Ольга Ярошинская - Злая зима [litres]

Оскар постучал в дверь, заглянул в бледно-лиловую спальню.

– Что случилось? – Лиловые букли Айседоры, сидящей перед зеркалом в серебристом халатике, сливались по цвету с обоями.

– Я кое-что узнал, – сказал Оскар. – Решил, что вам тоже это будет интересно. Помните, вы нанимали детектива? Он еще приходил с помощницей.

Айседора, поморщившись, кивнула.

– Она вампир. Новообращенный, не прошедший трансформацию до конца, но тем не менее. Они должны были спросить ваше разрешение перед тем, как заходить в дом.

Глаза Айседоры расширились.

– Я знала! – воскликнула она. – Оскар, выгони машину из гаража, мы едем в полицию немедленно.

– Уже поздно, – засомневался тот. – Может, утром?

– Мы едем сейчас, – решительно сказала Айседора, вскакивая с пуфика. Распахнув дверки шкафа, вытащила вешалку с белым костюмом. Подумав, повесила его назад и сняла траурно-черный. – Я не оставлю это безнаказанным, – пробурчала она.

Эльза вышла из ванной, поколебавшись мгновение, повернула в комнату Бруна. Он сидел за открытым ноутбуком и иногда, хмурясь, нажимал на клавиши.

– Что делаешь? – спросила Эльза, садясь на кровать. Край короткой рубашки задрался, обнажив гладкое бедро.

– Денис прислал мне тест, который я пообещал пройти, – буркнул Брун, покосившись на ее ноги. – Про оборотней, для его диплома.

– Помню, – кивнула Эльза. Она подвинулась ближе, прижавшись к Бруну, заглянула в экран. – Кем вы чаще видите себя во сне – животным или человеком?

– Человеком, – ткнул Брун в пустой квадрат.

– Кажется ли вам запах вашего животного привлекательнее, чем человеческий?

– Вопрос некорректный, – проворчал он. – Если человек старый и больной, а медведь здоровый, то я выберу медведя. А если человек – это красивая девушка, – он глянул на Эльзу, – которая только что из душа, то тут ответ очевиден.

– Выбирай из здорового человека и медведя.

Брун отметил человека.

– Занимались ли вы когда-нибудь сексом в зверином обличье?

Брун задумчиво постучал пальцем по мышке, посмотрел на Эльзу.

– Слушай, можешь мне кофе сделать? – попросил он.

– Да ладно, – улыбнулась Эльза. – Значит, занимался. И как оно?

– Человеком лучше. – Брун отметил квадрат с положительным ответом.

– Какой сексуальный партнер для вас предпочтительнее: человек или оборотень? Какая средняя продолжительность вашего полового акта? Какие нескромные вопросы задает этот Денис… Думали ли вы о том, чтобы принять животное обличье навсегда? А так можно?

Брун помрачнел.

– Можно. Если оборотень остается в зверином виде слишком долго, то потом он уже не может вернуться. Некоторые уходят в лес. Жить зверем проще.

Эльза покачала головой, встала с кровати.

– Так тебе сделать кофе?

– Не надо, – отказался Брун. – Это была уловка. Чтобы ты не узнала слишком много моих секретов. Давай баш на баш. Расскажи и ты что-нибудь такое, чего я о тебе не знаю. Например, что же тебе понравилось утром.

Эльза хитро улыбнулась, но тут телефон Бруна зазвонил, пополз по тумбочке, вибрируя.

– Подожди, – попросил он и нажал «ответить». – Да, Мари… Вот как? Я тебя понял. Огромное спасибо!

Нажав отбой, Брун хмуро посмотрел на Эльзу.

– Что? – спросила она.

– Вот мстительная сука! – злобно выпалил Брун, с треском захлопнув крышку ноута.

– Что случилось? – испугалась Эльза.

Брун запустил пальцы в волосы, раздумывая.

– Айседора написала заявление. На нас. Только что. В БОРе, – отрывисто пояснил он. – Вампир вошел к ней в дом без ее предварительного согласия. Это нарушение.

– И что теперь? – Эльза прикусила губу. – Меня… в башню?

– Собирайся, – приказал Брун. – Мы уезжаем.

– Брун, твоя бирка, – напомнила Эльза. – Тебя вычислят мгновенно.

– Есть одно место, где не вычислят, – сказал он. – Медвежий остров.

– Но как же охотник?

– Может, он уже сам сдох, – сердито предположил Брун. – Если будут новости, Клиф сообщит. Все, давай, живо-живо! Мари пообещала, что придержит заявление Айседоры. Но с утра оно будет у Кшистофа на столе. А нам до острова еще добраться надо.

Он пошел за Эльзой в ее комнату, стащил коробку с разломанными часами со шкафа.

– Ты хочешь взять их с собой? – удивилась Эльза.

– Может, удастся починить, – неуверенно предположил Брун.

Он погрузил чемодан Эльзы в багажник, сунул туда сумку со своими вещами, поставил в угол коробку с деталями от часов. Вынув две пачки сока из ящика, опустевшего наполовину, отнес их в салон.

– Знаешь, я люблю путешествовать, – сообщила Эльза, забирая у него одну пачку сока и пряча вторую в бардачок. – Я столько слышала про Медвежий остров! Правда, что там медведи прямо по улицам ходят?

– А сейчас кто перед тобой? – Брун вырулил с парковки, выехал на дорогу. – На острове очень красиво. Но нет интернета, плохая мобильная связь, а по телевизору идет два канала. Чем ты вообще любишь заниматься, Эльза? Уточняю сразу – шопинг на Медвежьем острове тебя тоже вряд ли порадует. Там два магазина, один из которых продуктовый, а во втором помимо одежды продают рыболовные снасти.

– И театры отпадают, как я понимаю, – задумалась Эльза. – Я люблю музыку. Знаешь, я ведь хотела стать композитором.

– Как Дробовицкий? – Брун широко улыбнулся. – Эльза! Так тебе, выходит, нужна муза!

Эльза рассмеялась, посмотрев на его небритую физиономию, отвернулась к окну. Ночь уже сгустилась над городом, крупные звезды переливались холодным блеском. По встречке на большой скорости промчался черный автомобиль, повернул на улицу Бруна, и Эльза поежилась от внезапного холода.

Джонни нажал на дверную ручку, постучал. Подождав несколько секунд, повернулся к женщине, стоящей позади.

– Отойди.

Она поспешно шагнула в сторону, зажмурила глаза цвета молодой травы, уткнулась лицом в пушистый шарф. Спиральные завитки темных волос встали торчком.

Джонни уцепился пальцами за едва выступающий угол и рванул на себя. Дверь вылетела как из игрушечного домика, ошметки косяка разлетелись по площадке. Джонни вытащил щепку, впившуюся ему в щеку, и рана тут же затянулась, будто ее и не было.

– Пойдем, – сказал он и шагнул внутрь. Остановившись в прихожей, медленно обвел гостиную взглядом.

– Тут никого нет, – сказала женщина, выставив вперед ладони и закрыв глаза.

– Я и без тебя это вижу, – ответил Джонни. – Хотя вовсе не медиум. Ищи Бальтазара.

Женщина прошла по полу, ступила сапожком на уцелевший ковер, оставив мокрый след.

– Такие сильные вибрации, – прошептала она. – Очень странно, меня будто тянет в разные стороны.

Джонни прошелся по квартире, заглянул в комнату Бруна, в ванную.

– Здесь только след, – сказала женщина, обойдя квартиру. – Они унесли Бальтазара.