Джастин Колл - Мастер печали [litres]

– Да ладно тебе, Нарах, хорош ныть. Неужто свеженький мастер проклятий не повод для благодарности?

– Ты о Кентоне? – проскрипел Нарах, проворачивая ключ в замочной скважине. – Так он же бестолочь. Да я богам душу отдам прежде, чем он хоть чему-то научится.

Голоса вывели Аннева из забытья. Он протер глаза и снова сжался, обхватив колени. С внешней стороны раздался глухой стук поднимаемой перекладины, затем дверь камеры с противным скрежетом резко отворилась.

На пороге, высоко подняв факел, стоял мастер Брайан. Он шагнул вперед, и Аннев, отвыкший от яркого света, прикрыл глаза рукой. Через несколько мгновений он снова поднял взгляд и увидел рядом с громадным, как медведь, Брайаном хрупкую фигурку Титуса.

– Аннев! – Белокурый малыш рванулся в его сторону, таща за собой деревянную бадью, до краев наполненную водой.

Брайан оглянулся на костлявую фигуру Нараха, застывшую в дверном проеме, затем снова посмотрел на Аннева.

– Ну так что же, – пробасил он, выговаривая каждое слово, – хочешь ли ты испить?

Аннев, хоть и немало озадаченный такой формулировкой, кивнул.

– Испить… воды?

Вот оно что.

Ну конечно, я же сын Кеоса. Вот он и уточнил – на всякий случай. Интересно, а если бы я пожелал испить не воды – что тогда? Он бы тут же свернул мне башку – или перерезал Титусу горло, чтобы дать мне напиться его крови?

– Воды, – чуть слышно прохрипел Аннев.

Брайан кивнул Титусу, и тот, поставив бадью, вытащил из складок туники ковшик с низкими стенками и, глядя куда-то в сторону, протянул его Анневу.

Аннев взял посудину и только тут заметил, что Титус как завороженный смотрит на его культю. Он чуть было не спрятал руку за спину, но понял, что больше в этом нет никакого смысла. Поэтому, прижав уродливую левую конечность к бедру – пусть все видят! – он опустил ковш в бадью, поднял его и осушил до дна. Потом еще раз, и еще, пока его желудок не запросил пощады.

– Спасибо, – произнес Аннев, возвращая ковш.

– Не за что.

Они с Титусом молча уставились друг на друга, не зная, что еще сказать.

Нарах, пробрюзжав что-то нечленораздельное, но совершенно точно осуждающее, поковылял прочь, и Аннев был ему за это благодарен.

– Песочный тебе к лицу, – сказал он Титусу.

Титус просиял:

– Ой, спасибо! Обычно мастер Брайан просит меня помочь ему со зверушками: лошадками, собачками – и даже пчелами, представляешь? А с мастером Карбадом мы все больше разбираем конторские книги. Это, конечно, не так интересно, но все равно очень важно.

Аннев нашел в себе силы улыбнуться.

– Из тебя выйдет замечательный стюард, Титус.

– Да, я тоже так думаю! Мастер Брайан говорит, если я буду и дальше как следует стараться, меня сделают мастером-стюардом сбережения запасов, и тогда одежда у меня будет не песочная, а синяя!

– Ты хочешь сказать… как у Сейджа? Мастера кухни?

– Именно! – От возбуждения Титус чуть не расплескал воду из своей бадьи. – Ну и пусть я никогда не стану аватаром, быть мастером-стюардом – это тоже здорово! – Он широко ухмыльнулся. – И точно лучше, чем служителем.

Аннев кивнул. Все-таки Тосан был прав насчет Титуса. Интересно, в чем еще старейший не ошибся?

Брайан нарочито громко кашлянул и, когда Титус поднял голову, кивком указал на ковш. Титус кивнул в ответ.

– Мы пришли, чтобы привести тебя в порядок, – пробасил Брайан. – Подготовить к суду.

Аннев его почти не слушал. Суд будет быстрым, вердикт давно известен. Как ни странно, ни горечи, ни страха он не испытывал: он прекрасно отдавал себе отчет, чем грозит ему возвращение в Шаенбалу, и тем не менее вернулся. Так что сам виноват.

Титус достал из кармана тряпку, окунул ее в бадью и начал вытирать Анневу лицо. Аннев сидел не шевелясь и не издал ни звука, даже когда Титус принялся вычесывать запекшуюся кровь из волос.

– Кентон за тебя вступился, – прошептал он. – Сказал, ты попал в ловушку и, чтобы не сгореть заживо, отрезал себе руку.

Аннев поднял на друга удивленный взгляд:

– Какой я, оказывается, крутой сукин сын.

– А я бы поверил, – возразил Титус, смущенно улыбнувшись. – Но Тосан говорит, у тебя всегда была такая рука, ты просто прятал ее с помощью магии.

Сердце Аннева глухо стукнуло в груди.

Как он догадался?

Аннев взглянул на Брайана, но управляющий сосредоточенно рассматривал стену перед собой и, казалось, не слышит их разговора.

– Да какая теперь разница?

Титус прополоскал тряпку и крепко отжал. Вода в бадье сделалась розовой. Он начал смывать кровь со спины и плечей Аннева.

– Вообще-то, огромная. Если бы ты получил увечье, выполняя миссию, это бы означало, что Кеос отметил тебя только сейчас. Но если ты все время прятал свою… свою руку… – Титус судорожно сглотнул. – Тогда плохо твое дело, Аннев. Всем аватарам устроили допрос, да и мастерам тоже. Тосан рвет и мечет, Маюн заперлась у себя и не отвечает, а Содар… – Он осекся.

– Содар? – встрепенулся Аннев. Беспокойство о старике заставило его на мгновение забыть о собственном отчаянном положении. – Так он здесь? Где его держат? Что они с ним делают?

Глаза Брайана сузились.

– А ну, поживее! – рявкнул он. И шепотом добавил: – У нас всего несколько минут.

Титус кивнул, снова выжал тряпку и принялся обтирать Анневу руки и ноги. Дойдя до его левой руки, Титус так и замер с поднятой тряпкой, завороженно уставившись на культю.

– Дай-ка мне, – сказал Аннев. – Теперь я и сам справлюсь.

Титус помедлил, но все же протянул Анневу тряпку, а когда тот начал тереть культю, отвел глаза в сторону.

– А ты и правда сын Кеоса? – шепотом спросил он, повернув голову так, чтобы Брайан не видел, как он шевелит губами.

Аннев печально опустил плечи.

Неужели и ты, Титус?..

Он намочил тряпку и снова принялся скрести руку.

– Я тот же, кем был всегда.

Кажется, Титуса его заявление немного успокоило.

– Значит, ты не…

Невысказанный вопрос повис в воздухе.

– Не воплощение зла? Не чудовище?

Титус пожал плечами:

– Ну да.

Аннев со вздохом покачал головой:

– Во мне зла не больше, чем в тебе самом, Титус.

– Но ты ведь отмеченный, – возразил маленький стюард. Вид у него был совершенно несчастный.

Аннев со злостью швырнул тряпку на пол. Как же ему все это опротивело!

– Титус, пусть даже у меня всего одна рука – я все тот же Аннев, которого ты знал. И никакое я не чудовище.

В этот момент в коридоре раздались голоса:

– …Сказал, что делает свою работу, а я лишь хочу, чтобы мне не мешали делать мою.

– Ну разумеется, мастер Нарах. Вы правильно поступили, что поставили меня в известность. Теперь можете идти – со мной останется мастер Кентон.

– Но, старейший Тосан, мне совсем не тяжело…