Антон Демченко - Пепельный рассвет [litres]

И я даже расспрашивать не стану, как ей удалось пришить «любимого» дядюшку так, что здешний дух-хранитель не смог этого определить и принял Тенну и ее сестрицу как полноправных хозяек владения. А вот на второй вопрос я бы хотел знать ответ. Как у одного владения может быть два хозяина? Никогда о таком не слышал.

– Мы же были несовершеннолетними, – пожала плечами изрядно запыхавшаяся баронесса, удобно устраиваясь в моих объятиях, когда я наконец насмотрелся на ее пируэты и задал свой вопрос. – Сестры, без родителей, братьев или еще каких родственников. Вот хранитель и выбрал сразу нас обеих, чтобы обеспечить преемственность. Мало ли что с нами может случиться…

– То есть фактически Пимка – твоя наследница, а не совладелица? – уточнил я. Тенна кивнула.

– Конечно. Других-то претендентов все равно нет… – проговорила она и, чуть подумав, заключила: – Но на самом деле все намного проще. Дух-хранитель ведь не знает и не понимает таких понятий, как «наследник». Ему требуется владетель, он его выбирает или соглашается с выбором людей, но если к нему придут двое, то он и примет обоих. Со счетом у этой братии, как мне кажется, дело тоже обстоит неважно. В общем-то и весь секрет. Пойдем в спальню?

От такого резкого перехода я несколько опешил и очнулся, лишь когда Тенна уже утянула меня в очередной коридор. В личных покоях баронессы обстановка оказалась куда лучше, чем в других помещениях особняка. Было заметно, что кто-то старательно поддерживает здесь порядок, словно надеется, что хозяева дома обязательно вернутся и в поместье Гиларра вновь закипит жизнь. И ведь дождался неизвестный. Дождался.

– Жар такой милый, – протянула Тенна, с умилением глядя на стоящий на прикроватном столике букет полевых цветов. А я поймал себя на мысли… Баронесса перевела на меня взгляд и снова рассмеялась. – Ну же, Мид! Не ревнуй! Жару уже больше ста лет, он еще деда моего помнит!

– Я не ревную, – отмахнулся я, скидывая на стул колет.

– Вижу, – с хитрой улыбкой кивнула Тенна и, скользнув вплотную ко мне, ухватилась за края рубахи. – Ну ничего, я тебе сейчас докажу!

Неделю. Мы провели с баронессой самую замечательную неделю в моей новой жизни. И самую ленивую, пожалуй. Выбирались из постели за полдень, устраивали конные прогулки по ее владению, заглянули в пару небольших, но вполне ухоженных деревенек, где мою пассию встречали с искренней радостью, и с еще большей радостью встречали известие о том, что она желает восстановить поместье. На меня, правда, косились с определенной долей недоверия, но тут уж ничего не поделаешь. Братьев Бердов здесь еще хорошо помнили, а я выглядел как бы не опаснее их обоих, вместе взятых. Познакомила меня Тенна и с пресловутым Жаром, оказавшимся коренастым, седым как лунь дедом, держащим в кулаке оба поселения арендаторов баронства Гиларра. Бывший капитан стражи прадеда Тенны долго ко мне присматривался, но, увидев однажды расслабленную, довольную улыбку «ее милости», махнул рукой. Только сунул мне под нос кулак, мол, если что, то еще как… на этом процесс взаимного обнюхивания и был завершен. Именно к нему я заявился утром восьмого дня, и именно ему отдал приготовленный для Тенны подарок. Вручать его самой девушке я не стал. Воля у нее, может, и стальная, но на золото это качество не распространяется. Достаточно вспомнить, с какой дикой скоростью она растрясала мой кошель в Альте! Нет уж, Жару в этом плане я доверяю куда больше. Хотя, конечно, если бы не он, пришлось бы отдавать обналиченные в Вальме две тысячи золотых баронессе.

– Эва как! – крякнул старик, заглянув в лежащий на обеденном столе мешок. После чего перевел на меня неожиданно острый, испытующий взгляд и медленно кивнул. – Благодарствую, ваша милость. Все сделаю, как договаривались. А вы… не забывайте нашу девочку. Хорошая она. Заезжайте, здесь вас всегда с почетом примут.

– Там видно будет, Жар. Может, и заеду. Впрочем… почему «может»? Раз обещал, значит, заеду. Обязательно, – кивнул я и, хлопнув старика по открытой лопате-ладони, вышел из дома. Запрыгнул в седло Арго и, дав застоявшемуся жеребцу шенкеля, направил его к тракту. Пора.

Тенна сладко потянулась и, открыв глаза, прислушалась к тишине. Впрочем, откуда ей взяться в ожившем поместье?! Гулко бахнул молот в кузне, заржали лошади в конюшне, а следом по двору прокатился голос Жара, распекающего молодого садовника… Девушка взглянула на собственноручно написанный ею по памяти портрет молодого человека в лихо заломленном берете с пером хроморона, и улыбнулась: «Спасибо, Мид!»

– Ты обещала мне рассказать, кто такой этот самый Мид! – Голос невесть как пробравшейся в спальню сестры окончательно разбудил Тенну, заодно напомнив о ждущем ее ворохе забот, связанных с запланированным на этот вечер приемом в честь совершеннолетия неугомонной Пимки. Ох, просим прощения! Какой Пимки?! Конечно же девицы Пиммы, наследной баронессы Гиларра! Только так, и никак иначе.

Снова стучат копыта Арго по пыльному грунту, и снова плывет под ногами укатанный до каменного состояния тракт. День-ночь, день-ночь… За прошедшие в пути две недели я успел обогнуть пресловутое графство, так ни разу и не въехав на его территорию, и теперь тяж несет меня на восток, вдоль понижающегося Романского хребта, по землям Северной марки. Можно было бы, конечно, повернуть на запад, но тогда я уткнулся бы в княжество Церефорд, теперь уж, наверное, бывшее, а мне что-то совсем не хочется вспоминать о знакомстве с ныне почившим хозяином тех земель. Потому и правлю на восток, к границе Нойгарда. В Пустоши, да. Здесь, куда ни повернись, все равно в них уткнешься… или в Ниеман. Вот на западе да, там другое дело. Практически все тамошние территории империи граничат с соседними государствами, для которых Нойгард выступает этаким большим буфером с Искаженными землями, раскинувшимися на востоке.

Собственно, полагаю, именно поэтому богатые соседи не особо зарятся на империю. К чему им вешать на себя проблемы с тварями Пустошей? Что ж, их право. Одно «но»: пока защищенные с востока империей, а с запада морем, эти страны жиреют, Нойгард «качается». Пустоши и еще более восточный Ниеман банально не дают имперцам расслабиться. И не надо быть оракулом, чтобы предсказать, чем это однажды обернется для разжиревших в покое соседей. Сожрет их очередной император. Поднакопит силенок, замирится на время с Ниеманом, да и сожрет. Может быть, не в ближайшее время или даже десятилетие, но когда-нибудь именно так и будет. А вот потом… потом империя начнет настоящую экспансию. Уже не выгрызая у Пустошей мелкие кусочки, как это было в Первом походе Света, а отламывая от Искаженных земель целые области. Тут, главное, не торопиться и не пытаться разевать рот шире ушей. Но уж в чем в чем, а в непредусмотрительности имперцев обвинить невозможно. Все, что я видел здесь, говорит о том, что нойгардцы – люди осторожные и весьма продуманные. Глупостей стараются не делать и на авось не надеются…