Сергей Петренко - Снимите розовые очки [litres]

– Ты абсолютно уверен, что именно так нужно поступать? – подошла к нам Джина. – Я не пытаюсь тебя отговорить, у меня нет такого права, но ты на самом деле это окончательно решил?

– Абсолютно уверен, и у меня получится, – строго ответил Пауль. – А теперь прощайте, мне пора. Когда вы тут запалите фитили, будет поздно, я могу не успеть. Так что простите, если что не так, и всего вам самого хорошего.

Пауль, сохраняя самое серьезное выражение на лице, подошел к нам, по очереди обнял, вздохнул и направился к лесенке, ведущей к Доре. Мы даже не попытались его остановить, было и так понятно, что он не передумает. Что ж, Пауль начал свой новый путь, ведущий его к намеченной цели, и нам следовало закончить то, что задумали.

Теперь действительно следовало торопиться – становясь громче, слышался не только топот, но и крики поднимающегося по лестнице отряда. У нас в распоряжении оставались считаные минуты. Не теряя ни секунды, мы расположили взрывчатые заряды там, где, по нашим предположениям, они могли максимально повредить всю систему. Хорошо, что места установки зарядов были недалеко друг от друга – ведь нам необходимо было поджечь их практически одновременно. Проверив включение, мы нажали на «тарелку». Что-то зажужжало внутри панелей, лампочки заморгали и загорелись в полную силу, почувствовалась нарастающая вибрация.

Гномы тоже услышали эти звуки, но было поздно. Я дернул за первый попавшийся рычажок, не важно за какой, мы не знали, в какие места Земли они открывали путь, и нажал на «копье» – дверь открылась. Мы с Джиной оббежали заряды и подожгли фитили, а затем бросились к двери. Когда находились подле них, по звуку от моей сработавшей внизу растяжки-сигнализации стало понятно, что гномы добрались до первого этажа и сейчас будут лезть по лесенке. Я последний раз обвел комнату взглядом, чуть задержавшись на дергающейся фигуре бывшего наемника – тот не переставал источать проклятия в наш адрес – и показал ему напоследок неприличный знак. Затем обнял Джину за талию, и мы бросились в дверной проем, навстречу солнечному свету…

Вокруг простиралось небольшое поле, сплошь поросшее сорняками, рядом стоял сгнивший и проржавевший старенький трактор. Дверь, через какую мы сюда попали, была старой и растрескавшейся от времени и располагалась на стене хлипкого, покосившегося домика, где когда-то, скорее всего, хранился сельскохозяйственный инвентарь. Мы понятия не имели, в каком месте на Земле очутились. Это не имело значения. Огонь фитилей наших бомб, находящихся где-то в далекой-далекой галактике, поедал кусочки времени, отсчитывая последние секунды до взрыва, и каждое это мгновение отдавалось в наших сердцах глухим, никому не слышным набатом.

– Ну вот, время истекло, – произнес я. – Теперь или пан, или пропал.

За дверью сплошной стеной, закрывавшей проход от косяка до косяка, располагалась старая кирпичная кладка, обильно поросшая лишайником. Мы молча посмотрели друг другу в глаза. И поцеловались. Поцелуй был долгим.

Прошло около года. Не буду описывать, как нам с Джиной с окраины маленького городка в Мексике, а именно там мы оказались, не имея ни документов, ни денег, одетыми как цирковые актеры, удалось пробраться к цивилизации – это было достаточно сложно, но никому не покажется интересным. Сейчас мы живем на небольшом острове посреди океана в прекрасном бунгало, выходящем окнами на берег. С террасы нашего жилища мы можем каждый день любоваться лучами нашего солнца на закате. Так же, как солнце скрывается каждый день за горизонтом, ушли треволнения того времени, когда мы «наслаждались романтической жизнью» на далекой-далекой планете, ушли безвозвратно, чтобы остаться лишь в памяти.

Иногда мне кажется, что это случилось вовсе не с нами, а с кем-то другим, или только приснилось в странном сне. Но это было в реальности, хотя рассказать кому-нибудь о наших приключениях – никто не поверит. Пожалуй, единственным отпечатком пережитого являлось то, что когда мы закупили множество книг, при обустройстве дома, среди них не было ни одной из жанра фэнтези, а на наших компьютерах стоит специальная блокировка, защищающая от установки на них любых игр; это было сделано заранее, для будущих детей.

Бунгало мы приобрели за деньги, полученные от продажи инопланетных драгоценностей, всяких там диадем, подвесок, серег, ожерелий и прочей елочной мишуры, сохранившихся в несессере моей рыжей бестии, который она всегда таскала с собой. Выяснилось, что на Земле-матушке эти побрякушки ювелирами были оценены, как самые что ни на есть настоящие. Слава искусникам-гномам и их технологиям! Мы выручили за гномьи безделушки около пятнадцати миллионов американских монет и с толком впоследствии их использовали. Оказывается, и у женской сорочьей привязанности к бижутерии имеются определенные положительные стороны. Мой же медальон, случайно захваченный с панели управления порталом, оказался сделанным из какого-то неизвестного у нас металла, реальной стоимости на Земле не имеющего, и я решил его оставить в качестве сувенира, напоминающего о наших приключениях.

По всей вероятности, главный портал мы таки повредили, что называется наверняка, без вероятности его восстановления. Во всяком случае, когда мы приезжали в Мексику, к тому заброшенному дому, где находился портал, посредством какого вернулись на Землю, ничего указывающего на то, что связь с гномьей планетой сейчас существует, обнаружено не было. Мы тогда наняли местных жителей с бульдозером, и они быстро тот домик снесли. Как гномы устраивали переброски десанта, до сих пор так и осталось загадкой.

Конечно, по нашим предположениям, основательное количество гномов должно было остаться на Земле. Когда сломалась система телепортации они, сами того не желая, навсегда поселились тут, у нас. С учетом их запредельной, по нашим меркам, продолжительности жизни, они будут сосуществовать с нами достаточно долго, вероятно, не одно наше поколение.

Иногда, проходя по улицам, я, увидав низкорослого некрасивого человека, останавливаюсь и долго смотрю ему вслед – не гном ли он, не по собственной воле переселившийся к нам на ПМЖ. А вдруг это уже такая себе фобия, не знаю. Во всяком случае, пока что настоящих гномов мне повстречать не удалось.

Иногда вечерами мы с Джиной вспоминаем пережитые приключения, думаем о Пауле – как он там, получилось ли у него отыскать и спасти свою Дору, кто знает. Здесь, на Земле, мы уж точно не получим на это ответ. Но мы надеемся, что там у них тоже хорошо сложилось, насколько это осуществимо вдали от родной Земли.

У Джины проглядывается начавший очаровательно округляться животик. Пройдет немного времени, и у нас будет прибавление в семействе – двое мальчиков-близнецов. Этим нас обрадовали врачи на УЗИ. В нашем мире давно идет смешение разных народов и национальностей, поэтому вряд ли кто из малочисленных соседей-островитян удивится необычным для здешних мест именам Олаф и Бао, ведь так мы обязательно их назовем. Иногда мне вспоминаются события, полные приключений, опасностей и трагедий, при каких я познакомился с моей Джиной, и мне становится жаль тех молодых и не очень людей, оставшихся где-то в неизвестных глубинах космоса, на отравленной планете. Сколько им суждено было прожить там, кто знает. Они, поддавшись заманчивым романтическим россказням, отправились туда, в неизведанный мир, в поисках новой жизни и новой судьбы. Я же встретил там свою любовь, и теперь уже наши судьбы навек связаны только с одним миром – нашей Землей.