Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

– Я прошел сквозь лес стеклянных колонн возле Авендесоры, – негромко произнес Ранд, однако его слова разнеслись по всему каньону, – и видел прошлое айильцев глазами своих предков. Что видел ты, Куладин? Я не боюсь говорить! Чего боишься ты?

Куладин кипел от ярости, лицо его слилось по цвету с огненными волосами.

Бэил и Эрим, Джеран и Ган неуверенно переглянулись.

– Лучше отойти в сторонку, – пробормотал Ган.

Куладин, похоже, не понимал, что теряет свое преимущество в глазах четверых вождей, но Севанна сообразила быстро.

– Чужеземец услышал об этом от Руарка, – заявила она. – Одна из жен Руарка – ходящая по снам, из числа тех, кто пособничает Айз Седай! Руарк рассказал ему о Руидине!

– Вздор, – оборвал ее Ган. – Руарк – вождь и человек чести. Не говори того, в чем не смыслишь, Севанна!

– Я ничего не боюсь! – проревел Куладин. – Ни один человек не посмеет сказать, что я чего-то испугался! Я тоже видел прошлое глазами своих предков! Видел наш приход в Трехкратную землю! Видел величие и славу, которые я верну!

– Я видел Эпоху легенд, – возгласил Ранд. – Видел начало пути, приведшего Айил в Трехкратную землю. – Руарк схватил Ранда за руку, но тот вырвался. Этот момент был предопределен с той минуты, как айильцы впервые собрались перед Руидином. – Я видел те дни, когда айильцы именовались Да’шайн Айил и следовали Пути листа.

– Нет! Нет! – заполнили каньон негодующие возгласы. – Нет!

Возмущенные айильцы потрясали сверкающими на солнце копьями. Кричали даже некоторые из септовых вождей Таардад. Аделин смотрела на Ранда расширенными от потрясения глазами. Мэт что-то кричал, махая Ранду рукой, но голос его потонул в громовых возгласах.

– Лжец! – разнесся по каньону, отражаясь от стен чаши, выкрик Куладина, в котором смешались ярость и торжество.

Севанна бросилась к нему, яростно тряся головой. Она уже поняла, кто на самом деле лжец, но надеялась, что, не дав Куладину больше говорить, еще сумеет спасти положение. Однако, как и полагал Ранд, Куладин оттолкнул женщину. Шайдо знал, что Ранд на самом деле был в Руидине, но он просто не мог поверить услышанному.

– Самозванец разоблачил себя сам. Мы всегда были воинами! Всегда! С начала времен!

Воины, размахивая копьями, поддержали его оглушительным ревом, но Бэил и Эрим, Джеран и Ган словно окаменели. Теперь они знали правду. Не замечая их взглядов, Куладин продолжал с жаром размахивать руками.

– Зачем? – тихо произнес Руарк. – Разве ты не понял, почему мы никогда не рассказывали об увиденном в Руидине? Каково им узнать, что мы были такими же, как презренные потерянные, которых вы зовете Туата’ан? Руидин убивает тех, кто не в силах вынести этого. Возвращается лишь один из трех вошедших в Руидин мужчин. А сейчас ты объявил об этом во всеуслышание, и сказанное тобой разнесется повсюду. Многим ли достанет сил перенести такое потрясение?

«Он вернет вас обратно и уничтожит вас».

– Я приношу с собой перемены, – печально отозвался Ранд. – Приношу с собой не мир, а хаос.

«Разрушение и гибель следуют за мной по пятам. Неужто все, чего я касаюсь, обречено?»

– Случится то, что должно случиться, – сказал он Руарку. – Я не в силах ничего изменить.

– Случится то, что должно случиться, – немного помолчав, тихо повторил айилец.

Куладин, все так же размахивая руками, кричал что-то о славе и победоносных войнах, не замечая, как смотрят ему в спину вожди кланов. Севанна же вовсе не смотрела на Куладина; она не сводила светло-зеленых глаз с пятерки вождей, тяжело дыша и сердито поджав губы. Она знала, что означают безмолвные взгляды предводителей кланов.

– Ранд ал’Тор, – отчетливо произнес Бэил, и его громовой голос заглушил выкрики Куладина и рассек гомон толпы, словно клинок. Куладин повернулся и самоуверенно сложил руки на груди, несомненно ожидая смертного приговора презренному мокроземцу. Высоченный вождь осекся, прочистил горло и покачал головой, словно ища выход, потом глубоко вздохнул. – Ранд ал’Тор – Кар’а’карн. Ранд ал’Тор – воистину Тот-Кто-Приходит-с-Рассветом.

Глаза Куладина расширились от гнева.

– Ранд ал’Тор – Тот-Кто-Приходит-с-Рассветом, – нехотя произнес Ган.

– Ранд ал’Тор – Тот-Кто-Приходит-с-Рассветом, – мрачно промолвил Джеран, затем за ним эти слова повторил Эрим:

– Ранд ал’Тор – Тот-Кто-Приходит-с-Рассветом.

– Ранд ал’Тор воистину Тот-Кто-Приходит-с-Рассветом, – сказал Руарк и тихо, так, чтобы в каньоне не было слышно, добавил: – Свет да смилуется над нами.

Казалось, что гробовое молчание продлится вечно. Затем Куладин неожиданно соскочил с уступа и, вырвав у одного из Сейа Дун копье, метнул его в Ранда. Однако Аделин успела выскочить вперед и подставить щит. Сила броска была такова, что наконечник насквозь пробил несколько слоев толстой кожи, а Деву крутануло на месте.

Каньон взорвался бурей неистовых криков. Девы Джиндо запрыгнули на уступ и выстроились стеной перед Рандом. Севанна, наоборот, спрыгнула вниз и повисла на руке Куладина, пытавшегося двинуть своих Черноглазых из Шайдо на Дев, вставших между ним и Рандом. Гейрн и еще около дюжины вождей септов из Таардад присоединились к Девам. Мэт тяжело вскочил на уступ, держа на изготовку свое копье с широким, отмеченным воронами наконечником. С уст его срывались невнятные слова – должно быть, проклятия на древнем наречии. Руарк и другие вожди кланов возвысили голоса, тщетно пытаясь восстановить порядок. Каньон бурлил. Ранд увидел, как многие поднимали вуали. Полетело копье… второе… третье… Это необходимо было остановить. Немедленно.

Он потянулся к саидин, и поток Силы наполнил его, пока он не почувствовал, что сейчас взорвется, если прежде не сгорит. Порча, казалось, проникала даже в кости. А за пределами кокона пустоты проплыла холодная, спокойная мысль. Вода. Здесь, в Пустыне, вода священна. Айильцы всегда говорят о воде. А вода есть везде – даже в этом сухом, раскаленном воздухе. Вслепую, не осознавая, что именно делает и что из этого выйдет, Ранд направил Силу.

С безоблачного неба ударила молния. Завыл ветер; он словно поднялся со всех сторон сразу. Вихрь подхватил и унес через ущелье крики айильцев. Воздух наполнялся мельчайшими, почти неощутимыми капельками воды. Он становился все более влажным, пока не случилось то, чего не видел ни один житель Пустыни. Хлынул дождь. Над Алкайр Дал ревела гроза. Ветер кружил и ревел. Ветвистые молнии полосовали небо. Дождь усиливался с каждым мгновением, пока не превратился в настоящий ливень. Вода текла по скальному уступу. Волосы и одежда Ранда мгновенно промокли насквозь. За сеткой дождя ничего не было видно уже в пятидесяти шагах.

Неожиданно дождь перестал хлестать по нему, хотя и не прекратился. Над Рандом, отбросив в сторону Мэта и Таардад, возник невидимый купол. Оказавшись будто внутри водяного пузыря, он смутно видел, как Аделин пытается прорваться к нему сквозь незримую преграду.