Николай Грошев - Сын славного города [СИ]

Воины в жилетах как у короля, воины в кожаных доспехах со щитами, смуглые воины с хитрыми лицами, вооружённые не только мечами, одноручными топорами и щитами, но нёсшие за спиной ещё и по копью, а иной раз и луку. Когда такие воины перестали появляться, на улицу вышли новые люди, на этот раз, живо напомнившие Лограну родное село и господаря Гримтека.

Первой вышла рыжая воительница, со злой ухмылкой на губах и горевшими непонятной жаждой глазами. За ней двинулись воины, вооруженные привычно для Сабаса, да и для всего Катхена, но их доспехи заметно отличались. Они были более тяжёлыми и полными, чем даже те, что носили стражники Сабы. Эти доспехи, больше походили на военную амуницию господарей прошлого, нежели на что-то иное. Вскоре и эти воины закончились, проулок опустел, как и улица, принявшая первое сражение в нынешней битве за город Саб.

Логран тогда поднял взгляд повыше, к стене городской. Ему вдруг подумалось, что даже здесь, в этом месте, где не было ни башен, ни барбаканов — потому как стена тут отвесная и толстенная, даже здесь, просто так подобраться к городу было нельзя. Почему не подняли тревогу на стенах? Они не ночью подошли, а на рассвете. Почему стражник на стене не поднял тревогу, и не согнали туда кучу лучников, что осыпали бы стрелами вражеское войско?

Ответ казался простым и был на поверхности — что бы такую стену охранять, всей городской стражи не хватит. В лучшем случае, по одному дозорному на несколько десятков метров. А дозоры такие, скучны и длятся очень долго. Дозорные частенько засыпают.

Дозорный на этой стене не спал. Поначалу. Теперь он точно спит — спит вечным сном.

Логран вздрогнул всем телом, когда увидел зелёный всполох колдовских глаз и вздрогнул во второй раз, когда прищурился и разглядел. На стене лежал стражник. Поставив на него ногу, там стояла, кажется, женщина. Её глаза сверкнули зелёным светом, и она толкнула ногой труп стражника. Нелепо махая руками и ногами, труп сверзился с огромной высоты и грохнулся вниз, с противным чавкающим звуком…

— Э! Хули ты творишь, манда тупая??? — Взвыл кто-то на незнакомом языке. — Я же тут иду! Чуть бля на башку не свалился трупешник этот. Я ваще в ахую с этих дикарей!

Спустя минуту, из закоулка вышли…, наверное, воины. Ну, а кто ещё? Только вот одеты они и вооружены, как-то уж совсем не так.

Их было трое. Ведьма — яркий бесстыдный костюм, плотно облегавший всё её тело и почти полностью оголивший грудь, да на голове разноцветные колдовские патлы, стоявшие торчком. Она вертела в руках два странных коротких ножа. Второй — невысокий парень, в обрезанных по колену штанах и всё, кроме ещё ботинок, и волос на голове, нет у него ничего. Третий, седой старик с кустистыми бровями, в разноцветном халате, тоже безоружный. Они вышли на середину улицы и, осмотревшись, заговорили на языке чудном и заморском, детям Сабаса не понятном.

— Не хуёвое такое крошево, Шкет скажи. — Произнесла девушка.

— Ага, Сонь. Реально они тут местных покрошили. Это да, вся хуйня, норм. Чё? Только нахуя мы-то попёрлись? С такими предъявами! Братва считай вся, спит. Заебал их этот мирок. А мы тут.

— Не ной. Путём всё. — Девушка ухмыльнулась, вновь странно взмахнув своими колдовскими ножами. — Мы с моими бабочками, так-то не против. Пускай без магической поеботы и полётов — пох, зато молодость вспомним. Гы, давненько я фраеров не коцала чисто по фану вот так, без магических приблуд и всякой телепатии.

— Ты ж против была.

— Ну. Базару нет. Но чёт знаешь, как-то меня, вот не знаю. Дёрнуло чёт, ностальгическое такое.

— Ну, хуй знает…

— А ты чего без ничего совсем?

— У меня встроенное. — Мужчина в странных штанах поднял руку, и стало ясно — колдун. Из его пальцев, полезли длинные влажные когтищи колдовские. — Типа Росомаха лайт.

— Понятно. То же ничего. Хассан, чё потух? Чем воевать будешь? Кулаками что ли? Ты ж обсос капитальный. В носу ковыряться будешь и то — перелом в натуре сразу.

Колдун с когтями рассмеялся, старик покраснел и гневно молвил.

— Закрой свой рот, неверная шлюха! Я не стану сражаться. Этот день я отдам во славу Аллаха, неся Его слово этому дикому и безбожному миру! Слово Аллаха сегодня познают Избранные, коих волей Его, я выберу сам, но под перстом его указующим, выберу и истину открою на радость Аллаху и Пророку Его Муххамеду!

— Хассан, иди лучше вола выеби, я тут видела пока шли. Там, за стенкой тусуется…

— Неверная шлюха!

— Э, завязывайте! Хассан, чё ты бесишься? Ну, не проканала твоя проповедь, привыкнуть уже должен — нахер не всрался нам твой Аллах. Осади уже. Чё опять-то взбесился?

Колдун в халате, скривил лицо и смачно плюнул под ноги колдуна с когтями.

— Да покарает тебя Аллах, неверный пёс! — Сказал он так, что почти прошипел.

Колдун с когтями, под ноги себе глянул, побагровел, снова на колдуна в халате глянул.

— Слушай, ну, назвали твоего Мамеда, Мухтаром — так ты сам виноват, ты же заебал уже…

— Не смей говорить о Пророке своим грязным ртом!!!

— Знаешь что, Хассан? А иди-ка ты в натуре на хуй!

— Трижды неверный пёс! Кафир! Безбожник!

— Чё за нах? Я щас всем ебальники на фашистский флаг порву! Засохли нахуй, Папа идёт!

Из проулка вышел мужчина. В металлическом доспехе очень странной формы. На нагруднике у него был крест, на руках металлические рукавицы, в одной руке треугольный щит, на поясе меч, а на голове два чёрных круга, скрывающих глаза, за которыми светились два алых пятнышка.

Логран перевёл взгляд на одного колдуна, потом на другого — и понял. Глаза. У всех были красные зрачки. Они все были колдунами, все четверо!

Трое первых, замерли, а затем двое расхохотались, седой старик, мрачно сморщил лицо.

— Чё ржёте? — Обиделся на них колдун. — Нормальный косплей. Типа я этот, рыцарь в натуре.

— Гы. — Сказал когтистый колдун. — Ты саблей этой нихуя махать не умеешь.

— Залупу. — Он вытащил меч и взмахнул им перед собой. — Видал? Я у местных уроки брал, как Лёха тему двинул, типа без магии, вся хуйня, а я уже в курсах. Делать нехуй было, я со скуки ещё раньше подвалил к местным, типа в натуре, пацаны, не в падлу, научите. Они и научили. Я щас ваше, отвечаю, типа неебаться джедай! Кого хочешь завалю — отвечаю.

— Чё за Лёха?

— Ну, этот, за Папу который у них, в кожанке гарцует который.

— А, тот хуй который типа Логан? Человек Х блять недоделанный…

— Ну, я про него и говорю. Во! Ща, зырь короче, фича такая, научил этот хуй. Ща покажу.

Колдун в доспехе встал в боевую стойку, крякнул, ухнул и сделал сложный и резкий выпад вниз и вверх, с рубящим круговым ударом в конце выпада.

— Видал? — Гордый воскликнул колдун, закончив движение.

— Ага, видал. — Согласился когтистый колдун.