Анджей Ясинский - Толлеус. Учитель – ученик [litres]

За работой время пролетело незаметно. Когда старик наконец открыл глаза, оказалось, что непролазные кусты закончились, дорога с обеих сторон окружена полями, повозка стоит практически на колосьях, лошади с аппетитом их щиплют, а проснувшийся Оболиус хлопочет у небольшого костерка, заваривая что-то в котелке. Поискав взглядом в облаках солнце, старик обнаружил на небе пятно посветлее и прикинул время. Получалось, что прошло несколько часов. Долгонько он провозился. Думал, справится быстрее.

– Концентрация, настрой на результат, – тихонько передразнил он давно умершего инструктора, который любил поразглагольствовать перед своими учениками о пользе медитации. – Поди-ка сюда! – уже громко позвал он Рыжика.

Тот нехотя поднял голову и подошел.

– Давай-ка проверим, как ты усвоил урок с молниями. Вот прямо сейчас сделай одну маленькую, чтобы прямо вон в тот куст ударила. – Искусник ткнул корявым пальцем в не менее корявый одинокий куст на обочине дороги. – Стой! – спохватился он, увидев, как Оболиус начал лихо компоновать фрагменты. – Сначала покажи, что выйдет, а только потом запускай!

Парень молча пожал плечами и продолжил свое занятие.

– Готово, – наконец отрапортовал он. – А отчего это куст ваш как будто в каком-то шаре?

– Заметил? – улыбнулся старик. – Это мой сигнальный контур. Кое-что проверить хочу. Ну так что там у тебя? – Он внимательно вгляделся в готовое плетение-заготовку молнии, что сотворил его ученик. – Так… Привязка правильная… Радиус будет небольшой… Высоту можно было бы пониже, ну да сойдет… Что ж, пробуй!

Рыжик попробовал. Тоненькая светящаяся дорожка протянулась от небес до самой земли, ткнувшись в невидимый шар, защищающий куст. Тот немедленно преобразился в искусном зрении, обернувшись защитной сферой. Но старик даже не успел улыбнуться, радуясь хорошо сделанной работе, как вдруг ударил еще один разряд, не чета первому, враз пробив защиту. Под аккомпанемент оглушительного раската несчастный куст вспыхнул огромным факелом. Сейчас же все пришло в движение: заржав, лошадь помчалась куда-то через поле, не разбирая дороги, Финна с места подпрыгнула вверх едва ли не выше головы, Оболиус вскрикнул и сел на задницу, а Толлеус схватился за сердце, ругаясь сквозь хрипы. Лошадь умчалась довольно далеко, прежде чем искусник очнулся от удивления, отправив ученика ловить ее, а сам принялся тушить пожар, накрыв его воздухонепроницаемой сферой.

– Я не виноват! – поспешил откреститься от происшествия Оболиус, когда вернулся.

– Угу, – буркнул старик, о чем-то задумавшись.

– Честное слово, это не я! – решил настоять на своем Оболиус. – Я все сделал правильно!

Кордосец повернулся к ученику и снова кивнул:

– Знаю. Просто туча очень уж сильная попалась. Молния сама бы скоро вышла. Ты нить проложил для маленькой, а большая следом пробежала. Бывает. Это я сразу не сообразил: понятно же, что гроза скоро разразится.

– Это как «понятно»? Научите?

– Да что тут учить-то? – развел руками Толлеус. – Голова болит, суставы крутит – быть грозе. Все же просто!

Оболиус пожал плечами и промолчал. А старик тем временем, видимо, снова переключился на свои мысли, потому что забормотал непонятно:

– Плетение не выдержало – это ерунда. У меня-то оно маны хлебнет сколько надо и сдюжит. Главное, определилось все правильно. Значит, работает. Значит, можно встраивать…

Состояние химеры Толлеусу категорически не нравилось. Вот вроде бы ничего подозрительного. Ну, может быть, животное ведет себя спокойнее обычного. И все-таки что-то не так: старик за долгие годы научился без помощи всяких плетений определять некоторые болезни у других людей. Сейчас однозначного ответа не было, но искусника не покидало стойкое чувство, что что-то с мохнаткой не в порядке. Но вот что? И будто бы ничего серьезного, но подсознательное беспокойство сидело, как заноза, отравляя жизнь.

В бесплодных попытках разобраться прошел молчаливый обед. Толлеус даже не понял, что ел. Потом Оболиус, не советуясь с наставником, уверенно вручил Финне котелок – почистить, а сам разворошил кострище, макнув непрогоревшие поленья в лужу и покидав в телегу для следующего раза. Только когда все было собрано и можно было отправляться дальше, бывший настройщик наконец очнулся от своих дум. Перво-наперво попробовал на химере несколько плетений для диагностики работы органов. Результаты получились противоречивые и ни на шаг не приблизили к пониманию происходящего. Тогда лекарь-самоучка попробовал вдумчиво просканировать ауру животного. Увы, в этом деле больше преуспели чародеи, а не искусники. Знаний хватило только на то, чтобы понять: химера не в порядке.

Остаток дня так и прошел в раздумьях, пока лошадь уверенно тянула повозку вдоль полей, рощ, деревень до самой городской стены, зубцами уходящей в небо.

Боротон

Что ни говори, приятно встретить утро в мягкой постели в отдельном номере дорогой гостиницы, а не укрываться старой рогожей на жесткой лавке в кособокой избушке, когда на печке всю ночь охает и ворочается старая Финна. Да, вчера вечером удача улыбнулась Толлеусу в лице стражников, которые впустили-таки его повозку в город. Надо сказать, улыбка эта была взаимной – бравому начальнику караула за это доброе дело досталась серебряная монета. Завтрак, правда, разнообразием не баловал и стоил неприлично дорого. Как и ужин. Впрочем, причина этого ясна – дожди. Покормили, и на том спасибо, грех жаловаться.

В Боротоне старик планировал провести день, не больше. И так химеры остались без присмотра на целых трое суток. Искусный загон старик расширил: травы хватит, вода из луж еще не ушла. И все же не хотелось расставаться с животными так надолго, к тому же при взгляде на Бульку в воображении искусника рисовались ужасные картины падежа скота. Толлеус даже рассматривал идею оставить Оболиуса присматривать за ними. Но все же решил, что от парня будет больше пользы, если они поедут вместе. Опять-таки ученик не сломает загон для химер, если будет от них далеко. Конечно, вряд ли бы такое приключилось, но старика почему-то эта мысль беспокоила, вот он и решил довериться своей интуиции.

Поскольку свободного времени было не так много, как хотелось бы, старик вычеркнул из списка возможных мест для посещения практически все. Успеть бы закончить все основные дела – земля, банк, лекарь для химеры. О большем мечтать не приходилось. Поэтому наслаждаться комфортом, сидя в нарядной, хорошо освещенной комнате, некогда.

Оболиус завтрак проспал – он по привычке остался с лошадьми, хотя старик был готов заплатить за нормальный ночлег для своего ученика. У Финны такого выбора не было – она тоже спала в конюшне.