Дженн Лайонс - Погибель королей [litres]

– У тебя и так была куча возможностей меня убить. – Я указал ей на сплетенные из тростника столик и стулья рядом с матрасом. – Так чем обязан? Уже немного поздно, а я немного голый.

– Я знаю, как пробить твой блок к изучению магии.

Я наклонил голову.

– Ладно… Я тебя слушаю.

Тьенцо достала из корзины чайник и чашки.

– Беда в том, что это опасный и чудовищно неприятный способ. Я бы ни за что не предложила тебе его, но… – Она поморщилась, разливая чай. – Врать не буду – мне очень жаль, что пришлось создать твой гаэш.

Я усмехнулся и потянулся за чашкой.

– Тьенцо, за свою жизнь ты, наверное, сделала тысячу гаэшей.

– Но я не знала, что это невозможно исправить. И я точно не знала, что гаэш потянет тебя в сторону ада.

Я замер и почувствовал, как по моему телу пробежала дрожь.

– Что?

Она нахмурилась.

– После смерти ты не отправишься в Страну Покоя. Похоже, что это происходит с каждым, у кого есть гаэш. Теперь я понимаю, какая выгода от этого демонам и почему они вообще являются на наш зов.

Я не отводил от нее взгляд. В конце концов она покраснела и отвернулась.

– Проклятье! Я же не знала! Я понимала, что урон, нанесенный верхней душе, может осложнить переход во владения Таэны, но и не думала, что гаэш способен причинить такой вред. Думаешь, демоны подробно объясняют нам, что происходит с душой, из которой они делают гаэш? Что для них каждая забранная душа – это возможность увеличить свою силу? Ни за что. Я узнала об этом здесь. В Академии этому не учат [98] Гаэши считаются разновидностью талисманов. Они опасны только потому, что враг может использовать гаэш против того, из чьей души он сделан. Преподаватели ничего не рассказывали нам о том, что гаэш может причинить такой урон душе. Эта новость меня тоже тревожит. .

Я подавил в себе приступ тошноты. Только теперь все части этой загадки сложились вместе, только теперь я понял, чем именно является гаэш. Благодаря ему Ксалторату будет легче захватить меня. Меня не освободит даже смерть. Я почувствовал тот же самый страх закрытых пространств, то же отвратительное ощущение того, что ты загнан в ловушку. То же самое я испытал, когда Старик показал мне тех несчастных в своем «саду».

– Ну что… – Я выпил чай и поставил чашку перед Тьенцо. – Почему сейчас тебе кажется, что ты сможешь обучить меня магии, если раньше тебе это не удалось?

Несколько долгих напряженных секунд она разглядывала свои пальцы, а затем наконец подняла взгляд.

– Когда учишься колдовать, самое мерзкое состоит в том, что одних слов недостаточно. Запоминать схемы, читать наизусть формулы или рисовать символы на полу – все это не нужно. Магия – в том, чтобы научиться правильно мыслить. Ни один язык, даже древние языки ворров, не может описать точную последовательность мыслей, карту сознания, которые необходимы для того, чтобы создать простейшее заклинание.

Я сглотнул и откинулся на спинку стула.

– Ладно. Ну что же… возвращаемся к исходному вопросу. Как ты собираешься меня учить?

Тьенцо вскинула голову. Ее глаза вспыхнули.

– Так же, как училась сама: я передам знания из одного разума в другой. В тебя вселится призрак, и тогда я…

– Погоди. – Я выпрямился. – Что со мной произойдет?

Тьенцо откашлялась.

– Призрак. В тебя вселится призрак, и, когда это произойдет, между вашими разумами установится прочная связь. Этого будет достаточно для того, чтобы интуитивно освоить процесс использования заклинаний. Мне это помогло. Не вижу причин, почему это не поможет тебе.

Я сглотнул комок.

– Погоди, дай разобраться. Значит, ты хочешь, чтобы какой-то призрак завладел мной и научил меня магии. Допустим, что это вообще сработает. Допустим, что я настолько безумен и доведен до отчаяния, что соглашусь. Но где мы найдем призрака-волшебника?

Тьенцо подняла руку.

– Призраком буду я.

– Я не пытаюсь сбежать! Мне просто нужна карета. Пойди, спроси у Верховного лорда… – Рассерженный голос Кирина де Мона разносился по всему двору конюшни. Кирин раскраснелся, и казалось, сейчас запрыгает на месте от негодования.

– Что-то не так? – спросила Тишар де Мон, спускаясь по лестнице. – Мою карету, пожалуйста, – обратилась она к одному из конюхов.

Новый сын лорда-наследника прекратил спорить. Главный конюх обошел вокруг него и поклонился Тишар.

– Прошу прощения, госпожа. Мне строго-настрого запрещено отпускать этого юношу без сопровождения.

– А, – сказала Тишар. – Ну, значит, ничего страшного не произошло. Но спасибо за то, что присмотрел за ним. – Она протянула руку Кирину. – Извини, что опоздала. Ну что, идем?

Юноша сразу понял, что от него требуется, и наклонился, чтобы поцеловать ей руку.

– Это я во всем виноват, тетя Тишар. Нужно было сказать, что я жду вас.

– Видишь, Хосун? – Тишар улыбнулась главному конюху. Она знала его, когда он еще был маленьким мальчиком, обожавшим лошадей, учеником прежнего главного конюха. Он раскусил ее уловку, но был не против ей подыграть.

– Разумеется, госпожа, – сухо улыбнувшись, ответил Хосун и поклонился. Затем он повернулся к конюшне. – Карету для моей госпожи!

Когда главный конюх ушел, Кирин облегченно выдохнул.

– Спасибо, – шепнул он ей.

– Пожалуйста, – прошептала она. – И куда мы поедем сегодня?

– В Восьмиугольник.

Ответ Кирина ее удивил.

– Мой дорогой, в Восьмиугольнике не на что смотреть. Там только обездоленные и кружащие над ними стервятники.

– Прошу вас! – В этих словах было столько страсти, что Тишар показалось, будто юноша сейчас встанет перед ней на колени.

Она задумчиво взглянула на него. Он был чистым и прилично одетым, но мелкие детали выдавали то, что он собирался в спешке: небрежно воткнутая в волосы золотая заколка, синяк на запястье, на который никто не позаботился нанести мазь.

Осмотр прервал Хосун, который привел карету.

– Откуда это у вас? – воскликнул Кирин. От удивления у него отвисла челюсть. Он смотрел на экипаж с нескрываемым восхищением.

Тишар улыбнулась. Более четверти века тому назад, когда она впервые увидела свою карету, то отреагировала точно так же. Эта карета была не в меньшей степени ювелирным украшением, чем транспортом; детали отделки из темных пород дерева и драгоценные камни не оставляли никаких сомнений в том, что ее пассажиры – особы королевской крови. Но чары, делавшие приятной поездку по любой дороге, стоили значительно больше, чем золото и драгоценные камни, которые украшали карету. Много людей хотели купить эту карету у Тишар, и столько же пыталось завладеть ею с помощью различных махинаций.

Но карета принадлежала ей, и только ей.