Олег Бондарев - Проходимцы [litres]

– Надеюсь, ты вернешься и все объяснишь, – пробормотал Измеритель.

В подъезде громыхнуло еще раз, и альбинос зажмурился, морально готовясь к новой магической волне…

…Когда Кейси нырнул в подъезд, от двери Доминика уже остались лишь жалкие обломки.

«Это он тем молотом ее… так?» – оторопело глядя на покореженные останки мощного стального полотна, подумал бородач.

– Доминик! – послышался изнутри чей-то злобный рык.

– Майкл, – ответил другой голос, куда более спокойный.

«Значит, действительно они… – констатировал бородач. – Какая встреча…»

Собрав волю в кулак, он все-таки заставил себя переступить через порог. Идти по следам Майкла оказалось проще простого: две межкомнатные двери были целехоньки, а третью – ту, что находилась справа от входа, – лохмач беззастенчиво обратил в труху зачарованным молотом, чтобы не мешала добраться до хозяина.

– Кто это? – спросил Майкл.

– Наши дети. Точнее, ваши дети – лично моих тут точно нет.

На негнущихся ногах Кейси подошел к дверному проему и осторожно заглянул внутрь.

Майкл стоял в центре сиреневой комнаты, спиной к бородачу, и, тяжело дыша, взирал на молодых людей, которые, взявшись за руки, стояли возле гигантского окна с задернутыми фиолетовыми шторами. Крайние вдобавок держались за торчащие из стены штыри с круглыми набалдашниками, похожими на выводы какого-то магического генератора.

Доминик сидел на подоконнике, сжимая в руках большую черную коробку с рубильником. Со множества портретов, украшавших стены, на хозяина бесстрастно взирала одна и та же темноволосая девушка.

«Лита».

– Магия крови? – пробормотал Майкл. – Хотя… ты давно тронулся умом, так что стоит ли вообще чему-нибудь удивляться?…

– Тебе не понять меня, – покачал головой Доминик. – Она была для меня всем…

– Не прикрывайся Литой! – резко воскликнул Майкл. – Черная Буря убила не только ее! Или ты забыл Питера Марлоу и его жену, Клэр? Тишу Картер? Ворчуна Джерри… Все они погибли из-за вашей непомерной жадности!

– Заткнись! – зло рявкнул Доминик. – Откуда мне было знать, что поле нашего мира окажется настолько чувствительно к здешней магии?

– Это было понятно даже идиоту, – процедил Майкл. – Потому что магии в нашем мире нет.

– Мы все хотели заработать!

– Но в итоге заработали только вы с братом! Я годами сидел, как цепной пес, смиренно наблюдая за тем, как вы передаете друг другу артефакты и корф. Вы так боялись умереть от белых отметин перехода, что придумали себе склад в карманах междумирья и заставили меня его сторожить… Вы губили этот мир, постепенно вытаскивая из него магию, артефакт за артефактом, а я сидел и чах, постепенно все больше и больше теряя человеческий облик, потому что вы приковали меня своими треклятыми ключами!..

– Может, тебе станет чуточку легче, – криво улыбнувшись, произнес Доминик, – если я скажу, что твой склад был не единственным. И каждый из них охранял кто-то из вас, бестолочей… ну до тех пор, пока его карман не схлопывался.

Заслышав это, ночной гость пошатнулся и, с трудом подбирая слова, спросил:

– То есть… то есть вы держали меня… и других в этих карманах, зная, что они со временем…

Он запнулся.

– Ну да, – равнодушно пожал плечами Доминик. – А иначе какой прок от вашего дара проходимцев?

Майкл издал тихий рык и прошипел:

– Выходит, я не зря вспорол глотку твоему братцу, когда он заявился в мою пещеру: пусть мы годами жили в облике зверей, настоящие нелюди – это вы, Орвили…

Доминик побелел лицом.

– Шеймус… мертв? – тихо спросил он.

– Ага, – подтвердил Майкл. – Надеюсь, уже горит в аду.

– Тогда и тебе туда пора, пес, – прошипел хозяин.

И, прежде чем Майкл смог хоть что-то сделать, Доминик дернул рубильник на себя.

Торчащие из стены выводы магического генератора начали искрить, и цепочка из альбиносов вдруг затряслась, словно под ногами их был не твердый пол, а палуба корабля, попавшего в шторм. Кейси перевел взгляд на Майкла. Того тоже била дрожь, однако он неплохо держался, более того – даже умудрялся идти вперед, пусть и крохотными, совсем мелкими шажками.

Но самое странное происходило даже не с альбиносами и не с Майклом, а с Домиником. Хозяин квартиры, выронив из рук коробку с рубильником, тоже бился в конвульсиях. Во взгляде его причудливым образом смешались удивление и страх: Доминик не мог понять, где просчитался, но при этом прекрасно знал, что последует за этим просчетом.

«Неужто один из этих альбиносов – его сын?…»

Кейси тоже было страшно, страшней, чем когда-либо прежде, но он понял, что, если не вмешается, то умрут все, кто сейчас находится в комнате. И потому, стиснув зубы, бородач бросился к коробке с рубильником.

– Ты… ты! – выдавил Доминик, завидев ночного гостя.

Вены Орвиля и альбиносов уже вовсю пылали синим светом.

– Кейси! – воскликнул Майкл, когда бородач пробегал мимо него.

Оглянувшись, Кейси растерянно уставился на старого знакомца. Майкл уже не пытался идти вперед; на его лице, покрытом синим орнаментом вен, застыла странная полуулыбка.

– Твоих паршивцев тут нет, верно? – спросил он.

Кейси не успел ответить: тело старого знакомца охватило магическое синее пламя, и он заорал, не в силах терпеть чудовищную боль. Сзади заголосили альбиносы и Доминик. Чародейский огонь не успокаивался до тех пор, пока не обратил тела в обугленные остовы, а Кейси неподвижно стоял в центре комнаты и бессильно смотрел на умирающих блестящими от слез глазами.

Вскоре все было кончено. Удивительно, но сама комната осталась в целости и сохранности, какой и была до визита Майкла: магический огонь не тронул ни шторы, ни мебель, ни ковер, что лежал на полу, ни портреты Литы, украшавшие сиреневые стены.

На негнущихся ногах Кейси подошел к подоконнику и бессильно повис на нем, просто чтобы не упасть на пол. В такой позе его и застал ворвавшийся в комнату Томас.

– Боже… – только и сказал альбинос, увидев изуродованные колдовским пламенем тела. – Что здесь… что здесь случилось? Я там чуть не умер… такое мощное поле… а потом все резко закончилось.

– Магия крови, – тихо ответил Кейси. – Древняя и очень сильная… Для этого Доминик и собирал альбиносов… и ты тоже мог быть среди них, если бы…

Он запнулся и смолк. Томас коснулся его плеча и осторожно сказал:

– Все уже позади, Кейси… сейчас надо уходить, пока те полицейские не очнулись и не застукали нас здесь…

Бородач шумно выдохнул и, шмыгнув носом, сказал:

– Ты прав, Томми… пошли…

Он поднялся и вместе с альбиносом поспешил к выходу из квартиры Доминика.

Когда друзья покинули дом, снаружи уже царила глубокая ночь. Полицейские все еще без чувств лежали на тротуаре, а вокруг них прохаживался какой-то краснолицый мужчина, судя по всему, изрядно пьяный. Дабы не мозолить ему глаза, друзья свернули в ближайшую подворотню и пошли прочь от злополучного дома, ставшего могилой для двух проходимцев и двенадцати ни в чем не повинных альбиносов. Свежий воздух понемногу прояснял мозги, но отделаться от чувства потери было безумно сложно.