Джонатан Френч - Серые ублюдки [litres]

По лавке прокатился смех – Хорька словно иголкой кольнули.

– Итак, – обратился Шакал к Блажке, когда все утихли, – позволишь мне уйти в одиночку и продолжить называть себя Серым ублюдком?

Блажка сощурила глаза.

– Нет.

Возникла напряженная тишина, и Шакал опустил глаза.

– И никому из вас не позволю, – заявила Блажка. – Серые ублюдки были копытом Ваятеля. Нам следует оставить его в прошлом. – Она посмотрела на Шакала и Певчего. – В честь двух полукровок, которые бросили вызов нашему основателю и, даже потерпев поражение, остались верны, я считаю, что мы должны стать теми, кем они оставались всегда. Мы – Настоящие ублюдки.

Шакал глянул на Певчего.

– Хорошее название, – одобрил старый трикрат, кашлянув от нахлынувших чувств.

Блажка положила руки им на плечи.

– И вы двое, куда бы ни ушли, навсегда останетесь членами нашего копыта. Братья, если кто против – воткните нож в тот стол.

Никто не шелохнулся.

– Вот тебе ответ. – Блажка подмигнула Шакалу.

– Спасибо.

– Когда уйдешь? – спросила она, сохраняя хладнокровие в голосе.

– На рассвете.

Настоящие ублюдки провели ночь за празднованием с народом Отрадной. Наконец последний кувшин был осушен, последняя песня и раскат смеха стихли. Шакал отправился на свое привычное место и лежал там без сна, пока небо не стало проясняться. Это его не порадовало.

Ни она к нему не пришла, ни он к ней, хотя ему не раз за ночь приходилось бороться с этим желанием. Не желая безучастно наблюдать за приближением боли этого дня, Шакал встал и собрал вещи. Деревня еще спала, когда он совершал свои тайные приготовления. Подойдя к конюшням, он увидел, что в его сторону едет повозка – ее, похрюкивая, тянул мощный Чумной, свин Ваятеля. На повозке сидели Певчий и Берил. Когда они подъехали к Шакалу, старый трикрат приказал свину остановиться. Заглянув за бортик, полуорк увидел Пролазу – тот спал на соломенном тюфяке среди припасов.

– Уезжаете, пока все спят, – тихо заметил Шакал.

– Как и ты, – ответила Берил с легким упреком.

Шакал улыбнулся ей и посмотрел на Певчего.

– Злобного старика не берешь?

– Оставляю тебе, – ответил старый трикрат. – Такой свин просто пропадет, если запереть его в ущелье. К тому же остроухие наверняка быстро заставят меня ездить на сохатом олене. Этот свин был рожден для кочевой жизни. Куда бы ты ни отправился, он хорошо тебе послужит.

– Я буду заботиться о нем, – пообещал Шакал. – Спасибо тебе.

Берил наклонилась, поцеловала его и, нежно коснувшись его лица рукой, отстранилась.

– Мы не смогли уйти незамеченными. В хлеву тебя ждет кое-кто.

Шакал улыбнулся, и у него затрепетало сердце.

Когда Шакал вошел в хлев, Овес уже сидел на Уродище. Он мгновенно понял, что именно их имела в виду Берил. Он постарался скрыть свое разочарование, но Овес все равно его заметил.

– Прощания не ее конек, брат.

– Это точно, – согласился Шакал, снимая с колышка сбрую Злобного старика.

– К тому же она сказала, что наше прощание будет выглядеть слишком по-заднему, а ей этого видеть не хотелось.

Шакал усмехнулся. Овес молча подождал, пока он не подготовит своего свина. Когда Шакал наконец сел верхом и был готов двинуться, он не спешил поворачивать его к выходу из хлева. Вместо этого он посмотрел на Овса.

– Тебе стоит остаться здесь, – сказал он.

– Просто провожу тебя до границы удела, – ответил Овес, сдвинув брови.

– Ты зайдешь слишком далеко и не вернешься.

– Знаю, – признал Овес. – Подловил меня, хитрый ты говнюк.

– Ты будешь нужен ей здесь, Овес.

Трикрат нервно кивнул.

– Тогда там я и буду. Пока ты не вернешься.

Толкнув своего свина к Уродищу, Шакал наклонился в седле и обнял друга. Затем, отстранившись, они на мгновение посмотрели друг на друга.

– Черт, – простонал Овес, – она была права.

Шакал рассмеялся и похлопал трикрата по плечу.

– Увидимся в Предательскую луну.

– Ну на хрен! Пусть кто-нибудь другой наблюдает, как тебе поклоняются коротыши, Рука Членохана.

Покачав головой, Шакал отвернулся и подтолкнул свина. Выезжая рысью по главной улице, он увидел Блажку: она стояла на крыше лавки бондаря. Он не остановился, зная, что если остановится, то уже не сможет уйти. Когда он проезжал мимо, она подала голос:

– Привезешь мне голову чародея из Тиркании!

Он махнул ей рукой.

– Есть, вождь!

Оставив Отрадную, он направился на восток. Злобный старик ехал ровно и уверенно. Он не был так быстр, как Очажок, но был крепок и вынослив. Солнце поднялось выше, и Уль-вундулас вместе с пылью под копытами варвара окутал зной. Дом Шакала отдалялся с каждым их стуком.

Впереди лежал целый нехоженый мир.

У этой книги еще более смешанное происхождение, чем у ее персонажей. Она была вдохновлена «Сынами анархии», Средиземьем, спагетти-вестернами и историей Испании эпохи Реконкисты [3]. Из чего следует, что любимые крестные отцы Ублюдков – это Курт Саттер [4] Курт Саттер (р. 1960) – американский сценарист, режиссер, продюсер. Создатель сериала «Сыны анархии» (2008–2014). , Дж. Р. Р. Толкиен, Серджио Леоне [5]и Сид Кампеадор [6]. Надеюсь, почитателям их таланта понравится, как я воздал должное этим людям в своем химерном фэнтези, а те, кто с удовольствием скакал с Ублюдками, пожелают провести больше времени с их прославленными предками. Лишь время и читательский суд определят, милую дворняжку породили ли эти вдохновения или чудовищного гибрида. Я, конечно, надеюсь, что первое.

Путь Ублюдков в этот мир выдался нелегким. Мало кто вспомнит время, когда они существовали только в самиздате. Этим немногим я хотел бы выразить огромную благодарность, особенно Томасу Дж. К. за то, что стал их поклонником и пригласил меня в «Группу читателей и писателей в стиле гримдарк» [7]в Facebook. Там я узнал об SPFBO – «Внеблоге самиздатовского фэнтези» [8], которое проводил Марк Лоуренс. Не попади мои полукровки на тот конкурс, их история не охватила бы столько читателей, как сегодня.

Что касается мистера Лоуренса, то не найдется стольких слов благодарности, которые не прозвучали бы слишком ничтожно или, что того хуже, показались бы преувеличением. Но я должен попытаться их найти. SPFBO способен изменить судьбу книги, но иногда – он меняет жизни. Я твердо убежден, что положительный эффект этого конкурса имеет место лишь потому, что является следствием непредубежденного ума и щедрого сердца того, кто его основал. Вы чертовски хороший человек, Марк, и если мы когда-нибудь встретимся лично, это, вероятно, будет выглядеть немного по-заднему.

Еще одна возможная жертва сокрушительных мужских объятий – это Джулиан Павиа, редактор, приславший электронное письмо, которое я счел поддельным. Мое убеждение по-настоящему рассеялось лишь после того, как женский механический голос моего определителя номера произнес: «Звонок от “Пингвин”, “Рэндом”». Я наверняка останусь в неведении относительно всех усилий по изданию этой книги, но могу представить, что они были огромны. Его отзыв был более чем поразителен, и книга стала от этого только лучше. Я бесконечно благодарен ему за участие, особенно за то, что познакомил меня с…