Николай Грошев - Сын славного города [СИ]

А высота там такая, что…

Они пошли влево, туда, где стояла старая лачуга с прохудившимися стенами. Когда-то давно, по словам Маса и Хвати, там жил старик, пробавлявшийся подаянием в храме Высших — до главного комплекса посвящённого Приве и всем прочим богам, он просто физически дойти не мог. Он там в домике одной холодной ночью и умер, старик этот. Вот туда они и пошли. К лачуге никто не ходил, никому она не нужна была. Крыша там провалилась давно, стены в дырках, но очаг ещё крепкий и привален старыми каменными плитами. Сдвинув их, в очаг они высыпали содержимое мешков. А затем вернулись на улицы, твёрдо решив — пока идёт сражение, они будут неустанно искать что-нибудь, чем можно поживиться. Аккуратно, незаметно, дабы не попасть в лапы воинов короля или стражников города, но искать будут до заката. Вряд ли подобная возможность найти столько добра за один день, им представится скоро. Такой шанс выпадает не часто. Уже того что набрали на полгода хватит, даже если они сиднем просидят всё время. Страшно конечно и в крови уже поизмазались и измазаться придётся ещё и сильнее, но лучше сейчас так, чем однажды остаться без медяка в кармане и без работы, только с тоскливо урчащим желудком, с холодным очагом наедине, без единого Баргова камня у ног своих.

Они миновали завал из тел, где сражались воины короля и вышли на улицу, где не было вообще никого. Только перевёрнутая телега золоторя, источавшая вполне понятную вонь. Сам золотарь тоже тут был. В двух местах — у тележки он сам, а у стены соседнего дома голова его лежит.

Двери домов тут оказались распахнуты, а некоторые просто выбиты с петель. В дома они заглянули, но их ждало разочарование — там уже кто-то побывал, и всё ценное успели забрать. Однако еду, неизвестные грабители не тронули, так что зашли они не зря.

Постепенно они продвигались всё дальше, почти не обращая внимания на вопли и звон оружия, несущиеся со всех уголков города. Однако вскоре стали прислушиваться — в общий фон вплёлся странный звук, непонятного характера. Но чем-то это напоминало человеческую речь, словно кто-то говорит нараспев громким, мелодичным голосом. Звук становился тем громче, чем ближе они подходили к высоким воротам храма Высших богов. У этого храма колонн не было, да и зал величиной не отличался. Только большие ворота, да маленький зал. Внутри там тоже не на что было смотреть. Ни статуй, ни алтарей, только каменный пол и огромная стена испещрённая письменами — в Сабасе больше почитали Приву, а о Высших и знали немного и говорили о них не часто. Безликие боги, стоявшие над всеми другими богами и не имевшие никаких воплощений, никаких красивых историй о себе, где бы они выступали как действующие лица. Большинство просто не понимало, что это за боги такие и как к ним относиться.

Культ Высших в Сабасе не прижился, как впрочем, и по всему континенту. Храм, обычно пустовал, а попрошайки его избегали.

В этот день, храм Высших был полон — в Саб пришла война и многие укрылись там, в надежде на защиту Богов. Учитывая стремительность атаки королевского войска, тут укрылись не из особого почитания Высших — просто до храма Привы добежать не успели вот и всё.

Оттуда, из приоткрытых ворот и доносился певучий голос, словно бы и говоривший и в тоже время поющий свою речь.

Логран и его друзья не смогли победить любопытство и решили отклониться от курса, да потратить минутку на то, что б одним глазком заглянуть в храм. Конечно, только на минутку и так, что б никто их не заметил. А потом вперёд, по следам королевского войска, собирая дары…, дары, наверное, Барга. Хотя кто его знает, может то Привы такая вот милость — об этом им ещё предстоит задуматься. А пока…

На полу храма сгрудились люди. Несколько десятков человек всех возрастов и разного пола, сидели там, прижавшись друг к другу. Некоторые безмолвно плакали, другие смотрели в пол, но все были смертельно бледны, напуганы до полусмерти. Перед ними, на возвышении у стены с письменами о Высших Богах, восседал колдун в разноцветном халате и певучим голосом что-то вещал. В его руке виднелась раскрытая книжка, и смотрел он только в неё.

Здесь, у ворот, дети даже заслушались — как ни поразительно, но у этого старого колдуна, был прекрасный голос, он умел завораживать своим пением. Впрочем, поразительного там нет, он же колдун, оно и понятно…, пение стихло. Колдун закрыл книгу и на том же непонятном языке заговорил, вытащив длинный брусок кремового цвета из кармана своего халата.

— Теперь вы знаете, как возник мир, и что нет других Богов, кроме Аллаха. — Говорил колдун на странном, но красивом наречии. — Теперь вы можете обратиться к истинной вере. Но прежде все вы должны понять простую истину. — Он поднял брусок повыше. — Не может мусульманин зваться правоверным, если не знает он об истинном громе голоса Аллаха. И громом этим является ниспосланное им благо для всех правоверных и смертельная кара, для всех неверных. — Он потряс рукой, привлекая внимание к бруску. — Пластид — каждый мусульманин должен знать, что это такое и как сделать из него бомбу, для убийства неверных псов и их грязных шлюх. Но, увы, — брусок вернулся в карман, а на лице старика появилась скорбь. — Ваш мир, созданный Аллахом, хвала величию Его, дик и отвратителен. Свет Аллаха ещё не достиг ваших умов и сердец. Поэтому, я, как ваш избранный волей Аллаха, имам, научу вас готовить бомбы из пороха. Для этого нужно…

С ближайшей улицы раздался командный крик и послышался топот ног. Дети поспешили покинуть ступени храма и спрятаться в ближайшем доме. Спустя мгновение, по улице пробежал отряд стражи, во главе с капитаном. Они добежали до храма и остановились, услышав незнакомую речь. Капитан развернулся, и весь отряд ворвался в храм.

Спустя минуту, двери храма распахнулись и с истошными криками, один за другим оттуда начали вылетать стражники. Кувырком скатившись со ступенек, бледные и ошалевшие стражники, сели на пол, в ужасе глядя на ворота. Когда из них вылетел капитан, в дверном проёме показался колдун. Смачно плюнув в их сторону, он с грохотом закрыл ворота.

— Х-х-храни нас П-п-прива… — Пискнул капитан и вскоре, весь отряд, поспешил скрыться в ближайшем проулке.

В этот день они ещё дважды возвращались к своему тайнику в заброшенной лачуге и ссыпали найденное на улицах и в домах добро. И каждый раз поиски становились всё опаснее.

Обыскивая один из домов, они услышали шум на улице, который как-то странно резко стих. Они были на втором этаже в этот момент и, крадучись добравшись до окна, застыли у подоконника.

Полдесятка стражников стояли на улице. Напротив них, замер гигант с чёрным мечом — король Сабаса, стоял там, совсем один. Только вот казалось почему-то, что совсем одни, как раз стражники…, король сильно изменился с того момента, как они увидели его в начале битвы. Всё его тело покрывали потоки крови. На плече зияла страшная резаная рана, из левой ноги торчала обломанная стрела. Казалось, он вот-вот свалится без сил. Но король не падал. Он тихо рычал, подобно зверю скаля зубы, его глаза сверкали безумием, а лицо искажала гримаса бешенства.