Робин Хобб - Судьба убийцы [litres]

Тут Пер вручил мне горбушку хлеба, щедро намазанную маслом. Я набросилась на еду с такой жадностью, что вся перемазалась. Мне было все равно. Я жевала и разглядывала красного человека-ящера. На его одеянии было множество ремешков с пряжками, и он весь был обвешан разным добром. Там был мех для воды и много такого, чего я никогда не видела. Мне подумалось, что он смахивает на кукольника с ярмарки, но Любимый и Пер смотрели на него с опаской.

Он оглядел нас и спросил:

– А где Фитц Чивэл? И Кеннитссон? Я обещал взять его, когда мы полетим мстить. Завтра мы отправимся в холмы отлавливать тех, кто сбежал. Ему понравится охота.

– Они оба погибли, – напряженным голосом сказал Любимый.

– О! Надеюсь, их убили не драконы. Если все-таки они, то примите мои извинения. Они, когда разозлятся, ничего не замечают.

Это небрежное извинение, похоже, огорошило Любимого.

– Нет, они умерли еще до появления драконов, – ответил он мрачно.

– А! Ну, хорошо. А то было бы очень неприятно, если бы виноваты оказались драконы. Жаль это слышать, конечно, и жаль, что принц Пиратских островов погиб. По-моему, он был совершенно очарован Хеби, и ей нравились его хвалы. Я тут недавно наткнулся на ваших, они сказали, что мы еще много людей потеряли и что юный Лант тоже погиб. Прискорбно. Он был отличный парень.

– Да, – тихо сказал Пер, и красный человек, похоже, наконец-то сообразил, как неуместно прозвучали его слова.

– Ладно, пойду поищу себе что-нибудь поесть. Хеби отсыпается, и у меня есть немного времени, чтобы позаботиться о себе. Скоро прибудет Проказница. Мы видели ее, когда летели сюда. Конечно, она и ее команда будут разочарованы, что опоздали на битву. – Он повернулся и пошел прочь так же внезапно, как и явился.

– Эй, красный! – окликнула его Штурман. – Останься и поешь с нами. И выпей за Кеннитссона, принца Пиратских островов!

Он обернулся, удивленно вытаращив мерцающие глаза:

– А мне будут здесь рады? И моему дракону?

– Сегодня ночью мы будем поминать погибших, – сказал Клеф.

Рапскаль медленно кивнул и вдруг широко ухмыльнулся:

– Сочтем за честь присоединиться к вам. Хеби наелась и спит. Но когда она проснется, я приведу ее. – Он повернулся и быстро ушел.

Остальные еще долго изумленно смотрели ему вслед, а я снова принялась за еду. К нам подошла Спарк с корзинкой, полной свежего лука и моркови.

– Собрала с грядки в одном огороде, – сказала она негромко и немного виновато. – От дома там мало что осталось, так что хозяева вряд ли вернутся. Как Эйсын?

– Намного лучше. Би умеет исцелять, прямо как ее отец. И Проказница уже плывет сюда. Так что скоро, наверное, мы отправимся домой, – рассказал ей Пер.

Она улыбнулась:

– Сплошь хорошие новости. – Но в голосе ее слышалась затаенная печаль. – Мне не терпится покинуть это место, – тихо добавила девушка.

– Как и нам всем, – согласился Любимый.

Это была странная ночь. Кто-то принес Брэшену пиво в миске. Он медленно прихлебывал напиток, но не отходил от сына. Рапскаль вернулся и привел с собой красную драконицу по имени Хеби. К моему удивлению, она оказалась застенчивой, держалась в стороне и совсем не разговаривала. Некоторые матросы напились и стали горланить песни о грабежах и плаваниях. Штурман тоже напилась и стала показывать, что ее татуировки на самом деле – карты гаваней и морских путей. Потом она решила показать Рапскалю большую татуировку на животе, и они ушли куда-то. Пер постелил мой кусок парусины с другой стороны костра, подальше от веселящихся матросов. Позже он пришел и сел рядом со мной, от него пахло пивом. Спарк тоже пришла и легла возле меня. Она тихо плакала в темноте.

Любимый сидел отдельно от нас. Я разглядывала его, когда засыпала. Моей последней мыслью, прежде чем я провалилась в сон, было: «Он так же одинок, как я».

Меня разбудило пение птиц. Я открыла глаза и увидела над собой ветки дерева и просвечивающее сквозь листву небо. Двалия! Меня всю передернуло от страха.

Но тут Пер сказал:

– Би? Ты заспалась. Будешь вставать?

Я медленно села. Пер был голый до пояса. Оказалось, он укрыл меня своей рубашкой. Я молча протянула ее ему. Он стал одеваться и рассказывать одновременно:

– Рано утром в гавань вошла Проказница. То есть не то чтобы вошла, скорее встала на якорь у входа. Тут для нее слишком мелко. Они прислали за нами шлюпку. Тот красный малый, Рапскаль, пролетая над ними, крикнул, что мы здесь. Они уже забрали на борт Эйсына. Очередь за нами.

Я огляделась, моргая.

– У нас осталась еда? – глупо спросила я.

– Да.

Хлеб засох, но Пер приберег для меня персик. Кусок хлеба он насадил на прутик, подогрел над тлеющими углями костра и обмакнул в масло. Было вкусно.

Вымыв руки и лицо, я сказала:

– Меня разбудили птицы. А у тебя правда есть синяя ворона? С несколькими красными перьями?

Мне казалось, что птица мне приснилась.

– Наверное, она улетела с драконами. Это они подарили ей такие цвета. Она от драконов без ума, – с грустью сказал он.

Я решила переменить тему:

– А кто такая Проказница и зачем она приплыла?

– Это живой корабль, каким был Совершенный. Она пришла следом за Рапскалем и драконами от острова Иных. Там тоже была битва, они убили всех Иных, потому что те похищали драконьи яйца или давали вылупиться из них змеям и ловили их, пока те были маленькие. А потом Проказница решила отправиться сюда, чтобы помочь Тинталье отомстить…

– Ясно, – сказала я, просто чтобы прервать его поток слов. В голове у меня пока не прояснилось, и я не могла усвоить столько новостей сразу.

Я встала и огляделась. Спарк вяло бродила по лагерю, словно искала, не нужно ли что-нибудь сделать. Глаза у нее были красные, уголки рта опущены. Больше никого не было.

– Любимый отправился с остальными на корабль?

– Нет. Он пошел в холмы, чтобы попробовать отыскать подземный ход. Он ходил туда и ночью, но не смог найти дверь. Поэтому он встал очень рано, едва рассвело, и ушел, чтобы попробовать снова.

– И он не разбудил меня и не взял с собой? – Во мне вспыхнула злость.

– Ни меня, ни Спарк он тоже не стал будить. Он попросил Ант сказать нам, когда уходил. – Пер нанизал еще хлеба на прутик, чтобы поджарить. – Думаю, ему надо было уйти одному, Би.

– А никто не подумал о том, что надо мне?

Я была в ярости. Гнев выплеснулся из меня могучей волной, как Сила, когда я ее не сдерживала. Как в ту ночь, когда в мои раны попало змеиное зелье.

– Би?.. – Пер на шаг отступил от меня.

И тут на краю лагеря показался Любимый. Он шел медленно, глядя в землю. Я не побежала к нему. Я крикнула:

– Ты видел его? Ты ушел без меня! – Я не смогла сдержать свою злость.

– Нет. – Голос его прозвучал глухо, как будто он смирился с поражением. – Я нашел вход в туннель. Но как я и боялся, во время прилива вода затопляет его до самого верха.