Эмили Дункан - Безжалостные боги [litres]

Кто-то схватил Надю за руку и потащил в заброшенный сарай на окраине крестьянского огорода. Она тут же выдернула ворьен, отчего швы на боку натянулись, а по коже заскользили теплые струйки.

Но стоило ей повернуться, как она увидела перед собой Костю. Он даже не пытался схватиться за кинжал, висевший у него на боку, вместо этого изучая ее странным безучастным взглядом.

– Боги, я тебя искала, – расслабившись, сказала Надя.

– Я просто пытался понять, что случилось с той девушкой, которую я знал, – отозвался он.

Она вздрогнула от незнакомого холода в его глазах.

– Потому что, – отстраненно продолжил он, – та Надя, которую я знал, никогда бы не спелась с врагом. Надя, которую я знал, была настолько предана богам, что никогда не оставила бы в живых омерзительное чудовище, презирающее их.

Она закрыла глаза.

– Надя, которую я знал, не сделала бы этого, – прожигая ее взглядом, сказал он. – Ты знаешь, что он сделал?

Она кивнула, не открывая глаз. Неужели она настолько трусит, что даже не может встретиться с ним взглядом? Наверное, так и есть.

– Мне так не кажется, – резко произнес он.

– Костя, – позвала Надя срывающимся голосом.

Ему хотелось думать о ней только хорошее, и от этого становилось только хуже. Надя протянула к нему руку, но он отступил.

– Я знаю, – прижав руки к ноющей груди, она почувствовала липкую влагу, которая просачивалась сквозь тунику.

– Ты знаешь, что произошло в монастыре после твоего ухода?

– Нет, – прошептала она.

Надя не оплакивала дом и всех, кого она потеряла. Не позволяла себе этого. Да и времени на это не находилось. И сейчас ей стало страшно от того, что она не сделала этого, стала такой черствой, такой грешной, что, даже услышав рассказ Кости, останется равнодушной и безучастной.

Он резко втянул в себя воздух.

– Ты истекаешь кровью, – пробормотал он и потянулся к ней вопреки всем своим предубеждениям.

– Я в порядке, – возразила она. – И твоя злость не должна уменьшаться лишь из-за того, что у меня разошлись несколько швов.

– Я не… – поколебавшись, начал он, но тут же замолчал. – Ты права. Я злюсь. Потому что не понимаю, Надя.

– А я не могу заставить тебя понять, – медленно проговорила она. – Потому что большую часть времени и сама ничего не понимаю.

– Они убили Антона, – тихо сказал он.

У Нади сжалось сердце. Костя с младшим братом приехали в монастырь, когда Антон еще лежал в пеленках. Мальчик все время бегал за Надей и Костей, путаясь под ногами. Он стал по большей части надоедливым, но милым младшим братом для них обоих.

– Костечка… – пробормотала она.

В старом сарае царил полумрак, но она видела блестящую пелену слез, застилающую глаза друга.

– Он умер еще в монастыре, – сказал Костя. – Принц пытал его, чтобы добиться от меня информации.

Надя зажмурилась, когда эмоции, которые она так долго прятала в себе, внезапно обрушились на нее.

– Отец Алексей погиб в Соляных пещерах, – продолжил он. – Стервятники посчитали его слишком старым и неподходящим для их замыслов, поэтому прикончили его. Никто толком не знал, что они задумали. Но каждый день Стервятники забирали все больше и больше выживших. Пока не остался лишь я.

Никакие силы не помогли бы удержать слезы, рвавшиеся из глаз. И все надежды, хранимые в душе, что жителям монастыря удалось выбраться, оказались ложными. Все, кого она любила, погибли. Единственная семья, которая у нее была, потеряна.

– Вот что делают транавийцы, Надя. Все, что они знают, – это разрушение и хаос. Так было и так будет всегда.

Надя прижала ладони к глазам, пытаясь сдержать слезы. Она не могла позволить себе сломаться. Не здесь, не сейчас, еще рано. Ей предстояло так много сделать.

– Ты не можешь найти оправдания. Ни для него, – сказал Костя, но его голос стал звучать мягче.

Он обхватил ее руку и прижал Надю ближе к себе. И она не стала сопротивляться, а уткнулась лицом ему в плечо.

– Прости, – прошептала она.

Даже после стольких месяцев, проведенных в Соляных пещерах, после всех побоев и истязаний, он все еще пах ладаном. Домом. Как же она скучала по этому запаху. Мир оказался холодным и жестоким, и ей очень хотелось оказаться в родных местах.

Наде очень хотелось, чтобы Костя понял, что она сделала то, что должна была сделать. Что она поддалась велениям своего неверного сердца, но теперь старалась этого не делать. Вот только она подвела свой народ и не знала, как это объяснить.

– Я не могла думать об этом, – выдавила она. – Мне нужно было двигаться вперед, и поэтому пришлось… заставить себя позабыть о случившемся.

– Что происходит, Надя?

Она отстранилась и вытащила кулон, который Костя сунул ей в руку перед их расставанием.

– Где ты его взял?

– Ты сохранила его, – побледнев как полотно, прошептал он.

Потянув за шнурок, она положила его себе на ладонь.

– Ты знаешь, что это такое?

Увидев, как Костя кивнул, Надя поняла, что все оказалось гораздо хуже, чем она предполагала.

– Почему ты отдал его мне?

– Чтобы сохранить, – признался он. – Церковь… Я имею в виду… Мне следовало…

– Кто дал его тебе, Костя? – чувствуя, как от его слов по коже пробирается озноб, спросила она.

Ей не следовало использовать кулон. Ведь для освобождения Велеса из темницы требовалась кровь. Но великая и святая девушка-клирик запятнала бы себя подобным богохульством.

«Что я наделала?»

– Несколько лет назад в монастырь пришла женщина. Она попросила разрешения поговорить со мной. Отец Алексей сказал, что она хочет, чтобы с тебя не спускал глаз самый близкий тебе человек.

– Не спускал с меня глаз, – повторила Надя.

Что это значило? Что, по мнению священников, она должна была сделать?

Костя нахмурился.

– Женщина отдала мне кулон, но так внятно и не объяснила, что мне следует с ним делать. Лишь твердила, что он должен оставаться в безопасном месте и поближе к клирику, потому что только ты можешь предотвратить ужасающую неизбежность, – объяснил он. – Прямо так и сказала. Ужасающую неизбежность.

Вот только Надя позволила этому случиться. Хуже, она собственными руками запустила цепь событий.

– Еще она добавила, что находиться с тобой невероятно опасно, но это необходимо. Я так и не понял, что она имела в виду.

«Мне никогда не следовало использовать силу Велеса, – с болью осознав произошедшее, подумала Надя. – Никогда не следовало выпускать его на свободу».