Джентри Ли - Песня Темного кристалла [litres]

Тавра застучала ногами, касаясь щеки Кайлана всего одной из восьми ног. Слегка кольнула, но совсем аккуратно.

– Это тело совсем мало, и ему для жизни нужно мало. Я не буду в опасности… Кайлан, только тебе есть чего бояться. Но ты нам очень нужен, чтобы ты смог сделать фирку и с ее помощью предупредил наш народ.

Следовало как можно скорее отправляться в путь, однако все молча ждали, пока Кайлан поразмыслит над своим решением. Они правы: Амри отлично подготовлен к передвижению по подводной пещере, а Найе можно не бояться утонуть. Даже Тавра в экстренной ситуации наверняка сможет выбраться; более того, с ее легким весом она наверняка сможет попросту скользить по водной глади.

А вот Кайлан в Приливном переходе, половина, если не большая часть которого погружена в глубокую и темную пещерную воду, окажется слепым. Он устал от туннелей и пребывания под землей. Меньше всего на свете ему хотелось снова ползти в темноте, где ему нужна будет помощь в том, чтобы идти или дышать.

Несмотря на паукообразную форму Тавры он не смог удержаться, чтобы не представить, как она говорит те же самые слова и так же касается его щеки, только находясь в своей прежней форме. Он не смог помочь собственному клану, но, возможно, сможет чем-то помочь клану Амри. В кои-то веки было то, что мог сделать только он, а ведь именно об этом он так давно мечтал.

Он запомнил карту и убрал книгу в сумку.

– И чего же мы ждем? Пойдемте в Приливной переход.

Амри удалось обнаружить залив, когда небо уже начинало светлеть. Кайлану очень хотелось побыть на поверхности мира, чтобы хотя бы увидеть рассвет, но на это не было времени. Ему оставалось надеяться, что в будущем у него будет еще бесконечно много шансов посмотреть на рассвет.

Залив вряд ли можно было назвать туннелем. Место больше походило на узкую расщелину в горной породе, из которой вытекала река. Когда вода поднималась высоко, этот вход становился невидимым. Вытряхивая себя из дорожной сумки и лишней верхней одежды, Кайлан не сводил глаз с расщелины. Остальные были заняты тем же и складывали свои сумки и лишние вещи рядом с его ношей. Кайлану не хотелось расставаться с книгой и жемчужным амулетом Тавры, но угроза зацепиться за породу или запутаться в собственном снаряжении означала верную смерть. Даже Найя сбросила с себя плащ и собрала косички, подвязав их на затылке и оголив жабры на шее и верхней части спины. В случае, если их захватят подземные воды, хотя бы один из них сможет спасти остальных, но Кайлан отчаянно надеялся, что до этого не дойдет.

Они подошли ко входу и вошли в воду там, где она вытекала из горы. Вода была холодной, но прозрачной и текла медленно. Амри наклонился, понюхал слабую, исходящую из туннеля тягу и посмотрел на остальных.

– Несколько дней течение будет низким. Сильных потоков здесь нет, так что если пойдем тихо, то нас не смоет. Я поведу. Найя пусть пойдет последней, на случай… На всякий случай. Мы сможем пройти на ногах, идти недалеко, а ползком получится намного дольше. Сохраняйте спокойствие, и ваше тело вас за это отблагодарит.

– Готовы? – спросила Найя, обращаясь ко всей группе, но имея в виду Кайлана. Он вдохнул поглубже, надеясь, что это не последний в его жизни глоток свежего воздуха.

– После тебя, Амри.

Туннель оказался именно таким, каким Кайлан боялся его увидеть. В нем было настолько темно, что с таким же успехом можно было идти с завязанными глазами, и по пути не встречалось ни единого фосфоресцирующего растения. Сразу после входа в туннель дно русла реки резко опустилось вниз, и им пришлось подтягиваться, цепляясь руками за стены пещеры. В некоторых местах уровень воды поднимался настолько высоко, что Кайлану приходилось вытягивать голову повыше, чтобы удерживать ее в тонкой полоске воздуха наверху, и когда он ее вытягивал, то почти касался ртом потолка туннеля, а уши оказывались целиком в воде, так что он ощущал себя не только слепым, но еще и глухим. Тавра добавила ему неудобств, взобравшись на макушку и щекоча лицо острыми ножками.

Шли они медленно. Амри прокладывал путь, но часто посматривал назад, а Найя время от времени трогала Кайлана за спину, чтобы тем самым сообщить ему о своем присутствии. В месте, похожем на окончание туннеля, они сделали остановку в небольшом воздушном пузыре. Здесь было достаточно воздушного пространства, чтобы Кайлан смог поднять над водой всю голову целиком, но из-за закрытости пространства казалось, будто оно сжимается еще сильнее.

– Дальше низкий участок, – сказал Амри, – нам придется проплыть его.

– Может, мне его разведать сначала? – спросила Найя. В отличие от Кайлана с его самочувствием и Амри с его настроением, она даже не запыхалась.

– Ты там ничего не увидишь. Считаю, нам нужно отправиться вместе. Как только поймем, что есть путь и как далеко он простирается, мы сразу вернемся. Справишься тут, Кайлан?

Понимая, что ему предстоит остаться одному во тьме, он старался не поддаться панике. Если с ним что-нибудь случится, он даже не сможет вернуться к входу в туннель. Но других вариантов не было. Они уже далеко продвинулись, и если смогут добраться до выхода, то будет быстрее, если Найя и Амри найдут к нему путь.

– Да, справлюсь, – сказал он, ощущая себя лжецом. – Я здесь подожду.

Найя сжала его плечо. Он ощутил в своей руке рукоять ее ножа.

– Возьми. Мы скоро вернемся.

Вода заволновалась и забулькала, и Кайлан остался в темноте один с сидящей на его лбу Таврой. Она была настолько невесомой, что он почти не ощущал ее присутствия и не знал, там ли она, но она заговорила.

– Мы уже близко. Я слышу голоса других пауков. Когда Найя и Амри вернутся, мы пройдем через этот туннель и войдем в Святилище… вот только я боюсь, что мы не успеем предупредить спасшихся из Домрака гроттанов.

– Что? И… что же нам делать?

Тьма была настолько густой, а голос Тавры настолько тихим, что ему казалось, будто он говорит сам с собой. Ее голос был подобен его сознанию, бесплотному и задумчивому.

– То, ради чего пришли, – сказала она. – Найти кость птицы-колокол. Может, сможем спасти гроттанов, если вообще найдем их.

– По-твоему, есть вероятность, что мы можем не успеть спасти их… как не смогли спасти тех, кого забрали из Чащобы Сами.

– Не пойми неправильно, но даже если мы сейчас не сможем спасти гроттанов, но сможем найти кость и ты сможешь изготовить из нее фирку , чтобы всех предупредить, то это все равно будет победой. Это начало войны со скексисами… Многие погибнут, многое будет принесено в жертву. Чтобы выжить, мы должны сосредоточить внимание на высшей цели.

Кайлану казалось, будто Тавра говорит сама с собой. Ее оптимизм был оптимизмом бывалого воина – горький, но с уверенной долей надежды, которую Кайлан так долго пытался взрастить в себе. Даже оптимизм Найи был основан на вере в лучшее, а слова Тавры, неуютные и не успокаивающие, были все же реалистичными.