Анастасия Соболевская - Пояс отчуждения [litres]

Через пару минут сверкающий серебром логотип исчез и уступил место проекции профессора Сели Аяр. Стройная женщина-врач широко улыбалась красными губами, стоя в центре пространства.

– Приветствую вас на вводной лекции «Мэссив Генетик», – произнесла она, и зелёные блики на стёклах в её очках задвигались. – Сегодня я буду вашим проводником и расскажу о нашей работе и о том, к каким результатам мы пришли за время работы наших лабораторий. Добро пожаловать.

Экран мигнул и сменился панорамой города.

Голос за кадром с ожидаемой торжественностью начал свой рассказ с небольшого экскурса в историю, которую жители Гёльдерлина знали слишком хорошо и без напоминаний. Голос неторопливо вещал, что раньше Гёльдерлин был процветающим мегаполисом, полным развитой инфраструктуры, чей бюджет наполняли вливания из соседних округов посредством налогов и торговли. Но после разрушительной войны с Эвдоном, которая длилась долгие пять лет, баланс сил в стране резко поменялся, что привело к внутренним противоречиям между городами в борьбе за звание ведущего мегаполиса.

Айла слушала вполуха – её уже тошнило от этой прилизанной истории, которая не имела ничего общего с правдой. Уж им-то с братом мама едва ли не каждый день рассказывала, какая средневековая междоусобщина началась сразу после победного салюта. Не было никакой борьбы за первенство среди городов – была обыкновенная грызня за ресурсы в условиях выживания на обескровленной территории отдельными заинтересованными лицами, которые просто пытались задушить конкурента. Жёсткая борьба за личные капиталы, как в лихие времена Передела в конце прошлого века, в которой выиграли вот такие вот Вольски и иже с ними в других городах. То, что генерал Бранд наверняка кормился из той же кормушки, что и они все, лично Айле и Каю было весьма очевидно, иначе бы он уже давно перекрыл кислород Львиной Лапе и его Вечному Наследнику.

– …Когда столица отвоевала своё право оставаться центром нашей страны, городу было суждено пройти ещё одно испытание – эпидемию вируса 42-Eudes, прозванного в народе Синей чумой…

Послышался ропот. Ещё были свежи воспоминания, как из каждого утюга в то время доносились новости о новых заражённых. Люди тогда пережили настоящий кошмар. Сначала он казался чем-то неестественным, а потому комичным. Ну вот правда, ну откуда в современном городе вдруг, как из ниоткуда, взялась болезнь как в Средневековье? И что означают вдруг синеющая кожа и зуд в глазах и носу? Такое только в грошовых ужастиках показывают по кабельному телевидению… но, когда число заражённых в Гёльдерлине перевалило за десять тысяч, а смертельные случаи приблизились к ста процентам, по городу прокатилась настоящая паника.

Синяя чума оказалась болезнью весьма заразной и агрессивной. Инфицированный человек уже на следующий день обнаруживал первые признаки заражения – его кожа начинала отливать голубым цветом, а белки глаз наливались кровью. На второй день появлялись язвы во рту и больной лишался возможности есть. Потом начинался кашель, а на теле оставались синяки после малейшего прикосновения. А как только кожа начинала вздуваться, было ясно, что жить человеку оставалось считанные часы. Как правило, больной погибал, захлебнувшись кровью из прорвавшихся во рту язв, но чаще это случалось от удушья.

С момента объявления пандемии привычная жизнь в городе рухнула, как карточный домик. Число заражённых с каждым днём увеличивалось с невиданной скоростью, каждый час в госпитали поступали новые люди с первыми признаками Чумы, лаборатории перестали справляться с наплывом новых анализов, реанимации были переполнены. Напуганные люди бежали из города, а власти тщетно пытались успокоить их, снабжая аптеки всеми возможными лекарствами и распространяя информацию о выздоровевших. А в тот момент, когда, казалось, что эпидемия уже пошла на спад, благодаря больничному карантину и сыворотке «Мэссив Генетик», как гром среди ясного неба прозвучала новость: вирус 42-Eudes может существовать в теле человека и не вызывать у него симптомы. Это значило, что любой житель города становился потенциальным носителем Чумы и мог запустить новую волну эпидемии всюду, куда бы ни отправился. Военные за один день перекрыли все пути сообщения между городами, закрыли вокзалы. Об упавшем накануне самолёте, летевшем из Гёльдерлина в Новый Негерд, заговорили как о сбитом намеренно, чтобы не допустить распространение эпидемии в другие города. Вой в газетах поднялся такой, что даже под градоначальниками зашатались их стулья. Началась поголовная проверка жителей, от младенцев до стариков, в ходе которой выяснилось, что те, кто, как думал, избежал заражения, были теми самыми носителями, а дальнейшие эксперименты на мышах подтвердили страшные догадки СМИ – носителю было достаточно провести рядом со здоровым организмом несколько минут, чтобы у второго на следующий день начали появляться признаки болезни. О возобновлении перемещения жителей Гёльдердина между городами не могло идти и речи. По подсчётам аналитиков, при массовой эпидемии по всей стране фабрики по производству сыворотки «Мэссив Генетик» просто не справились бы с нагрузкой, а это бы означало, что количество заражённых превышало бы количество выздоровевших и множилось бы по экспоненте, что означало бы крах и тотальный мор во всех уголках мира.

Эта новость привела к волне митингов по всему городу. Люди бунтовали, устраивали погромы, нападали на отряды военных, пытаясь сбежать из обречённого на вымирание города, и тогда не привыкший обходиться полумерами генерал Адлер издал приказ – оградить Гёльдерлин Стеной.

На экране начали показывать хронику возведения Пояса Отчуждения, которое велось сразу по всем сторонам города с помощью кранов, которые перетаскивали и устанавливали на места огромные строительные глыбы. Почему-то с детства Айле казалось, что Пояс состоял из кирпичей, гладких, как стены любого здания, но на экране предстала совсем иная картина. Пояс представлял собой груду неаккуратно набросанных друг на друга цементных блоков с торчащими повсюду кусками железной арматуры – явный признак того, что эту стену строили в спешке, по сути, сваливая в неё весь хлам и заливая его бетоном. Шириной это страшное нагромождение было чуть больше нескольких метров, по верхушке шёл коридор, ограждённый с обеих сторон перилами, по которому между вышками перемещались солдаты. Страшно подумать, сколько денег было отмыто во время строительства этого уродства. По сути, Пояс состоял из хлама, а по ведомостям – из аккуратно подогнанных друг к другу кирпичей и цемента, которые производили на заводах.