Сергей Петренко - Снимите розовые очки [litres]

Злобный карлик возбуждался все больше и больше.

– И не от солнечных лучей, от каких вы якобы слепнете; ничего подобного, наше светило Гуда ничуть не вреднее вашего Солнца. Очки лишь демонстрируют те красивые картинки, что мы хотим показать. Ах, если бы эти очки могли так же работать и на Земле, мы бы горя не знали. Но ведь не заставишь всех землян поголовно носить очки, даже вездесущая надоедливая реклама была бы тут бессильна. А без них вы бы сразу разглядели наш настоящий облик, и спокойно пробраться на Землю и жить там еще многие поколения мы бы не смогли. Наши разведчики неоднократно предпринимали попытки проникнуть к вам, но были разоблачены, и им пришлось бежать обратно. Мы же, с вашей точки зрения, уроды! Можно было бы, конечно, пользоваться гримом, да они так и делали, но нельзя же в течение всей жизни не снимать ни на минуту грим. Мы даже, невзирая на природное отвращение, пытались с вами спариваться, делали попытки получить хотя бы полукровок, чтобы раса выжила даже столь мерзким способом. Хоть мы, по-вашему, и уродливы, и дурно пахнем, но за деньги земные благоухающие красавицы и красавцы запросто спаривались с нами, вы ведь за деньги делаете что угодно. Но из этих опытов, к сожалению, ничего не вышло, генетически мы не подходим друг другу и не можем иметь совместного потомства.

– Положим, с очками-то мы разобрались, теперь можем видеть вас и ваш мир без розовых прикрас. Но зачем вам вообще втираться в наше сообщество, пытаться затеряться в нем? – поинтересовался я. – Ведь вам и тут весьма неплохо жилось. Да, вы утратили способность к воспроизводству, но те, кто жив сейчас, способны прожить долгие-долгие годы, не строя всяких пакостей человечеству. И прожить эти сотни, а то и тысячи лет вполне неплохо, в своем понимании. Зачем загонять нас сюда, чтобы мы здесь умерли? И почему, собственно, мы, как ты сейчас сказал, обязательно быстро вымрем?

– Да, кстати, я ни разу не видела пока, чтобы кто-то из землян здесь умер, во всяком случае, собственной, ненасильственной смертью, ведь двух наших друзей здесь убили, – внезапно вклинилась в разговор Джина. – Хотя пробыла тут уже долго, а среди моих соплеменников попадались не очень молодые люди, никто из них не умирал, да здесь и кладбищ-то нет.

– А ты обращала внимание на то, глупая дурочка, что твои соплеменники иногда куда-то пропадают и больше не появляются, причем не обязательно немолодые, как ты их назвала? – спросил Горд.

– Да, – ответила Джина. – Они, думаю, отправлялись куда-нибудь путешествовать, наверное, в дальние области планеты, она же большая, не меньше Земли. Я и сама, незадолго до встречи с Виктором, собиралась съездить в те места, где раньше не была, а таких мест великое множество, я почти и не отъезжала далеко от замка. Я не так уж долго здесь нахожусь, чтобы те, кто куда-то поехал в далекие путешествия, вернулись назад, их странствия могут длиться годами.

– Долго бы ты их ожидала, – ухмыльнулся старик, – они давно сдохли. Все ваши дохнут здесь, к счастью, довольно быстро. Это от того излучения, что исходит из недр Гано. Что оно из себя представляет, я не знаю, да и никто не знает. Раньше такого не было. Но со временем, так думают ученые мужи, в недрах планеты накопилось в достаточном количестве какое-то вещество, излучающее что-то, губительное для любой жизни. Причем на животных оно действует сильнее, чем на разумные формы жизни, потому-то тут и вымерли звери, рыбы и птицы, а мы пока остались. И по нам оно ударило, мы утратили способность к репродукции на этой планете. – Старикашка выделил слово «этой». – Да и продолжительность нашей жизни также сократилась. Но мы живем не одно тысячелетие, поэтому, даже невзирая на излучение, можем прожить очень долго. Ваш ничтожный организм гораздо слабее в этом отношении, землянам накапливаемой дозы излучения хватает на небольшой срок. На моей памяти, если кто из людей проживал здесь года два, то это был уникальный случай. Обычно они оскверняют планету своим существованием не более десятка месяцев, в зависимости от стойкости организма, а дальше – конец. На дужках очков с обеих сторон имеется специальная шкала, подсвеченная красным цветом. Она похожа на обычную краску, но на самом деле это анализатор излучения, что вы получили. Оно накапливается постепенно и до достижения определенного предела совершенно не опасно. Но, благодаря кумулятивному эффекту, в определенный момент его набирается критическое количество, и тогда – мгновенная смерть. А чтобы людишки не умирали на глазах друг у друга и тем самым не сеяли панику в рядах пока живых, специальные устройства, расставленные на каждом шагу, считывают информацию с дужек очков. Когда красного цвета почти не остается, рядом с таким счастливцем всегда находится кто-нибудь из нас, чтобы изолировать его от других, предложить уехать из города, например. Вот вы и не видели, как постепенно, но регулярно, вымирали земляне. Это происходило не у вас на глазах. А потом вам говорили, что приятель куда-то отправился путешествовать. Вот паники и не было, тем более что сам вопрошающий о пропавшем также вскоре отправлялся, хи-хи, в путешествие. Скоро мы всех вас утилизируем.

Я снял с переносицы очки и посмотрел на дужки. Красной полосы оставалось не более половины. Джина глянула на свои – у нее красная полоска была гораздо короче, она ведь прибыла на планету раньше меня. Пауль, подойдя к нам, оглядел собственные очки и, явно волнуясь, спросил:

– Эй, а на моих очках вообще красной шкалы нет. Дужки одного, черного цвета. Это как понимать?

Дряхлый старец внимательно пригляделся к нему и забормотал себе под нос:

– Странно, такой тюфяк, а тоже – избранный. Выбирают кого попало, совсем никчемных оставлять стали. Явно ведь не подошел по каким-то характеристикам. Раньше таких сразу выбраковывали.

– Что ты там бубнишь себе под нос? – навис над старикашкой Пауль. – Кого это раньше выбраковывали? Как это – выбраковывали? Что с моими очками? Они неисправны или я должен вот-вот помереть? – начал сыпать он вопросами.

– Очки у тебя исправны, толстый дуралей, – поднял на него глаза старец. – Это специальные очки для тех землян, кого мы отбираем для служения нам. Они лишь переводят, а индикатора на них нет, потому что таким, как ты, он не нужен. У кого самая редкая группа крови, на тех излучение практически не действует, они тут могут безболезненно жить долгие годы и дожить до глубокой старости, по вашим меркам конечно. Ну, проживут, может, чуть-чуть меньше, чем прожили бы у себя на Земле. Зато наши избранники из числа людей тут живут на порядок лучше, чем у себя, тут они знатные, нужные члены общества, нам пользу приносят и себе имеют вознаграждение немалое. Их тут немного, но они занимаются полезными делами, помогают. А тех, кто с такой кровью, как у тебя, но бесполезен, мы сразу втихую ликвидируем, чтобы зря под ногами долгие десятилетия не путались да вопросы разные ненужные не задавали, остальных землян не мутили. Вот мне и непонятно, как тебя в живых оставили. Полагалось, чтобы ты исчез бесследно. Думаю, кто-то за тебя вступился, попросил не убивать, скорее всего, кто-то важный, раз тебе позволили меж других людей запросто болтаться. Из наших вряд ли кто так бы поступил, зачем тебя за здорово живешь, такого бесполезного, кормить, обслуживать, развлекать. Для нас вы – низшая, примитивная раса, достойная одной быстрой смерти. Значит, кто-то из землян, для нас важный, причем сильно важный, раз его послушали, попросил, чтобы тебя не трогали, никчемного, позволили дальше воздух коптить.