Ричард Морган - Темные ущелья [litres]

В тот момент ее и настигло причудливое спокойствие с металлическим привкусом. Заставило перестать трепыхаться, ослабило мышцы, закрыло глаза.

Стерло ее сознание.

Без речного транспорта в Эттеркаль пришлось бы маршировать через весь город, а у них на такое не хватало времени. Ишиль была довольно проницательна в своей оценке ситуации. Хаос и паника, которые он посеял, могли продолжиться пару часов после рассвета, если повезет, но после этого Акулий Хозяин Вир и его истощенные товарищи были обречены. Гил уже видел Трелейн на военном положении и знал, что это подразумевает: город был набит свежепризванными подразделениями, ожидающими отправки на юг, и Стражу тоже должны были пополнить новобранцами. Здесь было достаточно свободной стали, чтобы подавить полудохлый бунт, и досада Стражи оттого, как легко она запаниковала, лишь усилит свирепость, с которой это сделают.

К тому времени он уже должен будет уйти.

Они миновали дом Рафрилла, который теперь полыхал по-настоящему, оставили его слева от себя, обойдя по широкой дуге. В ночи раздавались крики, вопли, взрывы грубого смеха – сквозь деревья можно было разглядеть осаду. Снаружи особняка прыгали какие-то фигуры, черные силуэты на фоне пламени, и кто-то мелькал в окнах верхних этажей, выбрасывая вещи. Западное крыло было объято пламенем по самую крышу и скоро должно было рухнуть. Пожар остался позади, но продолжал озарять им путь, рисуя на тропинке впереди длинные танцующие языки желтого света и теней.

– Думаешь, они на этом остановятся? – спросил его Клитрен.

Рингил бросил на него быстрый взгляд.

– А ты бы как поступил?

– Ну. Они уже должны были найти выпивку – наверное, много выпивки. Женщин, еду. Роскошь, чтобы весело провести время.

– И оружие. У них теперь намного больше оружия.

Затем они пересекли Луговины и вышли на элегантные проспекты соседнего округа под названием Линардин – своего рода вестибюля для аудиенции в правящем квартале, который они только что покинули: торговцы и владельцы кораблей на пути к вершинам общества тесно общались здесь с луговинскими отпрысками, ожидающими наследства, и чиновниками Канцелярии более высокого ранга, и все они жаждали прибрежной роскоши самих Луговин и подражали ей, как могли. Линардин представлял собой извилистые, обсаженные деревьями бульвары и обращенные фасадами друг к другу скромные особняки, стоявшие бок о бок на территории своих владений, которые едва ли заслуживали подобного наименования, выглядя при этом дородными матронами, принимающими ванну, сидя на корточках в корыте, рассчитанном на ребенка. Дома Гингрена-младшего и Креглира располагались здесь, что говорило само за себя.

Они шли по улицам с удвоенной скоростью, шлепая по лужам на мостовой, и ночные сторожи спешили к запертым железным воротам домов, чтобы выглянуть за решетки. Некоторые из них, несомненно, были ветеранами войны и могли узнать имперскую одежду, увидев ее; большинство просто заметили бы оружие и доспехи и предположили, что это отряд новобранцев для войны марширует куда-то на учения и, вероятно, заблудился из-за мерзкой погоды. Во всяком случае, никто не выказывал ни малейшего желания выйти из-за ворот и выяснить, что происходит.

– Анашарал? Ты меня слушаешь?

– Всегда. – Голос Кормчего раздался у самого уха с мгновенной пугающей интимностью.

– Планы изменились. – Он тяжело дышал в темпе марша. – Скажи Хальду и Ньянару, что им не придется подниматься вверх по реке. Пленников перевезли в Соленый Лабиринт, и я сейчас иду туда. Мы выйдем через Тервиналу и увидимся у Причала Чужеземца, у восточной стены гавани.

– А они будут знать, где это?

– Хочешь верь, хочешь нет, но стену не зря называют восточной. Даже Ньянар должен понять, где восток. – Рингил произвел быстрый подсчет в уме. – Это займет несколько часов, так что не ждите нас в ближайшее время. Держитесь подальше от гавани, там уже должен быть хаос. Отойдите подальше от стен, бросьте якорь в дельте и не вступайте в бой ни с кем, если не станут нарываться. И пусть шлюпки будут готовы к спуску. Скорее всего, мы будем торопиться, когда придем.

– Я передам твои инструкции. Что-нибудь еще?

– Нет, пока нет. – Он нашел время ухмыльнуться. – Но никуда не уходи.

Ряды особняков Линардина остались позади, превратившись в улицы Келлила, застроенные доходными домами. Это все еще был зажиточный район по сравнению с окрестностями портовых трущоб, но истинное богатство здесь уже не обитало. Местные работали, чтобы выжить, и плохая погода не была для них причиной остаться дома. Отряд Рингила впервые увидел существенное количество прохожих, невзирая на проливной дождь. То тут, то там виднелись повозки и ручные тележки, лошади и грузчики с одинаковым трудом пробирались по заполненным водой выбоинам на дороге или терпеливо стояли под дождем, пока кто-то другой загружал или разгружал то, что они везли. Таверны и лавки выплескивали покупателей на улицы, втягивали в себя других. Отдельные мужчины и женщины спешили по поручениям, которые нельзя было отложить из-за дождя. Мальчишки, шлюхи и молодые головорезы, достаточно хорошо обученные, чтобы не оказаться изгнанными из района, прятались в дверных проемах от потопа и наблюдали за ним унылыми, пустыми глазами.

Никаких признаков Стражи, но в такую погоду это было неудивительно; Рингил готов был поспорить, что найдет их в ближайшей таверне – в тепле, сухости и с выпивкой.

«Или их уже отправили в портовые трущобы тушить пожар».

Но он не думал, что это возможно. На улицах, по которым они шли, не наблюдалось никаких признаков паники, которую можно было бы ожидать, когда весть о нападении разнесется повсюду. Стройный звук шагов, которым сопровождалось их появление, неизбежно привлекал кое-какое внимание, но не вызывал суеты. Люди слышали топот, оборачивались, глядели, но больше ничего не делали. Завеса дождя отбирала четкость у окружающего мира. Время от времени промокшие до нитки мужчины приветствовали их воинственными возгласами, но в основном дальше жестов и бормотания дело не шло. А однажды подбежала девчонка-беспризорница и сорвала с губ Нойала Ракана поцелуй, к большому удовольствию всех присутствующих. Рингил небрежно повернулся, приготовившись левой рукой начертить удушающий глиф – на случай, если она заметит темные ястребиные черты гвардейца и поймет, что перед нею чужестранец. Но либо беспризорница привыкла к южанам – справедливости ради, Ракан вполне мог сойти за наемника из Хинериона или Балдарана, – либо ей было все равно. Она отбежала от Ракана – ей пришлось встать на цыпочки, чтобы его поцеловать, – и вернулась к друзьям, которые укрылись под карнизом винного магазина. Раздалось еще несколько одобрительных возгласов.