Грег Вайсман - Отверженные [litres]

Однако малость джиннова дыма осталось на воле, и оба – и джинн, и дым – принялись сопротивляться, бить в стенки его построения изнутри и снаружи, а голос джинна загремел на весь особняк:

– ОПЯТЬ?! ОПЯТЬ ТЫ ЗАДУМАЛ УПРЯТАТЬ МЕНЯ В НЕВОЛЮ?! НУ ТЕПЕРЬ ТВОИ МУКИ ПРОДЛЯТСЯ ЦЕЛУЮ ВЕЧНОСТЬ!

Выбравшись из-под кресла, Кайя увидела, что сфера Тейо на глазах покрывается трещинами. Надолго ему Захида, очевидно, не удержать.

И тут Лилиана – настоящая Лилиана – крикнула:

– Отпусти его!

С этими словами она повернулась к джинну лицом, и Кайя увидела ее в профиль – в Кольчужной Завесе, той самой, что позволяла ей управлять Вековечными.

«Что это? Добрый знак или дурной?»

Из-под Завесы голос Лилианы звучал раскатисто, гулко:

– Отпусти джинна, Тейо.

Но Тейо – по причине вполне очевидной – соглашаться с распоряжением Лилианы не спешил.

– Даже не знаю. В третий раз он себя изловить не позволит.

– Все будет в порядке, – заверила его Крыса.

Тейо взглянул ей в глаза, с абсолютным доверием кивнул и опустил руку.

Сфера вмиг испарилась, а Захид немедля потянулся к Тейо… но обнаружил, что путь к нему надежно прегражден духами Онакке, обитавшими в Завесе. Сотнями духов. А может, и тысячами.

«Пресвятые Древние…»

Сквозь плотную стену духов рука джинна до Тейо не дотянулась. Тогда Захид обратил ее по самое плечо в синий дым, но духи и тут ему воспрепятствовали, втягивая, всасывая в себя дым разинутыми в визге ртами. Они обложили, обступили джинна со всех сторон, завертелись вокруг него, точно опоясывающее планету кольцо – жуткое призрачное кольцо из множества лиц и зияющих пастей, распяленных во всю ширь в пронзительном вопле.

Тут завопил, закричал и сам джинн.

– Что ты делаешь? – во весь голос спросила Кайя, двинувшись к Лилиане.

Ответ некромантки был холоден, как склеп в глухую полночь:

– То, для чего и рожден любой некромант. Вытягиваю из врага жизненную силу.

– Сама вытягиваешь, или это все – Завеса? – спросила Крыса, толкнув в бок Тейо, чтоб тот повторил вопрос Лилиане.

– Сама вытягиваешь, или это все – Завеса? – послушно проговорил Тейо.

Новый ответ оказался не менее холоден:

– Кольчужная Завеса и духи Онакке придают мне сил, но волшебство – мое.

Услышав это, Крыса снова прибегла к помощи Тейо:

– Скажи ей: пусть остановится…

И Тейо опять повторил сказанное Крысой практически слово в слово:

– Остановись. Этот джинн – просто еще одна жертва. Да, он разозлился, вспылил, но смерти не заслуживает.

Кайя осторожно, не без опаски, подошла к Лилиане. Лоб некромантки покрылся бисеринами пота. Мышцы лица окаменели от напряжения. Она с кем-то боролась, но с кем, с чем – с духами Онакке, с Захидом, с худшими ли из собственных побуждений – понять было невозможно.

Но слова Крысы, переданные через Тейо, цели, похоже, достигли.

– Нельзя исправлять одно зло другим, – по очереди заявили оба. – Должен же у нас найтись способ проявить милосердие!

– Ты слышал мальчишку, Захид? – все тем же замогильным голосом сказала Лилиана. – Мы тебе не враги, мы – твои спасители. Мы предлагаем тебе свободу. Свободу и милосердие. Однако, прежде чем мы отпустим тебя, у нас есть одно условие – одно желание. Оставь Калиго и местных жителей – и нас – в покое.

Одолевая боль, джинн смерил Лилиану яростным взглядом и согласно кивнул.

– С ТВОИМИ УСЛОВИЯМИ Я СОГЛАСЕН. ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ ОДНОГО. МНЕ НУЖНА ЛИЛИАНА ВЕСС.

Кайя, Крыса и Тейо дружно устремили взгляды на Лилиану. Лица некромантки за кольчужной Завесой было почти не видно, но Кайя к этому времени оказалась так близко, что слышала ее негромкое дыхание и разглядела едва заметный кивок.

– Да, – сказала некромантка, – Ты и все остальные смерти не заслужили, но Лилиана Весс, несомненно, ее заслуживает.

С этими словами она склонила голову и двинулась вперед, точно ягненок, покорно идущий под нож мясника.

– Что ж, – объявила она, – Лилиана Весс твоя.

Но в этот самый момент другая Лилиана протестующе завопила:

– По какому праву ты отдаешь меня в его руки?! Я – великая Лилиана Весс!

Тут только настоящая Лилиана – не говоря уж о Кайе, Тейо и Крысе – поняла, кого имел в виду Захид на самом деле. Лилиана шагнула назад, и Кайя едва ли не почувствовала, как ее губы складываются в беспощадную улыбку. Сняв ошейник, обнажив почерневшее, омертвевшее горло, некромантка подошла к «Лилиане» и заговорила – негромко, так, что слова ее услышали лишь самозванка да Кайя:

– Дура… Лилиана Весс – это я.

Вначале во взгляде фальшивой Лилианы отразилось непонимание. Затем – недоверие. Затем, с осознанием правды, недоверие уступило место ужасу.

– Не надо! Не надо! Прости! Прости, молю тебя!

Но Лилиана уже отвернулась от той, чьего настоящего имени никто из них так и не узнал. С невероятным трудом, сжав кулаки, издав жуткий рев, настоящая Лилиана оттащила духов Онакке от джинна и загнала назад, в Завесу.

Избавленный от боли, джинн наконец-то… обмяк.

Обмяк, оглядел комнату, взглянул на Лилиану, на Кайю, на старуху-служанку, на Тейо, и сказал:

– ДА. Я И ВПРАВДУ РАСКИНУЛ НЕВОД СЛИШКОМ УЖ ШИРОКО. ЗДЕСЬ ЕСТЬ И ЖЕРТВЫ, КОТОРЫМ Я БЫЛ ПРИНУЖДЕН ЧИНИТЬ ЗЛО, И СПАСИТЕЛИ, ЧТО ПОМОГЛИ МНЕ ОСВОБОДИТЬСЯ. ПРОШУ ПРОСТИТЬ МЕНЯ, СМЕРТНЫЕ. ПРОСТИТЬ И ПРИНЯТЬ МОЮ БЛАГОДАРНОСТЬ.

– Пустяки, не стоит! – откликнулась Крыса.

Однако Захид не услышал ее и, в любом случае, еще не закончил.

– НО ЕСТЬ ЗДЕСЬ И ТА, – продолжал он, повернувшись к лишней Лилиане, – КТО НЕ ЗАСЛУЖИВАЕТ НИЧЕГО, КРОМЕ ГНЕВА…

С этим он проворно, словно само пламя, протянул к самозванке руку и стиснул ее в дымящемся огненном кулаке. Та, загоревшись заживо, пронзительно завизжала.

– И ЕЕ Я ОТПУЩУ НЕ СКОРО, – со смехом подытожил джинн.

При виде мук самозванки в глазах настоящей Лилианы вспыхнул огонек. Похоже, она возражать и не думала.

Но Крыса крикнула:

– Нет!

Опомнившись, Кайя снова выхватила кинжалы, метнулась к джинну и вонзила клинок в горло «Лилианы», избавив ее от мук и тем оказав самозванке последнюю милость, которой та, впрочем, вряд ли заслуживала.

Старуха-служанка ахнула, а Захид с гневным ревом вновь замахнулся на Кайю, но на сей раз удар врасплох ее не застал. Кайя попросту приняла призрачный облик, и огромный кулак прошел сквозь нее, не причинив никакого вреда.

Тут и Лилиана справилась с жаждой крови.

– Предупреждаю, Захид, – сказала она, – не затевай ссоры снова. Месть свою ты совершил, хоть длилась она и недолго. Эта женщина мертва. Ну а теперь уходи, пока отпускаю.

Захид наморщил лоб, сдвинул брови и призадумался. Вокруг лица его заклубился сине-черный дым. Прошла секунда, другая, и вдруг джинн, ни слова не говоря, сорвался с места, точно метеор, оставляя за собой шлейф дыма и пламени, взмыл вверх, пробил в крыше особняка, который еще сегодня помогал чинить, огромную дыру и был таков. Крысу, Тейо, Лилиану, Кайю, служанку и обугленное, дымящееся тело «Лилианы Весс» осыпало градом дымящихся щепок пополам с обломками штукатурки. Все, кроме последней, поспешили прикрыть головы, а обломки сыпались вниз, вновь придавая Дому Вессов определенное сходство с руинами.