Ольга Ярошинская - Злая зима [litres]

– Не надо так рулем вихлять, – улыбнулся Брун. – Дорога ровная. Оставайся в своей полосе.

Он положил ладонь поверх руки Эльзы.

– Ого, уже шестьдесят. Вот так и держи. Дорога заснеженная, первый раз…

– Брун! – завопила она. – Там машина!

По встречке проехал серебристый автомобиль, обдав их снежной порошей.

– И что? – спросил Брун. – Слушай, Эльза. Неужели ты думаешь, что после всего, что с тобой приключилось, ты погибнешь в автомобильной аварии? Не бойся.

– Ладно, – кивнула она и, повернувшись к нему, улыбнулась. – С тобой я ничего не боюсь.

– Это хорошо. Но на дорогу все же смотри, – посоветовал Брун, отпуская руль.

Дедок, открывший им дверь, был полной противоположностью Феликсу: мягкий, улыбчивый, весь какой-то округлый – от пухлых ладошек до очков, сидящих на носу-картофелине.

– Проходите, проходите. – Он посторонился, суетливо приглашая их в дом, помог Эльзе снять пальто, пожал Бруну руку. – Альберт Петрович, очень приятно. Денис мне звонил, просил побеседовать с вами, а я только рад. Знаете, на пенсии уже, больше не преподаю, а мне так нравилось общаться с молодежью. Иногда, конечно, забегают ученики, Денис вот заезжает, очень талантливый мальчик. Раньше на вампирах специализировался, а потом решил перейти на оборотней. Есть пробелы в общих знаниях, но он поразительно быстро все схватывает. Да вы проходите!

Гостиная ломилась от книг, они были везде: в шкафах, на журнальном столике, на полках и подоконнике и просто лежали стопками у стен. Эльза посмотрела на ученого, любезно освобождающего диван от книжных развалов, запнулась на пороге и повернулась к Бруну.

– Я тебя в машине подожду, – тихо сказала она. – Лобзик.

– Ладно, – понятливо кивнул он. Провел ее до двери и проследил, как она села в «Тахо», сразу потянулась к бардачку за соком.

– Простите, – сказал он старичку, вернувшись в гостиную. – У Эльзы… приступ.

– О, я могу чем-то помочь? – встревожился Альберт Петрович, огромные глаза за стеклами очков посмотрели участливо.

– За этим мы и приехали… – ответил Брун. Он отодвинул забытую книгу в сторону, сел на диван. – Нас интересует Бальтазар. А также Упуаут, Германубис…

– Да, это один и тот же оборотень.

– Точно оборотень? – спросил Брун. – Не вампир?

– Весьма загадочная личность. – Альберт Петрович снял очки, протер их краем слегка помятой рубахи и снова водрузил на нос. – На его счет существуют разные гипотезы. Я лично уверен, что он был оборотнем. Хотя кто-то считает его вампиром, а кто-то вообще – богом, родившимся в огне черной звезды.

– Интересно, – задумчиво произнес Брун.

– Это просто легенды, – ответил Альберт Петрович, будто бы оправдываясь. – Я историк-культуролог. В среде ученых специалистов моего направления считают кем-то вроде фантазеров-выдумщиков.

– Мне как раз нужны самые невероятные гипотезы, – подбодрил его Брун.

– Что ж, – широко улыбнулся дед. Идеально ровные зубы сверкнули явно искусственной белизной. – Тогда вы по адресу.

Он ловко вытащил книжку из середины стопки, которая едва покачнулась, быстро пролистал, ткнул пальцем в середину.

– Рождение Упуаута. Волк-оборотень, которого изгоняют из стаи за немощность, отправляется в степь, где на него снисходит благословенный огонь, дарующий небывалые силы. В летописях до этого события его называют недужным, чахлым и уродливым, что, в общем-то, очень странно для чистокровного оборотня. А после – вдруг – под его началом объединяются все волчьи стаи. Все! Вы только подумайте!

– Что за огонь? – задумался Брун.

– Кто знает. Может, простой пожар, или в него попала молния, или метафорический огонь знаний, – ответил дед и поднял указательный палец. – Но! Приблизительно в этот же период зафиксировано падение метеорита, названного черной звездой. Город Маррнуб, где предположительно родился Упуаут, полностью уничтожен, тысячи человеческих жертв, сотни оборотней погибли. Я склонен предполагать, что возвышение Упуаута как-то связано с метеоритом. Может, волки увидели особый знак в том, что он выжил. Либо же он действительно получил особые силы.

– Особые силы после падения метеорита? Вампиры невероятно сильны… А что, если он был и оборотнем, и вампиром? Или стал им после падения метеорита? – предположил Брун.

– Известно, что он пил кровь своих врагов, – согласился дедок, взъерошив редкие седые волосы, прикрывающие лысину. – Но он же был волком! Для тех времен это было нормой – съесть сердце врага, выпить вино из его черепа. Впрочем, должен признать, сторонников теории, что он был вампиром, гораздо больше.

– Белла Эдгаровна, бабушка Дениса, предположила, что вампиризм – это вирус, – сказал Брун. – Что, если он был занесен метеоритом? Что, если обычный волк-оборотень заразился вирусом вампиризма и суперсилы получил именно от него?

– Почему тогда носителем стал только один Упуаут? – спросил Альберт Петрович. – Тогда тысячи людей заразились бы одновременно.

– Вы сказали о тысячах человеческих жертв, – напомнил Брун. – Может, для них вирус оказался смертельным.

– И он смог прижиться только в оборотне, как в более выносливом организме… – задумчиво продолжил дедок. – Интересная гипотеза. Но есть одно «но»: если бы это было так, то и другие оборотни смогли бы стать вампирами. А это, как вы знаете, невозможно. Обращаются только люди.

– А вдруг дело как раз в его недуге? – предположил Брун, задумчиво потерев колючий подбородок. – Чем он там хворал? Оборотни болеют крайне редко. Может, он был слишком слаб, чтобы сопротивляться вирусу, или что там за инопланетная хрень прилетела с метеоритом, и в то же время достаточно силен, чтобы не помереть. Все же у оборотней живучесть выше

– В любом случае меня больше интересовала волчья сущность Упуаута, – перебил его размышления Альберт Петрович. – Если бы его не убили, я уверен, господствующей расой стали бы волки-оборотни. Упуаут был безоговорочным вожаком. Все стаи признали его лидером. В течение двух сотен лет его жизни волки захватили половину Европы и часть Африки. Общество с четкой иерархией, никаких внутренних конфликтов, сильное стремление к власти, слаженная армия – вот что дал им единый вожак.

– Двести лет – многовато даже для оборотня, – заметил Брун.

– Да, жизнь Упуаута обросла легендами. Кто-то считает, что это не имя, а титул, переходивший от отца к сыну. Но я вам скажу так – рядом с Упуаутом никогда не было даже женщин, не то что детей. Ни на одном изображении. Хотя у волков самка вожака всегда играла почетную роль.

– И это подтверждает теорию о том, что он был вампиром. Им-то женщины не нужны, – сказал Брун.

– А с какой целью вы интересуетесь Упуаутом? – спросил ученый. – Вы пишете книгу? Работаете над другим творческим произведением? Сочиняете симфонию?