Кирилл Корзун - Клинок чести [= Зов чести] [litres]

Нельзя недооценивать противника.

Светящиеся от закачанной в них Силы диски с визгом взрезали поверхность энергетической защиты – пульсирующая полупрозрачная плёнка цвета хаки удержала напор «техники», но диски не отскочили, а продолжили движение по щиту, вращаясь и высекая из него искры, истощая силы поддерживающего Мастера.

И тогда он впервые дал мне понять, насколько сильно его превосходство в ранге.

Топнув ногой, Мастер нехитрой манипуляцией бахира завалил возведённую им же стену, попросту накрывая меня несколькими центнерами сырой и холодной почвы. Погребенный заживо, я не мог ни пошевелиться, ни дёрнуться, когда земля обрела твёрдость, формируя вокруг меня кулак огромной руки.

«Техника контроля». Что-то подобное сейчас проворачивал Дракон-Хранитель – его приключения я смог наблюдать глазами фантома, кружащего вокруг Мастера и ждущего удобного момента для атаки. Дракон сплел своё змееподобное тело в тугой клубок вокруг одного из Учителей-гвардейцев и прыгал среди остальных, сшибая их с ног сотрясениями земли и касаниями чешуйчатых боков.

Кулак земляной руки сжался – усилившееся давление чуть не выбило из меня дух и вынудило максимально сконцентрироваться на поддержании «Доспеха Тьмы». Чернильная дымка, сочившаяся из-под бронепластин моей брони, обрела материальную твёрдость и выпустила мощную гравитационную волну, на несколько секунд ослабляя мёртвую хватку земляных пальцев.

Усевшись в образовавшейся мини-пещере, я погрузился в медитативный транс, перераспределяя энергопотоки и продолжая отстранённо наблюдать за происходящим…

Чёрно-белый Дракон громогласно рычал – тяжёлые пули штурмовых комплексов и «воздушные серпы» пробивали его толстую чешую, нарушая потоки энергий, подпитывающих материальность Духа-Хранителя, – рычал и продолжал стискивать пленённого им Огненного Учителя, что пытался прожечь себе путь наружу, раз за разом используя Столб Огня. Пламя вспыхивало и гасло, рычание Дракона становилось всё яростнее и громче, а часть клановых гвардейцев в МПД уже навсегда покинули этот мир. Их разорванные когтями или раздавленные тела застыли в неподвижных позах, вселяя в оставшихся неуверенность и страх.

Наблюдавший за схваткой Нисимура Кен удивлённо покачал головой. Сила молодого господина поражала воображение.

– Учитель? В семнадцать лет… Никогда бы не подумал, что в роду Хаттори может родиться гений, – пробормотал он, стаскивая с головы шлем и откладывая его в сторону. – Надеюсь, он переживет эту битву. И да помогут ему боги…

Крутанув в руке древко любимой нагинаты, старик медленно выбрался из окопа и не скрываясь пошёл в сторону отбивающегося Мастера. Пыльная завеса медленно оседала, видимость улучшалась всё больше и больше – преимущество для нанесения первого удара исчезало, но цель уже была достигнута. Окровавленное лезвие нагинаты собрало обильную жатву для смерти. Ставки клана Такэда больше не существовало. Асигару с честью исполнили свой Долг. И теперь могли спокойно идти навстречу своей смерти…

Древний Ритуал для Одержимых считался одной из старых и довольно неправдоподобных легенд. Когда молодой господин приступил к его проведению, Нисимура даже испытал некое разочарование – небольшой чертёж, нанесённый кровью юноши, в окружении десятка иероглифов, ритмичный напев на старониххонском диалекте, едва ощутимое жжение и… Всё.

Старик ожидал большего. Однако не сомневался ни в истинности Ритуала, ни в его эффективности.

Мощный удар нагинатой начинался с вращения – закрутив оружие в «мельнице», Кен легко, словно не чувствуя возраста, подпрыгнул и, напитав алебарду бахиром, атаковал вражеского Мастера сверху. Тот, увлеченный управлением гигантской земляной рукой, сжимающей пленённого Хаттори, только небрежно отмахнулся от слабой «техники» Стального Полумесяца. Серпообразная волна энергии отрикошетила от защиты Мастера в сторону, а брызнувшая по его воле из земли каменная шрапнель густой россыпью навылет пробила защитный комбинезон Нисимуры. Старик намеренно не использовал ни один из видов защиты.

Служение его Духа подошло к концу.

А вот тело… Тело ещё послужит во славу рода Хаттори.

– Довольно пряток, самурай! Покажись! И тогда я убью твоего товарища быстро и без мучений! – крикнул Мастер, оглядываясь по сторонам, и картинно пошевелил рукой в стальной перчатке. Земляная рука встряхнулась, повторяя его движения и частично осыпаясь, и слегка уменьшилась в размерах, так чтобы стала видна моя голова в шлеме, торчащая из сжатого кулака. – Выходи, если ты не трус!

«Доспех Тьмы» практически истощился. Мои энергоканалы горели беспощадным огнём, и только медитация уберегала от болевого шока, позволяя продолжать подпитку фантома и призванного Дракона.

Дед кружил вокруг Мастера, подбирая удачный момент для атаки, но тот грамотно контролировал обстановку, прикрывал себя и ещё одного гвардейца, вместе с которым осматривал тело убитого мной Учителя. Он демонстрировал практически идеальную защиту, постоянно смещаясь и корректируя местоположение стихийного энергощита. А мы продолжали выигрывать время.

– Я переломаю его кости. Все до единой. И оставлю умирать, – продолжал кричать враг. – Выходи, трус! Выходи и сразись со мной лицом к лицу! Или вы умеете бить только сзади?! Где ваша Честь?!

Тело погибшего в самоубийственной атаке Нисимуры лежало между фантомом и Мастером. И поэтому действие Ритуала Призыва не прошло для меня незамеченным.

Плотная, маслянисто-чёрная дымка растеклась из пробитых каменной шрапнелью ран, смешиваясь с кровью. Я ощутил холодное дыхание бездны и содрогнулся – пространство над телом искажалось, скручиваясь в одной точке до предела, поглощаемое растущей на глазах миниатюрной чёрной дырой, до тех пор, пока сквозь неё не просунулась толстая краснокожая рука. Коснувшись тела, она рассыпалась на россыпь рубиновых искр, немедленно впитавшихся в кровь.

– Акайо… – долетел до меня шёпот дедушки, – …рад видеть тебя, старый друг!

Шепоту вторил торжествующий рёв Дракона – чешуйчатый Хранитель наконец-то добил свою жертву и теперь с упоением гонял второго Учителя, расстреливая его по полю концентрированными лучами Света.

– Деда, меня надолго не хватит. Минута. Максимум две, – предупредил я, – а если он возьмётся за меня всерьёз…

Тело мёртвого Нисимуры зашевелилось. Вытекшая из ран кровь, перемешанная с сущностью Демона, втянулась обратно с противным хлюпаньем. Преображение погибшего старика происходило плавно и стремительно. За несколько ударов сердца его кожа приобрела багрово-красный оттенок, нос стал значительно длиннее, волосы на голове отросли как минимум на метр и побелели, а бронекомбинезон трансформировался в чешуйчатую броню наподобие той, в которой предпочитал появляться мой предок.