Анастасия Соболевская - Пояс отчуждения [litres]

Вольски, Вольски. В городе днём с огнём было не сыскать более бесстыжего семейства. К счастью, их было всего двое.

Главой семьи был Роман Вольски-старший, прозванный Львиной Лапой, потому что всё, на что он клал свою жилистую руку, уже не представлялось возможным у него отобрать. Будучи ярким представителем торгового сословия Мраморной долины и весьма изворотливым в плане коммерции и налаживания связей, он сколотил настоящее состояние во время войны с Касарией, торгуя оружием и едой с обеими сторонами конфликта, а после победы Антикасарийской коалиции договорился с нужными людьми в министерстве и выстроил нефтяные вышки возле руин Таш-Харана, благодаря чему всего за пять лет стал самым богатым человеком в истории. С алчностью этого амбициозного торгаша могла соперничать разве что алчность последних Даимахов, с той лишь разницей, что Вольски никогда не торговал людьми. Роман Вольски-старший был воплощением власти и ума, а ещё он производил впечатление человека, который, несмотря на седину, умрёт не раньше чем в сто двадцать лет, из простого ехидства. Он настолько любил себя, что даже единственного сына назвал в свою же честь, даже не подозревая, что именно наследник послужит долгожданным многими щелчком по носу его раздутого эго.

Он был одержим идеей заработать все деньги мира, и потому, когда состояние его нефтяной компании превысило пятнадцать миллиардов крефов, он захотел заработать ещё. Вовремя услышав новости с рынка, он переоформил свою компанию в благотворительный семейный фонд, что, вместе с вложением баснословных сумм в развитие Академии искусств, дало Львиной Лапе приятный бонус в виде права не платить налоги с любой прибыли. Но и этого ему показалось мало. Чтобы придать своей фамилии лоску, он нашёл человека, который доказал в суде, что род Вольски является прямым потомком династии графов Приграничья, что на правах наследников давало им право распоряжаться всеми землями от Эмронских холмов вплоть до гор Частокола вместе с расположенными там городами.

Владение территорией, где располагался Новый Негерд, послужило началом его торговой империи. А торговать Вольски-старший умел, потому что знал, что всё в этом мире имеет свою цену, – а посему, торгуясь за своё место под солнцем, Львиная Лапа не гнушался никакими средствами, чтобы обойти конкурентов, вплоть до поджогов и подлога. Ходили слухи, что, когда вокруг города выросла Стена, именно Вольски-отец начал с помощью баржи ввозить в город продукты из Нового Негерда, что позволило ему накручивать на товары просто-таки драконовские проценты, а то, что в своё время он успел за бесценок скупить все торговые точки в городе и начал сдавать их в аренду торговцам помельче, и вовсе открывало перед ним дорогу в мир безнаказанного грабежа. Например, если его арендаторы отказывались платить вовремя оговоренную людоедскую цену за помещение и партию продуктов, которые им также поставлял Львиная Лапа, их справедливый арендодатель совершенно случайно устраивал задержку товара и удерживал его до тех пор, пока арендаторы не выплачивали долг, а иногда задерживал партию и впредь, чтобы и на будущее им было неповадно. Огромную долю дохода его империи приносили и продуктовые карты, которыми его же люди торговали как легально, так и через чёрные рынки, а чаще всего перепродавали через его же подставные компании-однодневки, накручивая баснословные проценты на каждую единицу. Со временем Львиная Лапа догадался контролировать и вещевые рынки, а также, путём подкупа и шантажа, запустил пальцы в строительство и в снабжение домов электроэнергией и водой. Контролировал он и подачу тепла в больницы и жилые дома.

Несмотря на то, что Вольски-старший всё же ещё не был собою же коронован, к своей империи он относился как единоличный король, и потому не торопился уступать трон сыну, который неприкрыто облизывался на контрольный пакет акций отцовской компании. По этой причине он и предпочёл отправить своего наследничка подальше от заработанного потом и слезами уничтоженных конкурентов капитала, править в Министерстве продовольствия, а также сделал его своим поверенным в делах Пирамиды, доверив ему менторство над финансированием перспективных разработок ревинтола.

«Куцый» Вольски был жалкой тенью своего отца, за чьей лощёной внешностью не скрывалось ничего, кроме амбиций и комплексов.

– Я работаю не на вас, а на вашего отца, и. о. генерального директора, – едко заметила Айла. – С каких пор сам Вечный Наследник навещает рядовых регистраторов продовольственных карточек вместо того, чтобы целыми днями взирать на свои владения с вершины Пирамиды?

– Вы слишком дорогая инвестиция, чтобы передавать эту работу туповатым угодливым ассистентам. – Роман пропустил её колкость мимо ушей.

– В каком это смысле «инвестиция»? – не поняла Айла. Ей очень не понравился его тон.

Мужчина тронул на прикроватном столике помятый журнал, на обложке которого под огромным заголовком: «Роман Вольски купил первую аптечную сеть. Что дальше?» был изображён его отец.

– О, читаете журнальчики? Хотите тоже оказаться на обложке?

– Нет, – ответила Айла.

– Вам это и не грозит, с вашей-то внешностью.

– Забавно, вам тоже – судя по тому, что вам уже сорок, а вы всё ещё на побегушках у папочки.

Роман снисходительно хмыкнул.

– Что ж, завершим обмен любезностями. Как я понимаю, очень скоро мы познакомимся с вами поближе, если учесть, что теперь вы стоите два миллиона.

– Два миллиона? – Айла приподняла голову с подушки. – Два миллиона чего?

– Эвдонских схул, – огрызнулся Вольски. – Два миллиона крефов, само собой. Я говорю об общей стоимости образца ревинтола «Ундина», который был введён вам вчера, в два часа пополудни.

– Что?! – Будто неведомая сила ударила Айлу по лицу. Она резко поднялась и вцепилась в стойку капельницы. Голова закружилась. Игла больно шевельнулась под кожей, и девушка выдернула её из запястья, опрокинув на пол стойку с подвешенным за петли прозрачным пакетом.

Вольски с любопытством глядел на наводимую суматоху, подперев голову рукой.

– Вы сейчас суетитесь, в общем-то, зря, – лениво произнёс он. – Это обычный физраствор с магнием и витаминами.

Айла бросила на него взгляд, полный злобы.

– Выведите его!

– Исключено, – подчёркнуто спокойно ответил Роман. – Ревинтол не выводится.

– Какого чёрта мне его ввели? Я этого не просила!

– Зато ваш брат просил.

– Мы только ехали подписывать договор! Нам никто не переводил никакие деньги за сыворотку!

– Неужели?

Роман открыл сверкающий хромированный дипломат.

– В таком случае это, стало быть, не его подпись?

Он протянул Айле несколько бумаг. Договор 783462. Айла пробежала глазами по стандартным строчкам об оплате услуг, которые заканчивались подписью Кая.