Грег Вайсман - Отверженные [litres]

Довин Баан до сих пор пребывал в бегах. Свой каладешский дом он оставил без промедления, сорвавшись с места посреди ночи. Из горстки живых душ, оказавшихся на улице в столь поздний час, слепого ведалкена в плаще с капюшоном не заметил – а потому не запомнил – никто.

По счастью, Баан обладал абсолютной зрительной памятью, позволявшей вслепую отыскивать путь повсюду, где он хоть однажды побывал. Какое-то время он делал все возможное, чтоб его след, ведущий от дома, был вполне очевиден, и любой из мироходцев с Равники, обладающий хоть одним из двух полушарий мозга, ни на миг не усомнился бы, будто он все еще на Каладеше. Затем Баан сделал все, что мог, дабы пройти по его следам стало практически невозможно, и о его уходе с Каладеша сумели бы догадаться считаные единицы.

Разумеется, даже если об этом кто и догадается, то вовек не поймет, куда Баан скрылся. Надежное жилище он обустроил в самом маловероятном из миров и был абсолютно уверен, что искать его там не придет в голову ни одной живой душе.

Однако к тому, что кто-нибудь окажется не в меру догадлив, Баан приготовился тоже.

«Слепой или нет, Довин Баан еще многое способен разглядеть».

Теперь, после того, как она встретилась с каждым из членов Триумвирата по очереди, в отдельности, после того, как тонко сыграла на их опасениях и взаимном недоверии, создав незримые трещины в сем относительно юном альянсе, Тейса Карлов собрала всех троих вместе. Предварительная работа завершена. Настало время ввести их в курс дела.

– Полагаю, все мы вполне сойдемся на том, – заговорила она, встретившись взглядом с Моровым, за ним с Золтаном и напоследок с Маладолой, – что терпеть во главе гильдии Кайю, особу постороннюю, да еще склонную к прощению долгов, просто невозможно.

На это каждый ответил согласным кивком.

– Поэтому, – продолжала Тейса, – мы должны, воспользовавшись ее отлучкой с Равники, вывести гильдию из-под контроля ее заместителя, Тамика Вроны.

Тут Моров покачал головой и вслух изумился:

– Я, миледи, до сих пор диву даюсь: как это у тебя из рук сумел выскользнуть твой собственный ассистент. И это, скажи на милость, называется эффективным управлением?

Тейса улыбнулась.

– Быть может, ты вспомнишь, дорогой понтифик, что мой покойный дед, Карлов, и Обзедат поместили… а точнее сказать, заперли меня в этих апартаментах под домашним арестом. Положение дел, сохраненное Триумвиратом после их упокоения, ограничило мою способность управляться с гильдейскими проблемами… наподобие Вроны. Ну а события, развернувшиеся после нашей прежней, неудавшейся попытки сместить Кайю, вынудили Тамика проводить львиную долю времени вне пределов моей досягаемости – а значит, вне моего влияния и управления.

– Этого отрицать невозможно, – поддержал ее Золтан, загодя подведенный к уверенности, будто союз с наследницей семьи Карлов обеспечит ему возвышение над двумя остальными.

– В самом деле, невозможно, – резко сказала Маладола, исподволь предупрежденная о том, что коллега стремится уменьшить престиж ее священной службы. Посему Моров, захваченный недостатком поддержки со стороны союзников врасплох, а также благодаря собственной приватной консультации с Тейсой, опасавшийся, как бы остальные двое не стакнулись меж собой, чтоб оттереть его от власти, был вынужден уступить.

– Н-ну… кхм… да. Я… вижу твою правоту. Думаю, это положение мы сможем в свое время исправить.

– Разумеется, я оценю это по достоинству, – сказала Тейса. – Но даже я не могу не признать, что в данный момент перед нами стоят куда более серьезные вопросы.

Явно обрадованные тем, что на свободе она пока не настаивает, все трое дружно, точно попугаи, закивали, бормоча:

– Разумеется… Несомненно… Однозначно…

– Все мы до сего момента беседовали весьма дипломатически, – продолжала Тейса, пряча улыбку под маской непоколебимой серьезности, – но сейчас давайте говорить начистоту. Если уж мы намерены устроить новый переворот – ибо, как бы грубо ни звучало это слово, именно переворот нам и необходим, – нужно заранее обеспечить полную поддержку со стороны гильдии по завершении переворота. Согласны?

Ответом ей вновь были и «разумеется», и «несомненно», и «однозначно».

– Выходит, нам потребуется власть служб, возглавляемых Триумвиратом, и имя семьи Карлов, которое могу предоставить только я одна. Нам потребуется имеющееся у меня влияние – и давление, которое я могу оказать на низшие семьи. За исключением, разумеется, семьи Моров: уверена, Армин, твоей неоспоримой власти над кузеном Ласло и двоюродной бабкой Эсперансой будет довольно, чтоб убедить их принять нашу сторону, – дипломатично добавила Тейса, в то же время прозрачно намекнув Армину на то, что он – не единственный Моров в городе.

На сей раз и «разумеется», и «несомненно», и «однозначно» понтифику пришлось бормотать одному.

– К несчастью, все наше влияние, все приготовления чиха последнего из Иззетских лудильщиков не будут стоить, если мы четверо, едва добившись успеха, затеем грызню между собой. По-моему, важнее всего общее согласие относительно кандидатуры нового – или новой – главы гильдии, кого бы из нашей партии мы на эту должность сейчас ни выбрали.

Эти слова, как и было задумано, оказались для всех троих неожиданностью. Триумвират разом умолк – ни тебе «разумеется», ни «несомненно», ни «однозначно».

– Позвольте начать с того, что собственную кандидатуру я с рассмотрения снимаю. Все, чего я желаю от участия в сем предприятии – законных, имеющих юридическую силу магических гарантий собственной свободы. Подписанных здесь, в этой комнате, сегодня, сейчас. Полагаю, это требование неразумным счесть невозможно.

Обрадованные тем, что им не придется соперничать с Тейсой Карлов за главенство над гильдией, все трое вновь забубнили:

– Разумеется… Несомненно… Однозначно…

– Я высоко ценю вашу уступку, можете не сомневаться. Документы готовы, они там, на столе.

Тейса щелкнула пальцами. Под властью ее заклинания на стоявшем неподалеку столе сами собой развернулись четыре одинаковых свитка, в то время как четыре одинаковых пера сами собой окунулись в четыре одинаковые чернильницы и выжидающе повисли в воздухе. То был столь же эффектный, сколь и пустопорожний магический вздор, призванный укрепить в великом Триумвирате чувство собственной непревзойденной важности, и вместе с тем дать новый толчок ее игре, ее замыслам.

Что ж, трюк сработал как нельзя лучше.

Джентльмен неизменно хваткий, вампир поднялся и подписал документ первым.

Его примеру, не желая отставать, последовала и ангел.