Мишель Пейвер - Изгнанник [litres]

В висок ему угодил камень. Но он умудрился все же устоять на ногах. Если он сейчас упадет – это конец.

– Камнями не швыряться! – строго приказал знакомый голос, и вооруженные дротиками люди раздвинулись, давая Фин-Кединну выйти вперед.

Тяжело опираясь о посох, Фин-Кединн подошел к Тораку и повернулся лицом к толпе, закрывая мальчика своим телом.

– Отойди в сторону, Фин-Кединн! – крикнул вождь племени Кабана. – Это наше племя нашло изгнанника! Так что мне принадлежит честь его прикончить!

– Нет! – крикнул Аки, проталкиваясь сквозь толпу. – Ты не можешь убить его! Он мне жизнь спас!

Вождь племени Кабана грозно повернулся к сыну, и Аки явно струсил, но не отступил:

– Торак мог бы спастись сам, а он стал помогать мне! Руки мне подставил! Нет, отец, ты не можешь его убить! Это несправедливо!

– Несправедливо? – И вождь племени Кабана нанес сыну такой удар своим кулачищем, что Аки даже немного пролетел по воздуху, прежде чем грохнуться оземь. – Он изгнанник! И согласно закону, его следует убить!

– Не смей так говорить! – Это выкрикнул уже Бейл, плечом прокладывавший себе путь сквозь толпу. – Это ведь Торак вас всех спас!

– Да, это он предупредил всех о наводнении! – задыхаясь, вторила ему Ренн, с трудом пробираясь вперед. Судя по всему, она была вне себя от гнева. – Если бы не Торак, вы все утонули бы, все до единого!

– Не слушайте ее! – крикнул какой-то мужчина из племени Выдры. (Он, кстати, был здесь единственным представителем этого племени, как успел заметить Торак.) – Во всем этот изгнанник виноват! Это он прогневил озеро! Он наводнение вызвал!

– Неправда, Йолун, – спокойно возразил ему Фин-Кединн. – Наводнение вызвал не Торак. Это дело рук Повелительницы Змей.

– Повелительницы Змей?! – фыркнул вождь племени Кабана. – Это ты так говоришь, а где она, эта твоя Повелительница? Зато Пожиратель Душ – вот он! Все его видят! – И он ткнул своим дротиком в Торака.

– Торак не Пожиратель Душ, – сказал Фин-Кединн. – Он сам вырезал татуировку, которую ему сделали против воли. Всем видно, какой шрам у него на груди?

Толпа, впрочем, явно поддерживала вождя племени Кабана, и тот совсем расхрабрился:

– Какой там шрам! Изгнанник – он и есть изгнанник! Закон говорит, что изгнанник должен умереть!

– Значит, закон нужно изменить! – рявкнул Фин-Кединн.

– Как это – изменить закон? Только потому, что тебе так захотелось?

– Потому что этого требует справедливость.

– Он Пожиратель Душ и изгнанник…

– Он мой приемный сын! – взревел Фин-Кединн, и даже вороны, сидевшие неподалеку на ветвях деревьев, испуганно взлетели. А люди так и шарахнулись от него в разные стороны.

Вождь племени Кабана, нервно облизнув губы, спросил:

– С каких это пор?

– С этих самых! – отрезал Фин-Кединн.

– Фин-Кединн! – крикнула Ренн. – Лови! – И она бросила ему нож Торака.

Фин-Кединн поймал нож и рубанул острым лезвием себе по предплечью; сразу же выступила кровь. И он взял Торака за руку и тоже полоснул его ножом по запястью, затем они крепко переплели окровавленные руки, и вождь торжественно произнес клятву приемного отца. Затем он повернулся к толпе, и голубые глаза его вспыхнули яростным огнем.

– Если Торак останется изгнанником – значит и я стану изгнанником! Попробуйте убить его – вам придется убить вместе с ним и меня!

Вождь племени Кабана крепче стиснул свой дротик, но не сделал ни шагу вперед.

Все вокруг тоже застыли.

Впрочем, Торак чувствовал: никому, даже вождю племени Ворона не под силу долго удерживать в повиновении эту толпу. На мрачных физиономиях людей была прямо-таки написана жажда насилия и мести. И еще – отчаяние. И они по-прежнему сжимали в руках топоры и острые дротики. Они только что пережили страшную беду, им было просто необходимо кого-то обвинить в случившемся, и если Фин-Кединн встанет на их пути – даже вместе с Бейлом и Ренн, – они убьют их…

Взяв у вождя племени Ворона свой нож, Торак тихо сказал:

– Я не хочу быть запятнанным твоей кровью, пролитой из-за меня. Не хочу, чтобы они тебя убили из-за меня!

И услышал насмешливый голос своего главного врага, вождя племени Кабана:

– Что ты там шепчешь? За своим приемным отцом спрятаться хочешь?

– Фин-Кединн, – настойчиво повторил Торак, – отойди, прошу тебя, я хочу сам поговорить с ними.

Вождь неохотно отошел в сторону, уступая его просьбе.

– Ну что, изгнанник, струсил? Что молчишь? Где твоя хваленая храбрость? – насмехался над ним отец Аки.

– Она всегда при мне, – спокойно ответил ему Торак; он испытывал какое-то странное облегчение оттого, что наконец противостоял своим врагам совершенно открыто. – И я больше не намерен от вас прятаться! Мне осточертела эта игра в охотников и добычу! – Он широко раскинул руки в стороны и воскликнул: – Вот он я! Можете убить меня, если хотите! Ведь вам все равно, в кого метить. Вам все равно, даже если именно этого и добиваются Пожиратели Душ! А ведь все они – и Повелитель Дубов, и Повелительница Филинов, и Повелительница Змей – по-прежнему на свободе. И может быть, совсем близко отсюда! Можете меня убить, только этим вы ничего не добьетесь!

– Он вас обманывает! – сердито буркнул вождь племени Кабана. – Не слушайте его! Он сам Пожиратель Душ!

– Я был Пожирателем Душ, – возразил Торак. – Меня им сделали помимо моей воли. – И он кулаком ударил себя в грудь, где красовался жуткий, еще не совсем заживший шрам. – Но я вырезал их проклятую метку – вот этим! – И он, подняв руку с зажатым в ней отцовским ножом, быстро глянул в сторону Ренн. Она перехватила его взгляд, и губы ее невольно шевельнулись: она догадалась, что он собирается сделать.

– Этот нож перед смертью подарил мне мой отец, – сказал Торак, обращаясь к толпе. – И я знаю, как этим ножом воспользоваться, чтобы доказать вам – раз и навсегда! – что я не Пожиратель Душ!

В ушах у него стоял оглушительный звон, пока он разматывал полоску кожи, обернутую вокруг рукояти ножа. Наконец он снял последний слой, и кожа упала на землю, а он ударил рукоятью по ладони, и туда выкатилось то, что в ней таилось: небольшой камень, имевший довольно странную остроугольную форму. Поверхность камня так и полыхнула холодным красным светом.

Вождь племени Кабана невольно охнул.

Фин-Кединн крепче стиснул свой посох.

Люди вокруг молчали, глядя на Торака с ужасом и восхищением.

– Да, это огненный опал, – сказал Торак и поднял камень, чтобы его мог видеть каждый. – В нем сосредоточено все могущество Пожирателей Душ. Это последний его осколок. Когда-то мой отец расколол огненный опал. Да, это сделал мой отец! – И Торак гневно посмотрел на Махигана. – Ибо он презирал и ненавидел Пожирателей Душ! И ему удалось сломить их могущество! А теперь этот камень мой!