Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

Перебравшись через белый шелковый канат в запястье толщиной, Найнив прикоснулась к состоявшему из множества сочленений широкому ошейнику. Мука. Отчаяние. Скорбь. Волна страдания прокатилась через Найнив, она едва не зарыдала. Как могла эта небольшая вещица вместить в себя столько зла? Найнив отдернула руку и гневно воззрилась на тусклый темный металл. Этот предмет был предназначен для того, чтобы управлять мужчиной, способным направлять Силу, и с его помощью Лиандрин и ее Черные сестры собирались обрести власть над Рандом, обратить его к Тени, заставить служить Темному. Айз Седай хотели надеть эту штуковину на ее земляка, парнишку из ее деревни! Пусть Черные, но все равно Айз Седай! Морейн тоже вынашивает хитроумные планы!

«А сама-то я лучше, что ли? Из-за этой Эгинин скоро сама стану такой же, как эти проклятые шончан!»

Последняя мысль была настолько нелепа, что Найнив поначалу поразилась тому, какая несусветная чушь лезет ей в голову, а потом сообразила, что старается разозлить сама себя, чтобы обрести способность направлять Силу. Желая проверить, насколько ей это удалось, Найнив обняла Источник. Сила заполнила ее, и именно в этот момент в зал с колоннами вошла женщина в белом платье с вышитым на груди деревом и трилистником. Всего-навсего служанка.

Переполняемая Силой, Найнив сделала вид, что обметает пыль с ошейника и браслетов. Служанка неторопливо ступала по светлым каменным плитам пола. Сейчас она уйдет, и Найнив сможет спокойно… Что она сможет? Сунуть эти штуковины в кошель и…

А служанка уйдет? «Почему я, собственно, решила, что служанка уйдет, а не примется за работу?» Найнив украдкой взглянула на приближавшуюся к ней женщину – ни щетки, ни метлы, ни тряпки у той не было. «Ну, стало быть, она и впрямь здесь надолго не…»

И тут Найнив отчетливо увидела лицо этой женщины. Красивое, пышущее здоровьем, обрамленное темными косичками лицо, которое украшала чуть ли не дружеская, добродушная улыбка. Никакого намека на угрозу; казалось, служанка вовсе не обращает на Найнив внимания. Лицо этой женщины было не совсем таким, как прежде, но Найнив ее узнала.

Даже не успев понять, что делает, Найнив сплела поток Воздуха и ударила им, словно молотом, прямо в эту ненавистную улыбающуюся физиономию. В одно мгновение женщину окружило свечение саидар, и она преобразилась. Теперь это была подлинная Могидин – величественная, горделивая, властная, но несколько растерянная. Ее удивило, что она не сумела застать Найнив врасплох. Поток, который направляла Найнив, был мгновенно рассечен, словно бритвой, – Найнив пошатнулась, как от настоящего удара, когда были разрезаны ее собственные плетения. А Отрекшаяся сплела какое-то немыслимое сочетание потоков Духа, пронизанных струйками Воздуха и Воды. Найнив понятия не имела, для чего предназначена подобная комбинация, да и некогда было гадать. Она сосредоточилась на том, чтобы, как это только что проделала Могидин, рассечь потоки противницы острым как бритва переплетением струй Духа. Уже нанося удар, Найнив неожиданно почувствовала, что восхищается этой величественной женщиной и в благодарность за то, что та снизошла до нее, готова…

Удар Найнив достиг своей цели. Хитроумное сплетение Могидин было рассечено. Отрекшаяся, приближавшаяся к Найнив с улыбкой на устах, запнулась. Только что испытанное чувство восторга и обожания исчезло, уступив место кипящей ярости и оставив занозой где-то в сознании воспоминание об испытанном только что желании подчиниться, раболепствовать, угождать. Отрекшаяся чуть не проделала с ней то же, что и в первую их встречу. Найнив сотворила щит с острыми краями – щит и оружие одновременно. С помощью именно такого щита Эгвейн усмирила Амико Нагойин, пытавшуюся спастись из сна в реальности. Удачный удар мог отсечь Отрекшуюся от Источника, отсечь навеки, но он был встречен контрударом той же стихии. Щит Духа столкнулся со щитом Духа. Вновь ударила Отрекшаяся – точно топором, намереваясь отсечь от Источника теперь уже Найнив. Отрезать навечно. Отчаянным ударом Найнив отразила этот натиск.

Найнив вдруг поняла, что она не только разъярена, но и изрядно напугана. Попытки усмирить Отрекшуюся и не позволить ей проделать то же самое с ней самой отнимали у Найнив все имеющиеся у нее силы. Внутри бурлила Сила, и ей казалось, что она вот-вот взорвется. Колени у нее дрожали, Найнив еле на ногах стояла. Она ни на что не была больше способна, кроме как бороться с Отрекшейся, – сейчас она даже свечу зажечь не смогла бы с помощью Единой Силы. Напор Могидин несколько ослабевал, кромка сплетенного из Духа щита теряла свою остроту, но, если ей все же удастся преодолеть сопротивление, какая разница для Найнив, будет она усмирена мгновенно или просто – просто! – отсечена от Источника? В любом случае она окажется во власти Отрекшейся. Что-то коснулось потока Силы, идущего из Источника к Найнив, – точно тяжелый нож, занесенный над распластанным на колоде цыпленком. Образ этот казался настолько близким к действительности, что Найнив никак не удавалось выбросить его из головы. Но внутренний голос несвязно бормотал: «О Свет, не допусти! Не дай ей этого сделать! Свет, пожалуйста, нет!»

Найнив подумала, не прекратить ли ей собственную атаку и не сосредоточиться ли полностью только на защите, но сразу же отказалась от этой мысли. Могидин наверняка сумеет использовать нарушившееся хоть на миг равновесие. Ведь она – Отрекшаяся, она была Айз Седай еще в Эпоху легенд, а тогда Айз Седай умели проделывать такое, о чем теперь и помыслить никто не смеет. Если Могидин обрушится на нее всей своей мощью…

Появись сейчас в громадном, полном редкостей и диковин зале мужчина или не способная направлять Силу женщина, они увидели бы всего-навсего двух служанок, стоящих футах в десяти друг от друга и игравших в гляделки над белым шелковым канатом. Трудно было представить себе, что здесь и сейчас двое сошлись в поединке. Никаких взмахов мечами, прыжков и выпадов, как то делают мужчины, ничего не колотят, не разбивают в кровь лицо. Просто стоят две женщины, одна напротив другой. Но это поединок, и исходом его вполне может стать смерть. Найнив сошлась в смертельном поединке не с кем-нибудь, а с одной из Отрекшихся.

– Все, что я тщательно продумала, из-за тебя пошло прахом, – неожиданно произнесла Могидин сдавленным от злости голосом. Она даже вцепилась себе в подол, да так, что костяшки пальцев побелели. – Мне придется начинать все сначала, и неизвестно, смогу ли я на сей раз добиться успеха. Ты расстроила мои планы, Найнив ал’Мира, и ты мне за это заплатишь. Надо же было так все испортить! Такое чудное тихое местечко, и такие полезные вещи на хранении у невежественных женщин, которые даже… – Она покачала головой и усмехнулась, обнажив в оскале белые зубы. – Пожалуй, на сей раз я возьму тебя с собой. Ты мне пригодишься в качестве живой подставки. Будешь бегать на четвереньках и подставлять спину, когда мне вздумается сесть на лошадь, а то с земли забираться неудобно. А может, я подарю тебя Равину. Наверняка он отблагодарит меня за такой подарочек. Сейчас его забавляет одна премиленькая королева, но хорошенькие женщины всегда были слабостью Равина. Он любит, когда ради его удовольствия перед ним танцуют сразу две, три, а то и четыре женщины. Ну как, хочется тебе провести остаток своих дней, добиваясь благосклонности Равина? Ты только о том и будешь думать, как ему угодить, – уж Равин-то умеет обращаться с такими милашками. У него есть свои маленькие хитрости. Да, пожалуй, это хорошая мысль. Отдам тебя Равину.