Крис Райландер - Дар скального тролля [litres]

Официальное голосование, разумеется, состоится гораздо позже. В тот момент мне было трудно питать большие надежды. С другой стороны, будучи гномом, я вполне ожидал, что потерплю неудачу. Но как обеспокоенный сын, который уже однажды спас своего отца от смерти, хотел верить, что наконец-то преодолел наше проклятие и что голосование за отправку меня и команды воинов в Новый Орлеан действительно может оказаться положительным. Может быть, этот последний приступ (который, стоит добавить, длился без малого целых десять минут) убедит многих из них, что лечение моего отца действительно стоит всех тех ресурсов, не говоря уже о возможном злонамеренном эльфийском заговоре.

Но сейчас мне придётся просто сидеть и ждать.

Позже на заседании, в ходе оценки результатов МУМов, Иган стоял перед Советом и старейшинами и делал своё дело – выглядел довольно важным в своей новой мантии члена Совета (которая была сделана из шкуры бизона, долгое время считавшегося гномами самым царственным из всех животных).

Иган страстно просил, чтобы с Камешком не обращались как с пленником. Он сказал, что гномы будут не лучше эльфов, если и дальше будут так с ним поступать. А ещё станут лжецами. Он упорно давил на гордость гномов, утверждая, что то, как гномы обращаются с Камешком может показать, действительно ли они такие добродетельные и заслуживающие доверия, как считают сами, или же они больше похожи на эльфов, чем думают: глубоко ущербные, эгоцентричные и непросвещённые, даже если эти качества проявляются в других вещах. [9] Было легко понять, почему Луноречивые были известны своей силой убеждения и способностью идти на компромисс. И почему кто-то, очевидно, уже знавший об этом, назначил Игана на вакантное место отца в Совете.

После выступления Игана обсуждение прошло довольно быстро, так как предстояло разобрать результаты множества других МУМов. Так что мы оба сидели на своих отдельных местах (Иган сидел позади старейшин на трибунах с другими членами Совета, а я – за каменным столом впереди) и с нетерпением ждали конца заседания. Наконец Совет проголосовал по всем вопросам, обсуждавшимся в ходе этой долгой, изнурительной встречи.

В итоге я получил как хорошую, так и плохую новость.

Какую вы хотите услышать в первую очередь?

Значит, рассказать хорошую новость, чтобы смягчить удар от плохой? Да, я тоже выбрал бы такой вариант. Ладно, тогда вот вам хорошая новость.

У Игана получилось! Он каким-то образом убедил Совет (с разницей всего в три голоса!) одобрить то, что Камешка не нужно запирать в комнате. Правда, с некоторыми условиями – например: в коридоре возле его комнаты постоянно должна дежурить вооружённая охрана; куда бы Камешек ни решил отправиться в Подземелье, его всегда должна сопровождать охрана, по крайней мере первое время. Я решил, что Камешек не будет возражать. Конечно, это было лучше, чем сидеть всё время взаперти.

А теперь плохая новость:

– Официальным голосованием, сто восемьдесят шесть «нет» против двадцати девяти «да», предложение отклоняется, – объявил Данмор. – Совет не станет предпринимать никаких мер в связи с сообщениями о деятельности эльфов в Новом Орлеане.

Прежде чем понял, что делаю, я тут же вскочил и закричал на старейшин.

– Нет! Это просто смешно! – Я знал, что должен остановиться, но был так расстроен и зол, что буквально не мог сдержаться. – Вы все хотите умереть от рук этих эльфов? И это всё? Неужели вы так жаждете умереть, что втайне хотите, чтобы их план «всеобщего истребления» увенчался успехом? А?!

По всему залу собраний имени Досгруда Серебристого прокатился ропот. Гномы тут же ополчились на меня, начали кричать, чтобы я сел и замолчал, из-за чего Фогги Кровокипящей (лучшей подруге моего отца в Совете) пришлось подняться со своего места и напомнить им о хороших манерах. Это вызвало ещё больше криков, включая, по крайней мере, одно неприятное оскорбление в сторону моего отца (очевидно, некоторые из гномов начали терять терпение от его монологов, даже несмотря на то, что он знаменитость). Мы были в нескольких секундах от всеобщей драки, когда Данмор ударил огромным камнем по каменному столу и призвал всех к порядку.

– Грег, пожалуйста, сядь, – сказал он. – Ты не можешь так вести себя каждый раз, когда не согласен с нашим голосованием. Демократия так не работает.

– Я не сяду, пока вы не скажете мне, почему, – ответил я. – Я пришёл сюда с важной информацией. Безопасность каждого гнома, возможно, даже будущее всего мира на кону. Мне нужно понять, почему… почему мы должны игнорировать всё это? Это просто бессмысленно!

Зная об упрямстве Пузельбумов, Данмор вздохнул. Кроме того, похоже, он понял, что мной двигало: хотя я и беспокоился о том, что планировала фракция эльфов в Новом Орлеане, это не было главной причиной, по которой я был так расстроен бездействием Совета. Он догадался, что речь идёт скорее о моём отце и потенциальном лекарстве от его болезни, которым могли обладать новоорлеанские эльфы.

Что касается моего отца, он сидел за столом старейшин Совета в нескольких стульях от Данмора, гордо улыбаясь мне. Он всегда был из тех, кто отстаивал то, во что верил, даже когда все остальные называли его дураком (что они делали в течение десятилетий, прежде чем он в конце концов доказал свою правоту).

– Мы должны ответить сыну Тревора, – крикнул кто-то.

– Да, в конце концов, он же Пузельбум! – добавил другой.

Эти фразы были встречены удивительно громким рокотом согласия, показывающим, что (по крайней мере, сейчас) большинство гномов всё ещё почитали моего отца и были готовы игнорировать его новоприобретённые странности.

Мне начинало нравиться быть сыном знаменитого гнома. Конечно, из-за этого я несколько выделялся на Арене среди другой молодёжи. Но, очевидно, у этой известности были и свои преимущества.

– Что ж, хорошо, – сказал Данмор. – Пожалуйста, все те, кто голосовал против, поправьте меня, если я неправильно выражусь. Грег, мы ничего не станем предпринимать. Будь уверен, мы обязательно передадим эту информацию местной общине гномов в Новом Орлеане, как мы делаем со всеми сообщениями о деятельности эльфов в других районах мира. Но это всё, что мы можем сделать. Остальное придётся взять на себя местному филиалу. Честно говоря, в данный момент мы ничем не можем им помочь, даже если бы захотели. Мы просто-напросто раздробим свои силы, ты и так это прекрасно понимаешь.

Я медленно кивнул и снова сел.

Данмор был прав. Кроме того, я вёл себя как эгоист. Я знал, что для меня это было больше связано с моим отцом, чем с утверждениями Камешка о том, что эльфы планировали что-то злое. И поэтому ожидать, что Совет использует бесценные ресурсы (и рискнёт их жизнями), исследуя что-то за тысячу миль, чтобы мой отец вернулся к нормальной жизни, было не совсем разумно, учитывая другие проблемы, с которыми мы столкнулись. А именно: с каждым новым днём, с каждым новым выбросом гальдерватна появляются всё новые вышедшие из легенд монстры.