Андрей Васильев - Осколки легенд. Том 1 [сборник рассказов] [СИ]

– Любовь, значит. – Я аккуратно сложил газету и положил ее на труп девушки. – Ну да, ну да.

Получается, и на последний свой вопрос я ответ тоже получил. Она убила себя сто лет назад. Миновал век, и тот, кто смотрит на нас, маленьких и слабых оттуда, сверху, дал ей свободу. Вернее – предоставил шанс, который она могла использовать по своему усмотрению. Вариантов имелось два – либо ввергнуть себя в еще больший ужас, либо освободиться навсегда. На этот раз она сделала правильный выбор, пусть и не сразу.

Поднявшись наверх, я первым делом успокоил совсем уже изведшегося Лафайета, заверив его, что неприятности кончились, раз и навсегда.

– Алекс, скажи, если бы залили подвал цементом, случилось бы то, что случилось? – облегченно вздохнув, поинтересовался он у меня. – Просто думаю – возложить на строительную компанию дополнительную ответственность или нет?

– Не знаю, – пожал плечами я. – Но вряд ли у тебя что-то получится. Они потребуют документальные доказательства, а их нет. Что ты им предъявишь? Охранников? Они не свидетели, поскольку работают на тебя. Труп из подвала? Таких в любом склепе полно. На меня точно не рассчитывай, я не люблю публичности. Да и на кой тебе огласка?

– Жаль, жаль, – опечалился Бернард. – Но ты прав, огласка и в самом деле ни к чему. Хотя за стены они мне все равно заплатят. И восстановят их за свой счет.

– Насчет трупа – распорядись, чтобы его похоронили как следует, – попросил я. – Со всеми положенными ритуалами. Это в твоих интересах. Еще там кандалы лежат, их надо непременно в реку бросить.

– Какую?

– Да любую. Главное – проточная вода. – Я зевнул. – И не забудь мне вторую часть гонорара на счет перекинуть. Работа сделана, претензий, думаю, нет?

– Будет лучше, если ты еще пару дней побудешь здесь, в отеле, – твердо заявил Лафайет. – Мало ли? Мне так спокойнее будет. А в пятницу вечером тебя в аэропорт отвезут.

– С удовольствием. – Я подошел к ресепшен, где помимо Анникен обнаружилась вторая девушка, не менее красивая. Как видно, пришло время пересменки. – Высплюсь, воздухом подышу. Кстати, так какой у меня номер, красавица? Вы мне так и не сказали. И мне бы ключ от него получить.

– Господин Лафайет, может, я провожу нашего гостя до номера? – осведомилась у Бернарда Анникен и изобразила нечто вроде книксена. – У нас отель большой, вдруг он заблудится.

Отельер наконец-то улыбнулся, впервые за этот вечер.

– Разумеется, – разрешил он, подмигнув мне. – Это очень верное решение.

– Тогда мы пошли. – Я понял, что если через пять минут не растянусь на кровати, то просто упаду прямо на пол. – Анникен, я весь ваш.

– Погоди, – остановил меня отельер. – Жозефина упоминала, что билеты на обратную дорогу тебе не до Будапешта брать, а до Марселя. Все верно?

– Да нет, она ошиблась, – подумав, ответил я. – Что мне в Марселе делать? Тем более что у меня на субботу билеты в кино уже заказаны.

Действие данного рассказа происходит между третьей и четвертой книгой цикла «А.Смолин – ведьмак»

«Звонить или не звонить?» – размышлял я, сидя в кресле. С одной стороны – надо бы, все-таки и подарок есть, и одному в новогоднюю ночь куковать не хочется. С другой стороны – следом за ночью будет утро, а именно в это время суток Евгения из принцессы превращается в демоницу. Что? Обычно принцессы превращаются в лягушек? Возможно. Но это те, что тихие, робкие, бессловесные, с трогательным диснеевским взглядом. А такие, как она – в коротких куртках, джинсах и с пистолетом под мышкой – в демониц. Сказал бы «в ведьму», но по сравнению с Мезенцевой многие ведьмы невинны, как дети. Я видел, я знаю, потому могу сравнивать.

– Хозяин! – Родька, бочком ввалившийся в комнату, недоуменно посмотрел на меня, сидящего в кресле. – Это как же?

– Что опять? – недовольно спросил у него я. – Не мешай размышлять.

– Так на диване лежа думать не в пример лучше, – шаркнул лапкой по полу мой слуга. – Так мысли из брюха прямо в голову текут, и нужную поймать легче!

– Почему из брюха? – рассеяно поинтересовался я.

– Неважно, – ушел от ответа Родька. – Просто я про это точно знаю.

А, я понял, куда он клонит. Кресло – его охраняемая территория, так сказать – «личное пространство». Он под ним спит, потому очень не любит, когда на него кто-то посягает.

– Ты не обнаглел, приятель? – грозно сдвинул брови я. – У меня иногда складывается такое впечатление, что в один условно прекрасный вечер я приду и обнаружу, что замок в двери поменян. Мол – теперь это твой дом. А ты, Смолин, давай, до свидания!

– Да что ты такое говоришь, хозяин! – переполошился Родька. – Как тебе не совестно? Я ж для тебя… За тебя… Я «сметанник» приготовил, вот! И холодец уже доходит в холодильнике. Чтобы праздник в доме, как заведено! Оно, конечно, еще бы хрюшку сготовить неплохо, и хлеб новогодний испечь, но на этих ваших плитах… Никак, короче.

– Новогодний хлеб? – заинтересовался я.

– Ну дак! – обрадовался возможности перевести разговор в другую плоскость мой слуга. – В виде фигурок разных его делают, чтобы удача в следующем году задом не повернулась. С изюмцем, сдобный, из просеянной муки! О! А я блинов напеку! Какой-никакой – а хлеб! Будет что гостям подать. И пельмешек налеплю! Как раз морозец сегодня хорош, они на балконе до ночи и подмерзнут как надо!

– Каким гостям? – удивился я.

– Так Вавиле Силычу, – показал пальцем в сторону кухни Родька. – И Кузьмич обещался прийти, и Потапыч. Да все наши! Они молодых отправят глядеть, чтобы, значит, жильцы шутихами дом не спалили, а сами к нам. А что? Посидим, телевизор поглядим, побеседуем по-свойски.

«Наши». Хотя да – наши. Все верно.

– А меня спросить? – полюбопытствовал я. – Ну для приличия?

– Нешто ты против? – изумился Родька. – Они ж нам почти родня!

Слышала бы это моя мама. Да что мама – слышала бы это бывшая теща! Она всегда предполагала, что я побочная ветвь на эволюционном древе человечества, и вот такая родня дала бы ей в руки убийственные аргументы подтверждения правоты данного измышления.

Хотя – чья бы корова мычала, но только не ее.

– Это да, – не стал, тем не менее, спорить со слугой я. – Но, знаешь ли, у меня тоже планы были. Личного характера.

– Опять эта рыжая? – недовольно буркнул Родька. – Тьфу! То есть – тебе виднее, хозяин. Как скажешь.

– Ладно, зови подъездных, – разрешил я. – Вместе веселее.

– А может… – И Родька потыкал пальцем в сторону фотки моей бывшей жены. – Ну вместо этой оторвы. У вас, человеков, по-разному ведь бывает. Тогда побранились, нынче помиритесь.

– Брысь на кухню! – рявкнул я, вставая с кресла, и беря со стола телефон. – Советы он мне еще давать будет! Вот я тебя!