжесть нефритовой лягушки. Она вернула каменную фигурку в кисет и благодарно потёрлась крылом о крыло Ивы, чувствуя, что сердце бьётся не так отчаянно.

– Мне жаль, что я дала себя выследить, – вздохнула Ива, – хотя не жалею, что ты идёшь к нам в деревню. Мне не терпится показать тебе кое-что.

– Ты и правда хотела что-то рассказать, – вспомнила Росянка. – Какие-то новости?

– Просто потрясающие! Конечно, не как твои – о смертельных опасностях и войне на пороге, но… Представляешь, в нашей деревне целых три чужака. Ты ни за что не поверишь, откуда прибыли двое из них. Не могу дождаться, когда ты их увидишь!

– А среди них нет шелкопряда? – спросила Росянка. – Один из тех, которого я привела в лес, ищет сестру…

И едва удержалась, чтобы не выпалить: «Наши разведчики думают, что она может быть у вас». Королева Секвойя, которая шла на три шага впереди, могла всё услышать.

– Да, так и есть, – кивнула Ива, – третья как раз шелкопряд. Ура, мы поможем им встретиться!

Росянка чуть взмахнула крыльями, удивлённо и радостно. Неужели Лунию вынесло на сушу именно здесь и она добралась до куцекрылов прежде, чем драконоловки или змеи добрались до неё самой?

Если отдать Белладонне Лунию вместо Синя, это решит сразу несколько проблем! Огнешёлковая союзница намного лучше, чем огнешёлковый заложник, которого шантажом вынуждают помочь. А Синь и Сверчок будут вольны делать всё, что пожелают, и, даже если не захотят остаться друзьями листокрылов, ничего страшного.

Но сначала Секвойя должна согласиться отдать Лунию. Вдруг у неё свои планы на огнешёлковую?

– А двое других? – спросила Росянка.

– Скоро увидишь!

Ива улыбнулась своей неповторимой улыбкой, сияющей даже в темноте леса, и сердце у Росянки дрогнуло, будто стряхивая капли дождя с крыльев.

Даже после всего рассказанного, несмотря на то, что она, как считает Ива, втянула племя в новую и ненужную войну, подруга всё равно её любит!

До сих пор в жизни Росянки это чувство выражалось криком, осуждением и упрёками. Родители любили дочь и постоянно демонстрировали это, указывая, что она делает не так, исправляя ошибки и начиная орать из-за любой мелочи.

Её до сих пор иногда обескураживало, что Ива ничего подобного не делает. Вот и сейчас – разве не злится хоть немножко?

Она никогда не видела, как подруга злится.

Честно говоря, становилось даже тревожно. Росянка годами это обдумывала и в конце концов решила – Ива просто очень хорошо умеет скрывать свой гнев. Но разве это не значит, что в один ужасный день она взорвётся, как вулкан, и всё разрушит? Такие мысли не давали заснуть по ночам.

Деревня куцекрылов надвинулась незаметно, словно наползающий туман. Вместо привычной изгороди или стены первым признаком обжитого места было исчезновение драконоловок. Росянка не помнила ни единого клочка джунглей без них и теперь вдруг заметила, что не видит ни росянок, ни непентесов, ничего, способного съесть дракона.