Ольга Ярошинская - Злая зима [litres]

Кшистоф вздохнул, подпер подбородок рукой. Брун прожевал булочку, глядя ему в глаза, запил кофе. Они пристально смотрели друг на друга, и рысь сдался первым.

– Уже день, а не утро, – сказал он. – Но для того, кто проводит ночи в молитвах в церкви второго пришествия, еще действительно очень рано.

Брун отпил еще кофе.

– Что происходит, Брун? – спросил Кшистоф. – Расскажи мне. Мы были друзьями. Я верю, что мы все еще друзья.

Брун посмотрел на Эльзу, которая ковырялась в пироге, промолчал.

– Ты полчаса бегал по центру в звериной шкуре. Я мог бы посадить тебя уже сегодня.

Брун вздохнул.

– Спасибо, – буркнул он, – что не посадил. Мне бы это очень некстати было.

– Так, может, окажешь мне ответную любезность и расскажешь, зачем ты ломился в церковь, а потом, когда тебе не открыли – вот сюрприз, да? – запрыгнул через окно. Витраж, кстати, представлял собой историческую ценность. Восемнадцатый век.

– Если бы это касалось только меня, я рассказал бы тебе все как на духу.

Кшистоф подергал ус, глянул на девушку.

– Голошеие в один голос твердят, что пожар – случайность. Никто не упомянул ни медведя, ни недоделанного вампира. Покрывать вас они могут лишь в одном случае: если скрывают свой косяк, который гораздо, гораздо больше.

– Ты не зря начальник БОРа, Кшистоф, – усмехнулся Брун.

– Что сделали голошеие? – спросил рысь.

Брун вздохнул, уставился в чашку с недопитым кофе.

– Я не могу тебе сказать.

– Ты издеваешься? – ровно спросил Кшистоф.

– Ты хороший полицейский, – ответил Брун. – И я точно знаю, как ты поступишь, если узнаешь. И меня этот вариант не устраивает. Никаким образом.

Рысь посмотрел на Эльзу, и она едва не подавилась пирогом под тяжестью его взгляда.

– Значит, защищаешь ее, – задумчиво произнес Кшистоф. – Сколько можно возиться с ней, Брун? Ты губишь себя, свое будущее, в котором ее нет. Я поднял архивы. Никогда, слышишь? Никогда вампир не становился опять человеком! Однажды она накинется на тебя и вонзит клыки в глотку!

Ложка выпала из руки Эльзы, звякнула о пол. Брун наклонился и поднял ее.

– Ты тупой упертый баран, – вздохнул Кшистоф. – Если захочешь поговорить – знаешь, где меня найти.

– Спасибо, – буркнул Брун снова.

– И, Брун, ты все равно узнаешь… В Будене объявился охотник.

Ложка в руке Бруна согнулась пополам.

– Убита пума. Тело нашли в лесу. По-видимому, решила побегать за пределами населенного пункта.

– Ты выезжал на место?

– Да, хотя там свой БОР действует. Это не тот охотник. Шкура снята куда аккуратнее. Характер порезов иной.

– Мой охотник – трус. Убивает спящих, – просипел Брун. – Зацепки есть?

– Не знаю. Вроде отрабатывают личные мотивы. Может, кто-то пытается выдать себя за охотника, чтобы отвести подозрение. – Кшистоф встал. – Будь осторожнее.

– Это Оскар. Все сделано, как ты и велел.

Аурун сжал телефон возле уха, довольно оскалился.

– Она не разодрала ему горло? – спросил он.

– Не знаю, мой друг облил его кровью и убежал.

Аурун посмотрел на смуглую женскую спину в смятой постели, сдернул одеяло ниже, оголив упругую попку.

– Ладно, – сказал он. – Я проверю.

Нажав на отбой, он взгромоздился сверху на женщину, схватил ее за темные, коротко стриженные волосы, выворачивая голову, и прикусил плечо, сильно, до крови.

Она дернулась, сбросив его с себя.

– Аур-р-рун! – прорычала она. Облизала искусанные губы. – Больно!

– Прости, – произнес он без сожаления. Погладил рельефный живот, сжал маленькую упругую грудь, и женщина оттолкнула его руку. – Помнишь, я тебе рассказывал, что у Бруна есть кое-что, что мне нужно?

– Угу. – Она потерла плечо, рана на котором быстро затягивалась, подтянула одеяло выше. – Вот только он не впадал в спячку, как ты рассчитывал. И отдавать тебе это тоже не стал. А только украсил шрамами. Аурун, сходил бы ты в больницу! Твои раны на лице меня пугают! Они плохо пахнут!

Она принюхалась, крупный нос с тонкой горбинкой сморщился.

– На мне все заживает как на волке, – отмахнулся Аурун и ущипнул вишневый сосок, выглянувший из-под одеяла. – Теперь Брун остался один. Некому его разбудить, некому за ним присмотреть, пока он спит, совершенно беззащитный…

– Тебя посадят. И на этот раз я не стану тебя дожидаться, – выпалила она, хмуря черные брови.

– Я все обставлю так, что никто и не подумает на оборотня, – прошептал Аурун и, склонившись, прикусил ей губу.

– Куда мы едем? – спросила Эльза, когда они выехали за город.

– Я так подумал, если от вампирологов толку не добьешься, то мы пойдем другим путем, – ответил Брун. – Внук Беллы, Денис, скинул мне адрес одного специалиста по оборотням-волкам. Говорит – феноменальный дед.

– С меня и феноменального Феликса хватило, с его звездочками, – проворчала Эльза.

– Может, он расскажет про Бальтазара и его волчью голову, – предположил Брун. – Вдруг появится зацепка.

Он притормозил, остановился, не заглушая мотора. Эльза выглянула в окно, рассматривая заснеженные елки.

– Он что, живет в глухом лесу? – удивилась она.

– Нет, до деда еще ехать и ехать. Ты поведешь, – сказал Брун.

– Я? Я не умею!

– Будем тебя учить. – Брун погладил руль и прошептал: – Прости, Таша.

– Таша?

– «Шевроле-Тахо», – пояснил Брун. – Я зову ее Ташей.

– О боже мой, – рассмеялась Эльза. – То есть этот железный монстр еще и женщина. У вас с дедом Феликсом и его Сесилией много общего. Может, сжалимся над Ташей, Брун?

– Помнишь, что Денис говорил? Тебе надо заниматься чем-то новым. Давай, выходи.

Эльза, нахмурившись, вышла из машины, села на место Бруна. Он склонился, подвинул кресло с ней ближе к рулю. Отрегулировал зеркала.

– Ну-ка, вытяни руки.

Подвинул кресло еще чуть ближе.

– У меня автомат. Слева тормоз, справа газ. Левую ногу ставь на пол, работает только правая.

– Брун, может, не надо? – заволновалась Эльза.

Он захлопнул дверку, обойдя машину, сел на пассажирское сиденье. Потянувшись, пристегнул Эльзу ремнем безопасности.

– Положи руки по сторонам руля на без пятнадцати три, не сжимай так сильно, расслабься.

– Тебе легко говорить, – пробурчала Эльза.

– Выжми тормоз. – Брун передвинул рычаг на драйв. – Отпускай.

Машина медленно покатилась.

– А теперь поддай газку.

Машина рванула с места, взревев мотором. Эльза вскрикнула, бросила руль.

– Не так резко! – воскликнул Брун, хватаясь за руль. – Тормози!

Машина, дернувшись, остановилась. Эльза виновато посмотрела на Бруна.

– Нежнее, Эльза, – попросил он. – Жми плавно. И никогда не бросай руль.

Она, выдохнув, нажала на педаль. Машина, заурчав, тронулась.

– Я еду! Я еду! – воскликнула Эльза.