Джастин Колл - Мастер печали [litres]

Пока он бежал, коридор сделался шире, потом сузился, а после поворота снова стал заметно шире. Аннев ни разу не остановился и не сбавил скорость, продолжая подгонять себя до тех пор, пока свет от факела не выхватил из темноты темно-серую дверь из железного дерева.

Аннев подбежал ближе и увидел, что коридор превратился в просторный зал, а размеры двери, издалека показавшейся громадной, в действительности совершенно устрашающие. Почти двадцати футов диаметром, идеально круглая, она была отполирована до блеска. В центре ее был вырезан почти шестифутовый глиф. Аннев поднял факел повыше, чтобы как следует его рассмотреть.

Знак представлял собой букву «Х», на верхней части которого стояла перевернутая «V», по длине соответствующая половине «Х». В нижней части была нарисована круглая «О», из-за которой изображение целиком напоминало открытый глаз. Аннев знал этот символ: «Х» – это два треугольных куска дерева, поставленных друг на друга, обозначают т’расанг; перевернутая «V» – это люмен, пламя, объявшее дерево; а «О» – воздух, что питает пламя, кваир. Символ созидания и разрушения, богов и Лукватры, всех в мире элементов, слившихся в один.

Аклумера.

Вот оно, Проклятое хранилище. В нем можно временно укрыться и подыскать какое-нибудь оружие. Аннев осмотрел дверь, но не нашел ни ручки, ни замка, лишь крошечное отверстие в центре символа аклумеры. Осталось подобрать ключ. Среди тех, что висели на кольце, Анневу бросился в глаза самый странный – всего-навсего палочка из железного дерева, совершенно гладкая, и на ключ-то не похожая. Еще раз окинув дверь взглядом и убедившись, что ничего похожего на замочную скважину в ней больше нет, Аннев осторожно сунул палочку в отверстие. Когда палочка погрузилась полностью, раздался громкий щелчок, и Аннев отскочил назад – на всякий случай.

Но ничего не произошло.

Он вернулся, сунул палочку в скважину и попробовал провернуть.

Снова ничего.

«Так, думай. – Он прислушался, не идет ли кто, но кругом стояла тишина. – Ключ подходит, но не поворачивается. Но как открыть дверь ключом, который не поворачивается в замочной скважине?»

Он растерянно почесал щеку, как вдруг замер, пораженный догадкой, и улыбнулся.

«Да ведь это не ключ! – Он прижал к основанию палочки большой палец. – Это обычный артефакт… как мой фонарь».

Он сосредоточился, представляя себе, как дверь открывается.

В следующее мгновение пол под его ногами мелко задрожал; за дверью раздалось тихое жужжание какого-то непостижимого механизма. На блестящей поверхности, рассекая глиф надвое, проступила трещина, которая начала увеличиваться; наконец обе половины двери, словно гигантские створки, распахнулись внутрь. Ключи со звоном упали на каменный пол.

Аннев переступил порог и, положив факел, поднял ключи. Едва он надел кольцо на запястье, как двери начали закрываться, угрожая его раздавить. Он быстро прошел внутрь и тут вспомнил, что остался без света. Он бросился назад, но факел уже почти вытолкнуло наружу движущейся створкой. Аннев сунул было руку в щель, но тут же отдернул – слишком поздно. Двери затворились.

«Ну что ж. – Аннев медленно развернулся. – Посмотрим, во что я вляпался на сей раз».

Его взору предстала каменная стена, край которой был подсвечен оранжевым. Пока Аннев наблюдал, сияние переменило цвет на ярко-желтый, затем на призрачно-зеленый, а потом вспыхнуло фиолетовым. Аннев подошел и выглянул из-за стены.

Никаких радужных переливов он не увидел. Напротив, помещение, напоминавшее огромную пещеру, заливал мягкий белый свет. Аннев несколько раз с силой сжал веки, давая себе привыкнуть к свету, и осмотрелся. Потолок представлял собой необъятный купол высотой в двадцать, а диаметром – несколько сот футов. Края купола сужались и переходили в стены, похожие скорее на крутые склоны. По периметру стояла ширма, предназначенная словно бы для того, чтобы у любопытствующих не имелось ни малейшего шанса даже одним глазком взглянуть на сокрытые в Хранилище сокровища за те несколько секунд, в течение которых открываются и закрываются двери.

Ступив за ширму, Аннев увидел бесконечные ряды полок. Они тянулись от стен к центру, где сходились друг с другом, словно спицы исполинского колеса. Из центра купола падал свет, разливавшийся в воздухе радужно-белым сиянием.

– Всеотец неба и земли, – прошептал Аннев, ощутив почти благоговейный трепет.

Сами полки были почти не видны из-за громоздящихся на них всевозможных предметов – как самых обычных на вид, так и диковинных. Свитки и книги, камни и драгоценности, жезлы и церемониальные чаши, броня и оружие. Анневу вспомнилась коллекция Янака, но если торговец посвятил остаток жизни поискам артефактов, которые он считал наиболее ценными, то Академии подобная избирательность была чужда, а потому век за веком аватары крали все артефакты без разбора, которые затем запирались здесь навсегда.

Итак, ему все-таки удалось попасть в Проклятое хранилище.

Окинув взглядом ближайший ряд полок, Аннев приметил пару коричневых сапог. Отлично, значит, кое-какая одежда здесь все-таки есть. Он вприпрыжку помчался к сапогам, по пути обнаружив, что «кое-какая» – это еще мягко сказано. Весь проход между рядами занимали предметы гардероба: плащи, шарфы, штаны, обувь, рубахи, куртки, перчатки – даже в исподнем недостатка не наблюдалось.

Одар милосердный, вот это удача! Аннев торопливо натянул нижнее белье и плотные черные штаны, сунул ноги в запылившиеся коричневые сапоги и, решив, что с выбором остальных вещей спешить не стоит, медленно направился вдоль прохода. Рубашка, покрытая какой-то шерстью, костяной жилет, головной убор в форме волчьей головы – все не то. И тут его внимание привлек кроваво-красный плащ с капюшоном, сшитый, как ему показалось, из рыбьей чешуи.

«Нет, это не чешуя, – подумал Аннев, приглядевшись. – Это драконья кожа!»

Он провел рукой по ткани, с удивлением обнаружив, что она необычайно мягкая, и ощутил тепло собственной ладони, отраженное от чешуйчатой поверхности. Аннев накинул плащ на голые плечи, и по телу тут же, вызывая мурашки, прокатилась горячая волна. Он задрожал, запахнул плащ – и нащупал в подкладке два небольших кармана. Спрятав в одном из них кольцо с ключами, Аннев двинулся дальше, по направлению к источнику волшебного сияния.

Вскоре на глаза ему попалась красная рубашка, расшитая золотом, и он остановился, чтобы ее примерить. Как только ткань коснулась спины, позвоночник пронзила такая мучительная боль, что Аннев чуть не вскрикнул – пришлось даже прикусить язык. Он сорвал с себя рубаху и бросил на пол. Боль мгновенно утихла.

«Некоторые вещи попали сюда совершенно заслуженно, – напомнил он себе. – Впредь будь поосторожнее».