Олег Бондарев - Проходимцы [litres]

«Рассуждаю так, словно все уже решено и совсем скоро я гарантированно стану нормальным, – усмехнулся Томас про себя. – А ведь Патрик может даже не прийти…»

Минуты стекали в вечность, словно воск по изможденному телу свечи – медленно, неторопливо, порой останавливаясь, то ли чтобы оценить пройденный путь, то ли просто добавляя моменту торжественности. Носки Томаса из-за дождя и худых туфель промокли насквозь. Кривясь и ежась, альбинос начал пританцовывать на месте, чтобы не замерзнуть. Хотелось вернуться в подвал, растопить огонь в печи и, повесив носки на решетку окна, вытянуть ноги навстречу пламени, но Томас упрямо продолжал стоять. Он слишком давно грезил о подобном шансе, чтобы сдаться из-за такого пустяка, как промокшие туфли.

Мимо прошел одинокий бродяга с лохматой псиной. Он спросил у Томаса закурить и, явно разочарованный отрицательным ответом, потащил упирающуюся собаку дальше. Бедная дворняга все пыталась перегрызть веревку, заменяющую ей поводок, но, увы, пока что не получалось. Измеритель наблюдал за странной парочкой, когда его осторожно позвали:

– Том?

Вздрогнув, альбинос резко обернулся и увидел Патрика. Он стоял чуть в сторонке, держа в руке зеленый зонт; лицо вновь прибывшего частично скрывал капюшон, но альбинос и так легко узнал бы старого друга.

– Ты один, – сказал Патрик.

Он не спрашивал, просто констатировал факт, но Томас зачем-то кивнул. Он физически чувствовал напряжение между ними, но даже близко не представлял, как разрядить обстановку. Слишком много времени прошло с их последней встречи, слишком отвыкли бывшие товарищи друг от друга.

– Так все же как ты узнал о моем… изменении? – спросил Патрик.

Томас ненадолго задумался, а потом ответил:

– Был в баре, разговорился с официанткой.

– Ее звали Ребекка? – выгнул бровь собеседник.

– Не знаю, – помедлив, соврал Томас. – Она не представлялась.

– И что она тебе сказала, эта официантка?

– Что есть такой парень, Патрик… Имя было знакомое, я заинтересовался. Она тебя описала, и я понял, что это правда ты. Одно только не совпадало…

– Цвет кожи.

– Да, именно. Я, конечно, удивился, переспросил…

– Я понял, понял, – довольно резко перебил его Патрик.

Он взял паузу, и Томас не стал нарушать ее нелепым вопросом – дал старому другу возможность обдумать услышанное.

«Интересно, почему он вообще пришел? Неужто совесть заела? Вполне возможно – сколько мы лет дружили…»

Обрывки совместных воспоминаний, поблекшие от времени, замелькали перед внутренним взором, точно желтая осенняя листва в ураган. Большую часть подробностей уже смыло в вечность потоком новых эмоций, которые Томас переживал после расставания с Патриком, но так ли важны были потерянные детали сейчас?

«Главное, что мы – не чужие. Что нас что-то связывало».

– А потом ты меня искать начал… – наконец сказал Патрик. – Зачем?

– Как – зачем? – неуверенно хмыкнул Томас. – Узнать, как у тебя это… получилось.

– Все-таки созрел, значит, – кашлянув в кулак, заключил Патрик.

– Я всегда хотел стать нормальным, – заметил Томас.

– Ну точно не так, как я, – с некоторым раздражением в голосе произнес Патрик.

– Ну, может, и не так. Просто мне всегда казалось, что это невозможно, вот я и держал себя в каких-то… рамках. Не хотел зря надеяться.

– Как видишь, ты ошибался. – Теперь в голосе Патрика слышалась толика злорадства. – И нормальным стать все-таки можно. Так что, получается, я верил не зря.

– Вижу, – медленно кивнул Томас. – И тоже… хочу.

При этом он буквально пожирал собеседника глазами, будто не мог налюбоваться его новым обликом. Тусклые солнечные лучи с трудом пробивались через громоздкие дождевые тучи, которые еще не успели выплакать весь запас, но даже этого неверного света было достаточно, чтобы рассмотреть лицо Патрика. Казалось бы, в нем изменилась только одна деталь – цвет кожи, – но как по-другому теперь воспринимался его образ!.. Тот, кто был едва знаком с Патриком, теперь вполне мог не узнать его в толпе людей.

– Так что… можешь ты мне с этим помочь? – чувствуя, что пауза затянулась, осторожно поинтересовался Томас.

Он чувствовал себя орнитологом, который случайно обнаружил в лесу крайне редкую птицу и теперь боится спугнуть ее любым резким движением.

– Думаю, что могу, – пожевав нижнюю губу, проронил Патрик.

Сердце Томаса замерло, а потом забилось быстро-быстро; альбиносу показалось, что его ребра дрожат, как старая оконная рама в ветреный день. Со вчерашнего вечера Измеритель миллион раз представлял себе грядущую встречу, но реальность все равно оказалась невероятней любых, самых смелых ожиданий.

«Он может! Может!..»

– Что я должен сделать? – нервно облизав пересохшие губы, быстро спросил Томас. – Денег? Сколько это стоит? Скажи, если надо, я займу… любую сумму…

– Помолчи минутку, – немного раздраженно попросил Патрик.

– Да. Да, хорошо. Молчу.

– Видишь это кольцо?

Томас уставился на руку Патрика, которой он сжимал зонт. С трудом, но все же Измерителю удалось рассмотреть тонкий серый ободок на мизинце.

– Вижу, – медленно произнес Томас.

– Отлично. А теперь советую отойти на пару шагов, чтобы не скрючило.

Левая рука Патрика скользнула в карман плаща и тут же вынырнула обратно, уже с небольшим амулетом в тонких пальцах.

Завидев артефакт, Томас попятился.

– Ты чего? Зачем… – ежась в предвкушении боли, пробормотал он.

– Я не буду включать его на всю, – заверил Патрик. – Но надо, чтоб ты понял. Смотри на кольцо!

Он почти выкрикнул последние слова, и Томас от неожиданности вздрогнул и заозирался по сторонам, боясь, что они привлекут к себе ненужное внимание горожан. Однако в сквере Маркуса, помимо альбиносов, никого не было. Дождь смыл людей с улиц, позволив двум старым друзьям спокойно и без лишних ушей обсудить их потаенное дело.

– Смотри, говорю! – раздраженно добавил Патрик, и в тот же миг амулет в его руке загорелся красным светом.

Томас вскрикнул. Он не знал, что за дрянь пустил в ход его товарищ, но боль от ее магического поля согнула альбиноса пополам. Зонт едва не выпал из ослабшей руки; косые капли ударили альбиносу в лицо, но это была сущая мелочь по сравнению с тем, что делало с бледным телом Измерителя волшебство амулета.

– Смотри! – упрямо повторил Патрик.

Картинка плыла перед глазами, но даже в таком состоянии Томас смог увидеть, что кольцо на мизинце Патрика едва заметно мерцает бледно-голубым светом.

Точь-в-точь таким же полыхали узоры на коже альбиносов, когда они оказывались в магическом поле.

«Что за чертовщина?»

Сам Патрик стоял как ни в чем не бывало, с прямой спиной, абсолютно невозмутимый. Казалось, он совершенно не чувствует магии. По крайней мере, кожа бывшего альбиноса сохраняла вновь приобретенный розовый оттенок.