Анастасия Андрианова - Чернокнижник [litres]

Алида рассчитала по странным часам, на которых не было цифр, что Элли должна вот-вот принести обед. За завтраком она сообщила служанке, что не спустится в зал к обеду, и попросила принести еду сюда.

– Боюсь, хозяин не одобрит, что вы целый день сидите затворницей и даже не хотите разделить с ним трапезу, – укоризненно покачала головой Элли.

– Пусть не одобряет. Скажи ему, что так я выражаю свой протест, – ответила Алида, даже не глядя на оладьи.

– Какой протест? – полюбопытствовала служанка.

– Так я напомню ему, что обещания нужно выполнять. Прошло уже несколько дней, даже Рич более-менее научился стоять. Вольфзунд очень занят, я понимаю, но неплохо бы расколдовать бабушку и Герта, а ещё вернуть мне мой Аутем… и, если возможно, дать нам с бабушкой хотя бы маленький домик.

Элли вздохнула и укоризненно покачала головой.

Алида и сама понимала, что ведёт себя неприлично, но заглушила голос совести, рассудив, что в её положении это простительно.

Она ещё несколько раз навещала Ричмольда, но отчего-то разговора между ними не получалось, будто их разделила внезапно выросшая ледяная стена. Рич на все её вопросы отвечал неохотно, смущался пуще прежнего, да и Алида не понимала, как себя с ним вести. В конце концов, она решила, что астроному неприятно её общество, ведь слишком свежи воспоминания о том, как она без раздумий вогнала клинок ему в грудь. С лёгкой горечью Алиде пришлось признать, что лучше пока оставить Рича в покое.

Когда пришло время обеда, дверь без стука отворилась, но вместо Элли в комнату вошёл Мел, одной рукой держа поднос с закрытыми крышками блюдами, а в другой неся какой-то чехол на вешалке.

– По неведомым мне причинам папаша стал настолько мягкосердечен, что не выковыривает тебя силком из твоей берлоги, – с порога провозгласил Мел. – На его месте я бы воспользовался твоим Аутемом и вытащил тебя вниз, чтобы хорошенько надрать твой ленивый зад.

– Я не ленивая. Мне так тоскливо, Мел. Я чувствую себя на все триста лет! – простонала Алида, уткнувшись лицом в подушку.

– Да? А выглядишь всего-то на девяносто девять, – пожал плечами Мел. Он поставил поднос на столик, а чехол повесил на дверцу шкафа. – Если бы ты спустилась в зал, то могла бы выбрать отбивные под сырным соусом, печёную картошку с заправкой из чесночного масла или любой из пяти видов пирогов – словом, всё, что ты любишь. Но я сам вызвался покормить гостью, так что выбора у тебя нет.

Он картинным жестом снял выпуклые крышки, и Алида с отвращением скривилась, разглядев, что было на тарелках.

– Варёная брокколи? Кабачки? И… суп из сныти?! Ме-ел, ты невыносим!

– Я ужасное чудовище, забыла? – оскалился он. – Наслаждайся. Ты не забыла, что тебе ещё нужно в Авенум за Лиссой?

– Не забыла. Но сначала я хочу видеть бабушку. – Алида почувствовала себя неловко оттого, что ставит свои интересы превыше желания Мела и спасения подруги, но уговорила себя, что сначала нужно добиться превращения Стриксии. Она рассеянно пошарила рукой по подносу и вздохнула. – Ты даже хлеба не прихватил! Настоящий изверг! Заморишь меня голодом.

– Да брось, с твоим аппетитом ты даже брокколи съешь. Поворчишь, но съешь ведь.

– А что остаётся, – скорбно вздохнула Алида, пробуя суп.

– Короче, давай к делу. – Мел энергично подскочил к шкафу и положил ладонь на странный длинный чехол, который приволок с собой. – От ужина отвертеться не получится, иначе отец тоже превратит тебя в какое-нибудь животное. Поняла? И не опаздывай, не зли его. У Владыки побольше дел, чем у страдающей от скуки смертной девочки, поэтому лучше делай так, как он велит. А ещё он хочет, чтобы ты надела это.

Мел расстегнул чехол, и Алида увидела, что под ним пряталось платье – такое изящное и красивое, что у неё вырвался восторженный возглас.

Платье было длинным, закрытым, сшитым из переливчатого чёрного бархата – в знак её скорби по Тилю, но сверху бархат прикрывала тончайшая паутинка серебристой органзы, сверкающая, как Млечный Путь. Алида отложила ложку и подскочила к наряду, чтобы потрогать ткань. Мягкий бархат был таким приятным на ощупь, что она радостно пискнула и зарылась в платье лицом.

– Сшито по твоим меркам, мелкая смертная, – хмыкнул Мел. – Если не растолстеешь, сможешь носить его когда захочешь. Не забудь! Ужин подаётся через минуту после заката.

Алида была заинтригована: зачем Вольфзунд так настаивал, чтобы она ужинала вместе со всеми, да ещё и в таком прекрасном платье? К тому же после овощного обеда у неё скоро начало урчать в животе, и она не могла дождаться, когда солнце, прятавшееся за покровом туч, начнёт катиться к горизонту.

Не в силах больше терпеть, она надела платье, посадила бабушку на правое плечо, Герта – на левое, подхватила на руки Мурмяуза и поспешила в главный зал.

Слуги накрывали на стол, ключник Анс зажигал свечи в роскошных канделябрах. В камине потрескивал огонь, а вместе с дровами там тлели ароматные травы, разнося по залу приятные пряные запахи. Алида заметила Симонису, которая стояла у небольшого столика с напитками и пробовала золотистое вино. Алида улыбнулась и подошла к чаровнице.

– Какая ты красавица! – воскликнула Симониса, разглядывая Алиду с головы до ног. – Это платье прекрасно оттеняет твою благородную бледность и подчёркивает сияние глаз. Но причёску я бы всё-таки сменила.

– Большое спасибо, – протянула Алида, слегка раздосадованная замечанием о её причёске. – Вы тоже очень красивая. Всегда.

Симониса переливчато рассмеялась и протянула юной травнице бокал. Алида опустила Мурмяуза на один из стульев и сделала глоток. Напиток оказался сладким и приятно согревающим. Птицы вспорхнули с плеч Алиды и, громко хлопая крыльями, расселись на спинках стульев. Симониса проводила их задумчивым взглядом.

– Как, должно быть, непросто: превратить человека в птицу. Это поистине великое колдовство. Только величайший колдун способен на такое, и я счастлива, что увидела это чудо.

– М-м, – промычала Алида. Восхищение Симонисы оставило в её душе неприятный осадок, ведь чаровница, выходит, радовалась, что бабушка Стриксия попала в такую беду. Алида развернулась и пошла обратно к столу.

– Ох, какая я неосмотрительная! – опомнилась чаровница. – Прости меня, малышка. Конечно же, я сочувствую твоему горю. И желаю, чтобы у тебя всё наладилось. Если чего-то очень хочешь, это обязательно случится.

– Конечно. Только не в том случае, если это обещал хитрейший демон, который всеми силами старается не выполнять свои обещания, – с горечью отозвалась Алида и тяжело опустилась на стул.

– О ком это ты судачишь? – послышался насмешливый голос со стороны лестницы. Алида резко обернулась и удивлённо округлила глаза.