Джастин Колл - Мастер печали [litres]

– Спасибо.

– Смотри не потеряй. Новую сшить уже не из чего, а без перчатки жить в Академии тебе нельзя, – хрипло произнес Содар.

Он улыбался, лицо его было мокро от слез. Все обиды и сомнения Аннева улетучились в один миг. Каким же он был дураком! В чем бы ни пытался убедить его Тосан, правда в том, что Содар – единственный, кто верит, что Аннев способен завоевать титул аватара, не предавая себя и других. И пусть сам Аннев уже не чувствовал в этом такую уверенность, как раньше, в его душе снова затеплилась надежда.

– Содар… – начал он, отважившись наконец задать мучивший его вопрос.

– Да?

– А ты вообще хочешь, чтобы я стал аватаром?

Аннев вглядывался в лицо старика, тщетно пытаясь угадать, о чем он думает.

– Я хочу, чтобы ты был счастлив, – медленно проговорил Содар. – Независимо от того, какой титул тебе присудили и какое одеяние ты носишь. Ты больше чем аватар и больше чем священник – поэтому я не верю, что ты можешь быть счастлив, став тем или другим.

– Так, значит… ты не хочешь, чтобы я прошел Испытание?

Содар посмотрел на него с печальной нежностью: Аннев так ничего и не понял.

– Ты уже его прошел – тысячу раз. И сегодня, надеюсь, повторишь в тысячу первый. А наградит ли тебя Академия? – Содар пожал плечами. – Не имеет значения. Я знаю, что ты способен завоевать титул. После стольких попыток это желанная и справедливая награда. Но она не принесет тебе счастья. Оно идет вот отсюда. – Он положил руку себе на грудь. – Теперь понимаешь?

Аннев не понимал, но главное – он получил ответ, который жаждал услышать. Вера Содара пробудила в нем какое-то новое ощущение: уверенность, что выбор ему делать не придется – он сможет совмещать работу в часовне с новыми обязанностями в Академии. Как именно, он пока не знал, однако ему нравилось чувствовать, как эта уверенность разгорается в груди, словно костер.

Он пройдет сегодняшнее Испытание – на своих собственных условиях. Навряд ли Содар говорил именно об этом, но он должен попытаться. И он не позволит ни священнику, ни Тосану диктовать ему, что делать. Что бы сегодня ни случилось на арене, он будет действовать так, как велит ему сердце, – и примет любые последствия своих действий.

Прежде чем отпустить Аннева, Содар еще раз крепко прижал его к себе. Потом, вытирая глаза, он подтолкнул юношу к двери:

– Ступай. Придет завтрашний день – и от наших сегодняшних радостей не останется и следа. Поэтому наслаждайся ими сейчас. Ступай – и задай им всем перцу!

Поднявшись на второй этаж, Аннев свернул в коридор, где располагались комнаты его одноклассников, и в этот же момент из-за угла с противоположной стороны показался мастер Эдра. Приблизившись к Анневу, он сонно кивнул и произнес:

– Тренировка с оружием вчера состоялась, как я и наказывал?

– Да, мастер Эдра. Мы с Содаром успели позаниматься до вечерней службы.

– Хорошо. – Мастер слегка поморщился. – Значит, ты это заслужил.

Он стянул через голову кожаный шнур, на котором висел железный ключ, и надел его Анневу на шею.

Аннев даже растерялся: он уже почти забыл о своей вчерашней победе, а тем более об обещанной награде. Он покрутил ключ в руке, размышляя, какое преимущество может дать ему этот кусочек металла.

– Только не спрашивай, от чего он, – предвосхитил его вопрос Эдра. – Этого я не знаю. Мне лишь поручили передать его победителю.

Аннев внимательно осмотрел ключ: бородки коротенькие и незамысловатые, расположены на большом расстоянии друг от друга, – значит, замок, который он отпирает, совсем небольшой, под таким ничего ценного хранить не будут. И какой тогда от него прок, тем более Анневу, который с легкостью может взломать совершенно любой замок, за исключением лишь самых сложных? Размышляя над этой загадкой, Аннев спрятал ключ под тунику.

– Ты парень умный. Сам догадаешься, не сомневаюсь.

– Спасибо, мастер Эдра.

Эдра пожал плечами:

– Ты его честно заработал, так что благодарности ни к чему.

Больше он сказать ничего не успел, так как дверь, ведущая в спальни мальчиков, со скрипом приоткрылась и наружу высунулся крепыш Чедвик.

– Говорил же, что слышу чьи-то голоса! – крикнул он товарищам. – Это Эдра, он пришел за нами!

Дверь распахнулась, и мальчишки хлынули в коридор. Эдра коротко кивнул Анневу и посторонился, чтобы не мешать.

Титус вышел в числе первых и, заметив Аннева, бросился к нему и крепко обнял.

– А ты рано, – заметил он.

– Ага, даже раньше обычного. – Аннев огляделся. – А Терин где?

Титус махнул рукой на дверь:

– Одевается. Хочешь, внутри его подождем?

Аннев помотал головой.

– Он так расстроился из-за вчерашнего. Все ругает себя за то, что украл у тебя медальоны.

– Да неужели?

– Ты ведь знаешь Терина. С ним всегда так: сначала натворит глупостей – а потом думает. Он не нарочно.

Аннев придерживался другого мнения, однако спорить с Титусом не стал. Сегодня они оба ему нужны. Пусть даже он и зол на Терина, нельзя подавать вида: если он лишится поддержки одного из друзей, его шансы на победу, считай, уменьшатся вполовину.

– А ну пошевеливайтесь! – взревел Эдра. – Это ваше последнее Испытание суда. Кто опоздает – будет дисквалифицирован!

В коридор тут же выбежало еще мальчишек десять, некоторые одевались и обувались на ходу. Вдруг Аннев увидел Фина, стоящего в окружении своих мерзких прихвостней, и мгновенно позабыл об их с Титусом разговоре.

Яспер, видимо, удачно пошутил, потому что Фин ржал во весь голос. Но тут он заметил Аннева и резко прекратил смеяться. Взгляд аватара скользнул по правой руке его злейшего врага, и тот поднял ее, демонстрируя невредимое запястье.

Фин что-то злобно прошипел, но толпа уже двинулась по коридору. Друзья поволокли его вперед, а он все оглядывался, и его горящие ненавистью глаза выискивали в потоке служителей и аватаров Аннева.

– Да, Терин у нас такой, – поддакнул Аннев, глядя на Титуса. – Иногда он думает только о себе и совершает идиотские поступки, но он все равно мой друг.

– Ого, приятно слышать, – вдруг раздалось у него за спиной.

Аннев развернулся – и увидел Терина.

– И давно ты здесь стоишь?

Терин улыбнулся:

– Примерно столько, сколько нужно, чтобы штаны на все пуговицы застегнуть.

Значит, этот наглец успел подслушать бо́льшую часть разговора.

– И чего ждал? Пока Титус за тебя извинится?

– Ну… я просто не хотел перебивать – у него это так здорово выходит, намного лучше, чем у меня.

– Это потому, что Титус скромный и честный.

– А вот это несправедливо, – заявил Терин, притворно хватаясь за сердце. – Он скромный и честный, потому что у него другого выбора нет.

– Эй, я, вообще-то, все еще здесь! – замахал руками Титус, пытаясь привлечь к себе внимание.