Эми Хармон - О чем знает ветер [litres]

– Чем могу служить, миссис Энн Галлахер? – отчеканила Джеральдина Камминс.

Сразу к делу перешла, не тратя времени на всякие там «Чрезвычайно рада познакомиться» или «Дивная погода стоит, не правда ли?».

Я взялась озвучивать свой мысленный список. Делала паузы в надежде, что Джеральдина Камминс внесет необходимые дополнения. Она же, не дослушав, вскинула полную руку. Я проследила жест. Джеральдина Камминс указывала на стойку со шляпами, точнее, на молоденькую продавщицу возле этой стойки.

– Мистера Оэна Галлахера я забираю с собой. Вами займется мисс Беатриса Барнс.

Ага, вот почему Оэн обратился к этой женщине так официально – и «миссис», и имя, и фамилия. Потому что она сама так ко всем обращается, включая маленьких детей!

Между тем Беатриса Барнс, наклеив любезнейшую улыбку на свое хорошенькое личико, бросилась ко мне почти бегом.

– Мисс Беатриса Барнс, познакомьтесь с миссис Энн Галлахер и займитесь ее нуждами. Надеюсь, вы не ввергнете нашу клиентку в лишние расходы.

Беатриса отреагировала энергичным качанием изящной головки, а миссис Джеральдина Камминс протянула Оэну руку.

– Вы его уводите? Куда? – напряглась я. Заботливые родители не оставляют детей с чужими. Ладно, пусть Оэн знает эту женщину, но я-то ее впервые вижу!

– Мы с мистером Оэном Галлахером для начала отправимся в отдел игрушек, который расположен на третьем этаже. Затем я отведу его в кондитерскую Фергюсона.

Джеральдина Камминс улыбнулась Оэну, отчего на ее напудренных щеках образовалось по глубокой ямочке. В следующее мгновение взгляд переместился на меня, и улыбку будто ветром сдуло.

– Моя смена закончилась, миссис Энн Галлахер. Я верну вам сына через полтора часа. Полагаю, этого времени вам хватит с учетом, что мистер Оэн Галлахер не будет отвлекать вас.

Оэн, который едва не подпрыгивал от нетерпения, вдруг сник.

– Спасибо, миссис Джеральдина Камминс, только Док велел мне защищать маму и помогать ей.

– Когда мама выбирает платья, лучшее, что может сделать маленький мальчик, – это занять себя игрушками и сладостями, – последовал ответ.

Оэн взглянул на меня с надеждой и сомнением.

– Ступай, Оэн, развлекайся. Я не пропаду, – заверила я.

Чуть не ляпнула: «Мне уже не страшно». Вот навела бы на ненужные мысли эту миссис Джеральдину Камминс!

Оэн, ведомый подругой Бриджид, удалялся от меня. Я успела увидеть, как он вынул часы. По его мимике поняла: он взахлеб рассказывает о приключении в ломбарде. Окликнуть Оэна, позвать назад. Нет, нельзя.

Раздался звонкий голосок:

– Давайте приступим, миссис Галлахер!

Беатрисе Барнс явно не терпелось показать, на что она способна как сотрудница столь шикарного магазина.

– Просто Энн, – поправила я.

Мы пошли по рядам; я перечисляла необходимые вещи, сообщала о своих цветовых предпочтениях и косилась на ценники. Отметила, что за повседневное платье придется выложить около семи фунтов. Беатрисин щебет о модных новинках, вечерних туалетах, домашних платьях, зимних и летних принадлежностях гардероба, а еще о шляпках, туфлях и сумочках чем дальше, тем неуклоннее ввергал меня в отчаяние. Я даже почувствовала дурноту.

– Вам также понадобятся сорочки, корсеты, панталоны и чулки, – подытожила Беатриса заговорщицким шепотом, хотя в зале мы были с ней одни.

– Да, разумеется.

Я решила, теперь можно и даже нужно малость приврать, и добавила:

– Видите ли, я долго была нездорова. Очень долго. Не знаю, какого размера мне сейчас нужны вещи, и с трудом представляю, что нынче в моде. Я даже… не уверена… относительно всяких женских мелочей. – Тут мои глаза совершенно естественно наполнились слезами. – Помогите, пожалуйста. Только прошу учесть, что полный гардероб мне не по средствам. Я могу потратиться лишь на самое необходимое.

– Не беспокойтесь, я всё понимаю, – отвечала Беатриса. В знак особого доверия, возникшего между нами, она даже погладила меня по плечу. – Сейчас мы пройдем в примерочную. Насчет размеров я редко ошибаюсь. А наряжаться – это ведь так приятно, не правда ли?

Она оставила меня на пару минут, а вернулась с целым ворохом чего-то шуршащего, белого, оборчатого.

– Прямо из Лондона! Панталоны до колен, искусственный шелк. У нас также имеются корсеты новейшего фасона. Они очень удобны, поскольку шнуровка расположена спереди, – промурлыкала Беатриса.

Эх, а как славно было с утра влезть в трикотажные тренировочные штаны, натянуть майку и устроиться на диване с ноутбуком! Я сглотнула и отвела глаза, чтобы Беатриса не прочла во взгляде панический ужас.

«Искусственный шелк» оказался привычной вискозой. Интересно, после стирки не сядет? Впрочем, моя ли это забота? Я напялила корсет – не столь кошмарный, как тот, из сундука; с такой шнуровкой я бы, пожалуй, и самостоятельно справилась. По бокам корсет имел пышные кружева. Предполагалось носить его под длинную сорочку с квадратным вырезом. Поддержки бюсту эта сорочка почти не обеспечивала, но по тактильным ощущениям она мне понравилась – мягкая ткань, удобный крой. Затем я надела панталоны и посмотрелась в зеркало. Что ж, могло быть и хуже.

Беатриса принесла синее платье прямого кроя с горловиной-каре и рукавами до локтя из другой, прозрачной ткани. Подол, расширяясь книзу, волнующе касался лодыжек. Широкий кушак позволял подчеркнуть талию. Беатриса даже причмокнула.

– Цвет определенно ваш, и фасон тоже. С драгоценностями вы сможете надеть это платье на званый ужин, без драгоценностей, дополнив шляпкой, – в церковь. А шляпка сюда подойдет розовая – вон она висит, видите?

Далее я примерила две блузки из хлопка, розовую и зеленую. У обеих было по три пуговицы спереди, отложной воротник и V-образный вырез; обе годились к длинной серой юбке, которую Беатриса назвала основой гардероба. За блузками последовали два домашних платья – персикового оттенка и белое в коричневую крапинку. Оба имели глубокие карманы, длинные узкие рукава с манжетами и круглый вырез под самые ключицы, а также хитрую особенность: юбка длиной до щиколоток крепилась к лифу посредством шнуровки. Водрузив на меня соломенную шляпу с цветами и кружевом в персиковых тонах, Беатриса объявила, что я образчик вкуса. К моим покупкам она добавила две шали – нежно-зеленую и белую, а на попытки протеста отрезала:

– Вы ведь родились и выросли в Ирландии, верно? Должны знать, что ирландка без шали обойтись не может.

И это был не конец! Беатриса принесла длинное шерстяное пальто и угольно-черную шляпку с черными розочками и шелковыми лентами. Как бы невзначай она обронила, что фасон шляпки называется «клош». В отличие от соломенной шляпы, которая сидела на голове неловко, как абажур, шляпка-клош плотно закрывала затылок и уши, придавая моему лицу кокетливое выражение. Мне это настолько понравилось, что я даже не стала снимать новую шляпку.