Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

– Ты последний дурак! Играешь в дурацкие игры с такими же дураками, как и сам. Из-за тебя все мои старания пропали впустую!

Утирая воду с лица, Ранд обернулся на голос Ланфир. Ее белоснежное платье, перехваченное серебряным поясом, было безупречно сухим, ни одна капля не коснулась черной волны ее волос, украшенных серебряными звездами и полумесяцами. Огромные черные глаза гневно смотрели на Ранда, прекрасные черты искажала ярость.

– Я ждал, что ты рано или поздно откроешься, – спокойно заявил юноша. Сила по-прежнему наполняла его, он удерживал поток, оседлав его течение и не пытаясь почерпнуть из Источника больше. Казалось, и этого достаточно, чтобы скоро превратить его кости в пепел. Ранд не знал, способна ли Ланфир отсечь его от Источника, пока саидин бушует в нем, но надеялся, что такое ей не под силу, и потому не отпускал потока, грозящего испепелить его в один миг. – Я знаю, что ты здесь не одна. Где он?

Ланфир недовольно поджала губы:

– Так и знала, что он выдал себя, заявившись в твой сон… Если бы он не запаниковал, я бы справилась…

– Я знал с самого начала, – оборвал ее Ранд. – Ожидал этого с того дня, как покинул Твердыню Тира. Каждый мог видеть, что я сосредоточен на Руидине и айильцах. Думаешь, я не понимал, что кто-нибудь из вас обязательно последует сюда за мной? Это я расставил ловушку, Ланфир. Я, а не вы! Где он? – Последние слова прозвучали как холодный, бесстрастный крик. Чувства остались далеко, за пределами пустоты, которая уже не была пустотой, ибо ее наполняла Сила.

– А если знал, зачем отваживал его болтовней о своем предназначении, да о том, что будешь делать, что должен? – В голосе женщины слышалось презрение, слова ее падали, словно камни. – Я привела Асмодиана, чтобы ты у него учился, но он не любит трудностей и во всем ищет свою выгоду. И меняет свои планы, если они не приводят к немедленному успеху, хватаясь за что-то другое. Сейчас он вообразил, что обнаружил нечто важное для себя в Руидине, и отправился туда, чтобы завладеть этим, пока ты стоишь здесь. Куладин, драгкары – это он устроил, чтобы отвлечь тебя и заполучить свою находку. Все мои усилия пошли насмарку из-за твоего упрямства! Ты представляешь, чего будет стоить убедить его снова? Учить тебя должен он. Демандред, Равин или Саммаэль убьют тебя прежде, чем ты научишься поднимать руку, или посадят на цепь, как собаку!

«Руидин! – осенило Ранда. – Ну конечно!» А отсюда до Руидина несколько недель пути на юг. Но ведь однажды он сумел… Если бы только вспомнить, как…

– И ты позволила ему уйти? После того, как столько говорила мне о помощи?

– Я же не обещала помогать тебе открыто. И что такое он мог найти в Руидине? Из-за чего я должна открывать свои намерения? Когда я буду уверена, что мы с тобой заодно, – другое дело. Помнишь, что я говорила тебе в Тире, Льюс Тэрин? – В голосе женщины появились вкрадчивые нотки, полные губы обольстительно изогнулись, бездонные глаза готовы были поглотить юношу. – Помнишь? Два великих са’ангриала. Овладев ими, мы могли бы бросить вызов…

Ланфир осеклась. Но в этот момент Ранд вспомнил.

С помощью Силы он сложил реальность, искривил пространство. Под куполом, прямо перед ним, открылась дверь. Во всяком случае, он не знал, как назвать иначе это отверстие, ведущее во тьму. И куда-то еще.

– Оказывается, ты кое-что помнишь, – пробормотала Ланфир и неожиданно посмотрела на Ранда с подозрением. – А почему ты так переполошился? Что там такого, в этом Руидине?

– Асмодиан, – мрачно ответил Ранд.

Он медлил. Вода катилась по куполу, и нельзя было разглядеть, что происходит снаружи. А здесь находилась Ланфир. Если бы удалось вспомнить, как он сумел отсечь от Источника Эгвейн и Илэйн.

«Если бы я мог убить женщину, которая всего лишь хмуро смотрит на меня. Пусть даже она – одна из Отрекшихся!»

Сейчас он, так же как и в Твердыне, не был способен на это.

Оставив Ланфир на уступе, Ранд шагнул в проем и закрыл его за собой. Конечно, она сможет сделать такой же проем, как этот. Но на это уйдет время.

Как только исчезла дверь, Ранда со всех сторон окружила кромешная, непроглядная тьма. Он не чувствовал ни жары, ни холода, ни того, что промок до нитки. Не было вообще никаких ощущений, кроме осознания своего существования. Прямо пред ним вздымались гладкие серые каменные ступени – каждая просто висела во тьме без всякой видимой опоры. Гигантская лестница уходила вверх и пропадала из виду. Ранд почему-то был уверен, что видел эту – или точно такую же – лестницу раньше, и знал, что она доставит его, куда ему нужно. Он побежал по бесконечной лестнице вверх. Каждая ступень, на которой оставался след мокрого сапога Ранда, таяла, исчезала за его спиной. Оставались лишь те, что вели вперед, к цели. И такое – он знал – тоже случалось прежде.

«Интересно, эта лестница создана мной с помощью Силы или возникла каким-то другим образом и существует сама по себе?»

При этой мысли каменная плита у него под ногой начала растворяться во тьме, да и те, что впереди, замерцали. Отчаянным усилием воли Ранд заставил себя сосредоточиться на них – тяжелых плитах из серого камня. Они реальны. Реальны! Мерцание прекратилось. Ступени вновь обрели четкие очертания, но теперь они стали отполированными и по краям их обрамляли причудливые резные каменные бордюры. И такие бордюры Ранд тоже видел прежде, хотя не помнил, где и когда, и не осмеливался задаваться этим вопросом.

Перескакивая через три ступени сразу, он мчался сквозь бесконечный мрак. Лестница непременно приведет его к цели – но когда? Насколько опередил его Асмодиан? Не известен ли Отрекшемуся способ перемещаться быстрее? Ведь Отрекшийся знает, что и когда нужно делать, а он, Ранд, действует по наитию, движимый лишь отчаянием.

Вглядевшись вперед, юноша заморгал. Ступени, будто приспосабливаясь к его прыжкам, раздвигались. Черные провалы между ними становились все шире. Непроглядные и глубокие, как… Как что? Казалось, падение в эту мрачную бездну продолжалось бы вечно. Ранд заставил себя не думать об этом и сосредоточиться на движении. Он должен бежать! Смутно, будто отстраненно, он ощутил, как начала пульсировать старая, полузажившая рана на боку. Если даже сейчас, касаясь саидин, он смог почувствовать это, значит рана вот-вот откроется. «Не думай об этом», – приказал себе Ранд. Мысль эта плавала в заполнившей его пустоте. Он не смел замедлить бег и не остановился бы даже перед лицом смерти. Но сколько еще? Неужто эти ступени не кончатся никогда?