Глен Кук - Крепость во тьме [книги 1, 2, 9] [сборник litres с оптимизированными иллюстрациями]

Эйфория добралась и до нее. Обычно речи ее звучали громче и грубее.

Ченит вызвался помочь ей с палаткой, оставив меня сражаться с нашей.

Эта маленькая женщина могла заставить любого мужчину делать что угодно – либо пристыдив его, либо обольстив.

Я проверил, как дела у Тоамаса. Он спал. Судя по улыбке, больно ему не было.

– Спасибо, – тихо бросил я в сторону лорда Молота.

Никто меня не слышал, но он наверняка понял. От него не ускользало ничего.

Когда палатки наконец поставили, Тень назначила сборщиков топлива. Я оказался среди них.

– Дьявол тебя побери, это нечестно, Брэнди, – пробормотал я, когда мы шагнули на лед. – А эти сукины дети сидят там себе на заднице…

Он рассмеялся. Таким уж он был человеком – без тени сочувствия, даже к самому себе.

Некоторые уроки тяжело даются.

Пребывание в кругу сделало меня чуть более ленивым. Притворство – великое искусство среди ветеранов. Я решил побыстрее покончить со сбором топлива.

Я направился к отличной мертвой ветке, лежавшей за первым стоящим деревом. Разве так уж трудно найти путь назад, когда все, что тебе требуется, – повернуться кругом?

Я орудовал топором, вырубая ветку изо льда. Позади слышались возгласы и ругательства Брэнди и остальных, рубивших мертвое дерево.

Я повернулся, собираясь пойти обратно.

Ничего.

Я не видел ничего, кроме льда, сучковатых старых деревьев и еще льда. Никакого круга. Никаких дровосеков.

Единственным звуком был треск льда на ветках под порывами ветра.

Я закричал.

Зазвенели осколки льда, падая с ближайшего дерева. Проклятая тварь смеялась! Я это чувствовал. Она говорила, что я у нее в лапах, но она собирается немного со мной поиграть.

Я даже чувствовал зависть соседних деревьев, ненависть к завладевшему добычей собрату…

Я не стал паниковать. Я поворачивал голову то в одну сторону, то в другую, делая несколько шагов в каждом направлении, не поддаваясь страху. Когда ты противостоял легионам Империи Ужаса и пережил ночи нападений неубиваемых саван-далаге, бояться уже нечего.

Повернувшись в очередной раз, я услышал голоса. Товарищи что-то кричали мне, друг другу и лорду Молоту. Они думали, что я сошел с ума.

– Уилл, – крикнул Брэнди, – что ты скачешь туда-сюда?

– Дерево, – сказал я, – похоже, этот раунд ты проиграешь.

В моей голове послышался его смех.

Я отступал, таща ветку и нащупывая след, по которому пришел.

Хорошая мысль, но не слишком. Дерево еще не исчерпало свой арсенал.

Упала ветка. Большая. Я уклонился, но поскользнулся на льду и крепко стукнулся головой. Не раздумывая, я встал и пошел – вероятно, не в ту сторону.

Послышался крик Брэнди:

– Уилл, придурок, стой на месте!

И голос Расса:

– Принесите кто-нибудь веревку. Мы накинем на него петлю.

Я не понимал их. Ноги несли меня сами собой.

Потом мое внимание привлек треск пламени и запах маслянистого дыма. Остановившись, я обернулся.

Дерево, пытавшееся меня поймать, превратилось в огненный столб. Я услышал его вопль.

Ничто не могло гореть столь быстро и столь жарко – во всяком случае, не при такой погоде. Но проклятая тварь пылала, словно после взрыва.

Воздух пропитался запахом колдовства.

Пламя взмыло к небу и начало угасать. Сквозь него что-то виднелось.

Передо мной тускло мерцали круг и силуэты друзей. Лицом к дереву, в нескольких ярдах от него, стоял лорд Молот. Он вытянул руку и сложил пальцы в королевский крест.

Он уставился на меня. Взглянув в его щели для глаз, я почувствовал, что он зовет меня, и шагнул вперед.

Путь оказался очень-очень долгим. Мне пришлось обогнуть некую извилину в коридоре времени, прежде чем я оказался на прямой дороге к безопасному месту.

Я прошел по ней, волоча за собой проклятую ветку.

Я споткнулся, но лорд Молот опустил руку и подхватил меня. Прикосновение его было нежным, словно любовная ласка, но я почувствовал его до самых костей.

Я удержался на ногах, и он отпустил меня.

Слегка сгорбившись, он развернулся и зашагал обратно в круг. Это был первый когда-либо проявленный им признак слабости.

Я оглянулся.

Проклятое дерево стояло на месте и выглядело нетронутым. Я чувствовал его горечь, гнев, разочарование… И зов, похожий на пение сирены.

Я поспешил в круг, словно мальчишка, бегущий домой после того, как его застали за очередной шалостью.

– Ченит, оно горело. Я видел собственными глазами.

– Я видел, что произошло, Уилл. Лорд Молот встал там и вытянул руку. Ты перестал дурачиться и вернулся обратно.

Костры отбрасывали достаточно света, чтобы выхватить из темноты ближайшие деревья. Я посмотрел на то, которое меня поймало, и вздрогнул.

– Ченит, я не мог вернуться.

– Уилл…

– Послушай меня. Когда лорд Молот говорит, что нужно что-то делать, – делай. Мама меня убьет, если я не приведу тебя домой.

С ней и без того хватало неприятностей. Я забрал Ченита с собой после того, как она семь раз поклялась, что он никуда не пойдет. Сцена была ужасающая: Ченит умолял, мама кричала, я швырялся эпитетами и горшками.

У моей матери был муж и восемь сыновей. Когда осел дым Великих Восточных войн, остались только я и маленький Ченит, и она с тех пор видела меня только один раз.

Потом я вернулся, рассказав, что нанялся к лорду Молоту. И Ченит, который с детства слышал ее рассказы о героях – отце и братьях, решил, что пойдет со мной.

Она ответила решительным «нет». Со мной что-либо делать было уже поздно, но ее последний сын не должен был стать солдатом.

Порой мне бывало стыдно, что я забрал его тайком. Я прекрасно понимал чувства матери. Но Ченит когда-нибудь должен был повзрослеть…

– Эй, вы! – крикнула Тень. – Эй! Я сказала, хватит болтать. У меня тут известие от хозяина.

– Ну вот. Очередной выговор за какую-нибудь глупость, – сказал я.

Сперва она заговорила на итаскийском – большинство из нас его понимали. Потом перешла на другие языки, для харишей и прочих, кто не знал итаскийского. Мы приблизились к черной палатке.

С середины лужайки я видел, как расставлены костры. Каждый горел в своей вершине пятиконечной звезды. Пентаграмма. Эта лужайка была живым магическим символом.

– Через несколько дней мы узнаем, куда идти. Может быть, раньше. Хозяин говорит, пора рассказать вам, в чем дело. Чтобы вас подбодрить. То место называется Камменгарн. – Она улыбнулась, показав грязные зубы.

Какое-то время мы молча ее слушали. Легенда была старой и не слишком известной за пределами северных провинций Итаскии, где Райнхарт считается народным героем.

Беллвезер заговорил первым:

– Ты имеешь в виду Камменгарн из истории о Райнхарте, убившем дракона из Камменгарна?