Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

– И на кого ты «вновь направишь копья войны»? – неожиданно спросила Морейн.

Мэт чуть не выронил трубку изо рта и ошарашенно уставился на нее. Темные глаза Айз Седай уже не были прикрыты веками.

Ранд конвульсивно сжал кулаки, да так, что хрустнули костяшки пальцев. Ему давно следовало усвоить, что с этой женщиной лучше не умничать. Она запоминает каждое слово, каждый жест, каждый взгляд, а потом размышляет, сопоставляет и в конце концов выясняет, что за ними кроется.

Он медленно поднялся на ноги. Все взгляды были прикованы к нему. Эгвейн хмурилась еще более тревожно, чем Мэт, айильцы же просто смотрели с любопытством. Разговор о войне – вполне заурядная для Айил тема. Руарк, похоже, был готов к войне. На лице Морейн отражалось ледяное спокойствие.

– Извините, – сказал Ранд, – я хочу прогуляться.

Авиенда привстала на колени, а Эгвейн даже поднялась на ноги. Но ни та ни другая за ним не последовали.

Выйдя на мощеную каменную дорожку между желтоватым кирпичным домом и террасами огорода, Ранд остановился на уступе, блуждая взглядом по стенам каньона и замечая лишь ползущие дневные тени. Если бы только он мог положиться на Морейн! Но не приходилось сомневаться в том, что стоит ему хоть на миг утратить бдительность – и она притащит его в Башню на поводке, даже не прибегая к Силе. Эта женщина и быка затащит в мышиную норку, да так, что тот ничего не заметит. Но она могла оказаться полезной для него.

«Свет, сам-то я чем лучше ее? Хочу использовать в своих целях и айильцев, и ту же Морейн. Морейн… если бы только можно было ей доверять».

Он направился ко дну каньона, спускаясь с уступа на уступ по узким мощеным дорожкам или высеченным в камне ступеням. Не все постройки были жилыми домами – до Ранда доносился стук кузнечных молотов, а проходя мимо открытых дверей, он примечал то женщин, работающих за ткацкими станками, то раскладывающую свои инструменты серебряных дел мастерицу. Позади горшечника, сидевшего за гончарным кругом с руками в глине, Ранд заметил разогретую печь для обжига и сушки кирпичей. Мужчины и юноши были одеты в кадин’сор – куртку и штаны в серо-коричневых разводах. Различия между воинами и ремесленниками были едва заметны – отличить одних от других можно было разве что по наличию или отсутствию ножа на поясе или черной вуали на шуфе. Приглядевшись к тому, как кузнец держал в руке копье, к которому только что приладил наконечник длиной в добрый фут, Ранд решил, что этот малый умеет не только ковать оружие, но и пользоваться им.

Повсюду сновали люди. Со смехом бегали и играли детишки, причем маленькие девочки вместо кукол носились с игрушечными копьями. Под надзором ребятишек десяти-двенадцати лет гай’шайн поливали огороды или разносили на головах высокие глиняные кувшины с водой. В основном айильцы занимались обыденными делами – такими же, как и жители Эмондова Луга, – кто двор подметал, кто стенку чинил. Детишки, кажется, не обращали на Ранда внимания, несмотря на его красный кафтан и сапоги с жесткой подметкой, а гай’шайн ходили, скромно потупив очи, настолько поглощенные старанием держаться незаметно, что трудно было сказать, замечают ли они его вообще. Но полноправные жители Холодных Скал – и мужчины, и женщины – рассматривали Ранда с нескрываемым тревожным интересом, видимо гадая, что сулит им – и воинам, и ремесленникам – его появление.

Самые маленькие ребятишки бегали босиком – мальчики в балахонах, напоминающих одежду гай’шайн, но не белых, а серо-коричневых, а девочки в коротеньких, не прикрывающих коленей платьицах. Ранд обратил внимание на то, что девочки лет до двенадцати заплетали волосы в две косички над ушами и вплетали в них яркие ленты. Точь-в-точь такие косы совсем недавно носила Эгвейн. Должно быть, это совпадение. Небось как только узнала, что у айильцев такие носят только девчушки, сразу же расплела. Впрочем, сказал себе Ранд, нечего думать о такой ерунде. Сейчас главное – Авиенда.

На дне каньона возле крытых парусиной купеческих фургонов толпились айильцы – шел оживленный торг. Возчики подносили товар, Кейлли, в голубой кружевной накидке, скрепленной резными костяными гребнями, громко, отчаянно торговалась. Кадир же сидел на перевернутой бочке в тени своего белого фургона и, похоже, даже не пытался хоть что-то продать. Он был в куртке кремового цвета и беспрестанно вытирал лицо. Завидев Ранда, он сделал движение, будто собирался встать, но так и остался на месте. Изендре нигде не было видно, зато, к удивлению Ранда, здесь обнаружился Натаэль, вокруг которого собралась стайка ребятишек, да и кое-кого из взрослых привлек плащ менестреля. Очевидно, он оставил Шайдо, стремясь обрести новую публику, да побольше числом, благо в Холодных Скалах слушателей было в достатке, а может, Кейлли предпочитала не упускать его из виду. Она, хоть и была поглощена торгом, то и дело посматривала на менестреля.

Ранда, однако, торговцы не интересовали. Порасспросив айильцев, он выяснил, что Джиндо разошлись под кров своих воинских сообществ. Здесь, в холде Холодные Скалы, кров Дев находился примерно на середине восточного склона, все еще залитого ярким солнцем, и представлял собой прямоугольное строение из серого камня с огородом на крыше. Несомненно, внутри этот дом был гораздо вместительнее, чем казался снаружи. Правда, убедиться в этом Ранду не удалось, так как сидевшие у входа две Девы с копьями и кожаными щитами внутрь его не пустили. Кажется, желание мужчины войти в жилище Дев повергло их в изумление, но передать его просьбу они согласились.

Несколько минут спустя из дома вышли Девы из септов Джиндо и Девять Долин, побывавшие с Рандом в Тире. Следом высыпали и другие Девы из септа Девять Долин, которые оказались сейчас в Холодных Скалах. Они заполнили маленький дворик и даже забрались на крышу, устроившись между овощных грядок. Все Девы смотрели на Ранда с нескрываемым любопытством, некоторые ухмылялись в предвкушении развлечения. Гай’шайн, среди которых были не только женщины, разносили чашечки с крепчайшим темным чаем. Хоть мужчины под кров Дев не допускались, но, видимо, на гай’шайн это правило не распространялось.

Узнав, что ему нужно, Девы показали Ранду множество безделушек и украшений. Больше всего юноше приглянулся браслет, предложенный Аделин, рыжеволосой, высокой даже для Айил – всего на ладонь ниже Ранда. Девушку из Джиндо отличал тонкий шрам на щеке. Широкий костяной браслет покрывала на редкость изысканная и тонкая резьба. Изображая розы, искусный мастер не забыл даже о шипах. Узнав, что браслет предназначается в подарок Авиенде – в благодарность за наставления, как пояснил Ранд, а вовсе не для того, чтобы задобрить девушку и поумерить ее неприязнь, – Аделин обвела взглядом остальных Дев. Те перестали ухмыляться, но по их лицам ничего нельзя было прочесть.