Медина Мирай - Межвремье [litres]

– Будем ждать появления Альмента.

– Но мне еще рано спать, – напомнил Кален с ноткой обиды. – К тому же я хочу зайти к маме.

– Попрощаться? – Ларалайн хихикнула, но шутку никто не поддержал, и она замолчала. В другой бы ситуации Кален прыснул и ответил ей: «Выкуси!». Но ему было не до смеха.

– Хорошо, – согласилась Иона, – я скажу водителю отвезти тебя, но одного не могу отпустить, сама поехать с тобой – тоже. Родители приедут максимум через два часа. Хочу их встретить вместе с младшими.

– Точно! – Тревис вдруг прозрел. – Иона, завтра ведь твой день рождения, а мы, выходит, пропустим его?

– К сожалению, придется. Если управимся до вечера, то еще отпразднуем все вместе. – Она перевела взгляд на Калена. – Поедешь с Тревисом.

– Я тоже не прочь прогуляться и посмотреть, что у вас здесь интересного, – присоединилась Ларалайн.

– Прекрасно. – Иона направилась к выходу. – Тогда идите втроем. Скажу водителю, а вы пока собирайтесь.

Ларалайн подошла к Калену и Тревису, положила руки им на плечи, наклонилась между юношами и прошептала с довольной улыбкой:

– Ну что, «дорогой – не дорогой» и мистер «это я – Кален Хоулмз», идемте, голубки.

– Я не голубок.

– Точно, ты хомячок, – заметил Тревис.

– Это еще почему?

– Хомяки кусаются, бегают по всей клетке и сносят все на своем пути, но при этом они очень милые.

Кален остановился возле окна холла, пока друзья обувались и готовились к выходу.

– Я не понял: это был комплимент?

– Возможно.

Кален невольно понял, что Тревис – первый друг, который назвал его милым. Он заметил, что стал думать о нем как о настоящем друге.

Друзья отправились в город. Кален уже успел соскучиться по нему. Он проезжал мимо любимых забегаловок, ненавистной школы, единственной в городке библиотеки и двухэтажного офисного здания, на одном из этажей которого работала Алиса.

«Мама» – по ней он особенно тосковал. Прошло два дня, а чувство такое, словно минула вечность.

– Вот, остановите здесь, – попросил он, когда машина подъехала к соседскому дому.

Водитель кивнул и припарковал машину. Хоулмз выбежал из нее, запрыгнул на ступеньки и нажал на звонок. Затем еще один раз и еще. Обычно мама открывала с первого раза.

Он приложил ухо к двери и прислушался. До него донесся плач.

– Мам! – Он забарабанил в дверь, продолжая ее звать.

Звук шаркающих по полу тапочек Кален узнал сразу. Замок хрустнул, и дверь открылась. На пороге стояла заплаканная Алиса. Ее черные волосы были собраны в пушистый пучок, ломкие пряди торчали в разные стороны, тушь текла по щеке, а с губ стерлась помада.

– Кален…

– Что случилось? – Он был так напуган, что обнял ее, не успела она сделать это первой.

– Ничего, – невинно прошептала Алиса. Она заметила за спиной сына взволнованных и озадаченных Тревиса и Ларалайн. – Ох, простите. Я не знала, что у нас гости.

Она старалась говорить увереннее, стерла слезы со слабой улыбкой и, казалось, слегка приободрилась.

– Пожалуйста, проходите. Надо же, Кален, у тебя столько друзей.

– Благодарим за приглашение, но мы не местные, – начала Ларалайн. – Хотелось бы пройтись по вашим краям.

– Оу. Что ж, заходите на обратном пути.

– Всего доброго, – попрощался Тревис и вместе с Ларалайн сел обратно в машину.

Крохотная семья Хоулмз прошла в дом. Кален вспомнил загадочный совет королевы прошлого и решил проверить свой фотоальбом, но для начала узнать, что же стало причиной маминых слез.

Едва зайдя в кухню и увидев на столе окурки сигарет, Кален понял все без слов. Рядом с пепельницей лежало три конверта.

Алиса робко подошла к столу, взглянула на конверты, вдохнула запах сигарет и вновь ощутила желание заплакать. На этот раз она поборола его.

– Приезжал твой отец. – Она опустилась на стул и взяла конверты.

Кален сел рядом.

– У него… новая женщина. – Алиса закрыла глаза. Слеза скатилась по щеке, и она сжала губы, притупляя боль в груди и в горле от подступившего кома. – Вот, это тебе. Деньги на то, что посчитаешь нужным.

Она положила один из конвертов рядом с сыном. Тот неуверенно взял его, раскрыл, увидел пачку денег и тут же откинул в сторону.

– Он счастлив с другой женщиной, – повторила Алиса, показывая младшему Хоулмзу следующий конверт, – но не забыл о нас, поэтому это тебе за учебу на год вперед. Третий конверт – мне.

Отчего-то Кален был зол на маму. Ему хотелось порвать деньги или выслать их обратно отцу с большим рисунком среднего пальца и надписью «Да пошел ты, ублюдок!»

– И ты… приняла от него деньги?

Алиса стыдливо спрятала глаза за густой челкой.

– Одна я не смогу оплачивать твою учебу в школе, а бюджетные заведения тебя не принимают из-за драк и испорченной репутации.

– Мы бы как-нибудь выкрутились без его помощи, – Кален повысил голос.

– Как? – Она смотрела на сына с осуждением. – Если бы кое-кто не ввязывался в драки и не хамил всем направо-налево, мы бы не тратили столько денег на твое образование, на эти уроки, которые ты постоянно прогуливаешь.

– Потому что я не переношу школу из-за людей! – Кален не выдержал напряжения и встал из-за стола. – Большинство из них ведет себя мерзко, и пока ты сам не станешь как они, о тебя будут вытирать ноги. Многие ходят в школу не ради обучения, а ради участия в гонке за популярность, за лучшую репутацию, за то, у кого было больше отношений. Школа – это постоянные соревнования, самоутверждение за счет чужих чувств и унижения, а я не хочу находиться в этом. Гораздо проще и дешевле было бы перевести меня на домашнее обучение еще на ранних порах, когда я просил тебя об этом и еще был на бюджете! Но ты решила, что мне нужен этот гнилой коллетив.

– Нельзя вечно жить затворником и прятаться от людей, иначе никогда ничего не достигнешь и останешься в лузерах! – Алиса встала из-за стола. Она говорила непривычным для нее строгим, повышенным тоном. – Тебе нужны образование, общение с людьми. Нужно учиться, работать, завести семью…

– А потом бросить их, когда надоест? Уйти к другой женщине, точно. Желательно моложе меня в два раза. Отличный сценарий! Я не хочу убить свою жизнь за учебниками и партой, а потом – за рабочим столом, трудясь на какого-то дядю, а после думать еще и о семье. Можно сойти с ума, а я хочу быть свободным. – Он схватил конверт и швырнул его на пол. Деньги выпали и разлетелись по полу. – И это мне не нужно. Надо будет – сам найду. А от этого подонка мне ничего не нужно. Так и передай ему!

Это была первая серьезная ссора из всех перепалок, что когда-либо происходили между Хоулмзами.

Кален выбежал из кухни в свою комнату, громко хлопнул дверью и бросился на убранную мамой кровать.

Багровое солнце опускалось за склоном.