Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

– Но вы говорили о своей поэме, – перебила его Илэйн, чтобы вернуть разговор в прежнее русло.

– Я говорил о переменах, – отозвался менестрель, покачав седой лохматой головой. – Моя поэма, если я все же сложу ее, и Лойалова книга станут лишь семенами нового знания, да и то если нам повезет. Те, кто знает, что происходило на самом деле, умрут, а внукам их прошлое будет представляться совсем другим. А что уж говорить о внуках их внуков. Дюжина-другая поколений – и героем преданий может оказаться не Ранд, а например, вы.

– Я? – рассмеялась Илэйн.

– Почему бы и нет? А может быть, Мэт или Лан. Или даже я. – Он усмехнулся, и его обветренное лицо потеплело. – Я – Том Меррилин. Не менестрель, а… кому ведомо кто? Том Меррилин, не глотающий огонь, а выдыхающий его, мечущий пламя на манер Айз Седай. – Он картинно взмахнул плащом. – Том Меррилин, таинственный, непостижимый, сотрясающий горы и возводящий на престол королей. – Он засмеялся низким гортанным смехом. – Ранду ал’Тору очень повезет, если в следующую эпоху будут правильно произносить его имя.

Илэйн почувствовала, что была права: она действительно слышала прежде этот смех и видела это лицо. Но где? Когда? Чтобы выяснить это, нужно подбить старика на долгий разговор.

– Неужели так бывает всегда? По-моему, никто не сомневается в том, что Артур Ястребиное Крыло создал империю, завоевав весь или почти весь мир.

– Ястребиное Крыло, молодая госпожа? Ну, империю он, положим, создал – с этим не поспоришь, но неужто вы верите, что он и впрямь совершил все, что приписывают ему книги, предания и поэмы? Да еще и так, как об этом повествуется? Например, что за один день он убил в поединках сотню лучших бойцов вражеского войска. Как будто две армии будут ждать, стоя напротив друг друга, пока военачальник, пусть даже и король, сразится в сотне поединков!

– Так говорится в книгах.

– Девочка моя, да одному человеку просто не хватит времени между восходом и закатом на целую сотню поединков.

Илэйн вздрогнула и едва не оборвала его. Надо же так сказать – «девочка». Она ему не девочка, а дочь-наследница Андора! Однако что сказано – то сказано, а менестрель, похоже, разговорился.

– И ведь все это происходило всего лишь тысячу лет назад. Ну а если вспомнить о более далеком прошлом, о событиях, имевших место до Эпохи легенд? Были ли Моск и Мерк на самом деле великанами и действительно ли они бились огненными копьями? Была ли Элсбет и впрямь королевой всего мира и доводилась ли ей Анла родной сестрой? Являлась ли эта самая Анла мудрой советницей или кем-то еще? Да что там древние легенды, нам ведь неизвестно, какие животные дают поделочную кость, а какие растения – шелк. Или его тоже добывают у животных.

– Ну, насчет остального не знаю, – суховато отозвалась Илэйн – она все еще чувствовала себя задетой его обращением, – но что касается шелка и кости, то можно расспросить Морской народ.

Он снова рассмеялся, как она и надеялась, правда, это ей ничего не дало, лишь подтвердило уверенность, что она его знала. Илэйн почти приготовилась к тому, что старик назовет ее глупой, но вместо того менестрель заметил:

– Практичная и целеустремленная – вся в матушку. Обеими ногами стоит на земле, и никаких тебе полетов фантазии.

Девушка вздернула подбородок и смерила менестреля надменным взглядом. То, что касалось ее, она могла пропустить мимо ушей – сама ведь сказала, что здесь она всего лишь госпожа Траканд. И ей очень хотелось раскрыть загадку этого добродушного старика. Но в конце концов, он всего-навсего менестрель. Кто дал ему право говорить в таком тоне о королеве? И как ни странно и ни возмутительно, это его, похоже, забавляло. Забавляло!

– Ата’ан Миэйр тоже не знают этого, – как ни в чем не бывало продолжал менестрель. – О землях, лежащих за Айильской пустыней, ничего не известно. Морской народ не бывает дальше гаваней, где причаливают их корабли. Вдоль берега тянется высокая стена, и охраняется она так тщательно, что никому не удавалось даже просто залезть на нее и взглянуть, что лежит по ту сторону. А если их корабль, их или любой другой – правда, другим морякам вообще не позволено бросать якорь у тех берегов, – причалит в любом месте, кроме строго оговоренных, тогда и судно, и команда сгинут неведомо куда. Я собирал сведения о тамошних краях много лет – и это почти все, что мне удалось узнать. Ата’ан Миэйр умеет хранить свои тайны, но сдается мне, что и им известно немногим больше. По моему разумению, так же обстоят дела и у кайриэнских купцов, что водят караваны по Шелковому пути через Пустыню. Кайриэнцы никогда не видели ничего, кроме обнесенного стеной города, а те, кто любопытствовал, что за его пределами, пропадали бесследно.

Илэйн поняла, что менестрель занимает ее куда больше, чем недавно дельфины. Что он за человек? Он мог просто посмеяться над ней – своим невежеством она это заслужила, однако он говорил с ней вполне серьезно, так… как мог бы говорить с дочерью отец.

– Но на этом корабле, Том, вы имеете возможность услышать кое-что новое, – заявила девушка. – Пока мы не убедили Госпожу Парусов доставить нас в Танчико, они собирались плыть на восток, в Шару. А Шара, как говорил Господин Трюмов, – это восточнее Майена, а стало быть – за Пустыней.

Менестрель взглянул на нее с интересом:

– Шара? Отроду не слыхал такого названия. Хотелось бы знать, что это – город, страна, а может, и то и другое сразу? Возможно, я и впрямь выведаю что-нибудь любопытное.

«Что я сказала? – спохватилась девушка. – Почему он так заинтересовался? Свет, я же проговорилась о том, что мы убедили Койн изменить курс!» Скорее всего, это не имело значения, но Илэйн сурово осуждала себя за несдержанность. Конечно, неосторожное слово, вырвавшееся у нее в присутствии этого славного старика, не навлечет беды, но в Танчико подобная обмолвка может погубить и ее, и Найнив, не говоря уже о ловце воров и самом Томе. Если он и впрямь всего лишь славный старик.

– Том, а почему вы отправились с нами? Неужели только потому, что вас попросила Морейн?

Плечи менестреля затряслись – Илэйн показалось, что он смеется над собой.

– Сразу и не скажешь. Конечно, на просьбу Айз Седай трудно ответить отказом. А может, мне захотелось составить вам компанию – приятное общество, что ни говори. Или я решил, что Ранд уже повзрослел и может пока обойтись без присмотра.

Он громко рассмеялся, и Илэйн ничего не оставалось, как рассмеяться вместе с ним. Этому седовласому старику только и присматривать за Рандом. Когда он посмотрел на нее, к ней вернулась уверенность, что на Тома можно положиться, – она чувствовала это сильнее, чем когда-либо прежде. И не потому, что он мог посмеяться над собой, – во всяком случае, не только поэтому. Собственно, она и не знала почему – просто, глядя в его голубые глаза, девушка не могла поверить в то, что этот человек способен как-то причинить ей вред.