Галина Гончарова - Попасть – не напасть [litres]

Отлично. И на пальцах кольца сохранились, на какое-то время мне на пропитание точно хватит. В ломбарде заложу, не побрезгую.

Можно предположить, что без сознания я пробыла не так долго. Это ночь, последующая за балом. Не сутки я здесь валяюсь, точно не сутки.

Так, а что по состоянию?

Прислушиваюсь к себе. Нельзя сказать, что самочувствие отличное. Но… Меня не тошнит, на ногах я стою твердо, руки действуют… Синяки-ссадины есть?

Задираю рубашку и оглядываю себя. Отлично! Есть и то, и другое, но в пределах нормы. Так, чуть-чуть. Пробую ощупать спину, насколько дотягиваюсь. Вроде бы тоже сильных повреждений нет.

Живем!

И двигаться можем!

Рвем когти!

Честно говорю, я поступила неподобающе. И гадко. И, наверное, по-свински. Но украшения я собрала все, что нашла в палате. И свои, и обеих дам. Пригодятся.

Будем считать, что со мной расплатились за спасение жизни. Хоть их, хоть цесаревича.

Оказались у меня пять заколок с полудрагоценными камнями, мой жемчуг и шесть колец с разными драгоценными камнями.

Стыдно, конечно, но я не знаю, что меня дальше ждет. Если не пригодится, я найду случай вернуть побрякушки, память на лица у меня хорошая. Если пригодится… Запас карман не тянет.

И я вышла в коридор.

Отделение не то, в котором я лежала. Зайти попрощаться с ротмистром?

Можно. И про Милонега ему рассказать, на всякий случай. Пусть он сам передаст, кому пожелает.

Я огляделась. Ага, вот сестринская, вот пост… О! Удача!

На спинке стула висит чей-то плащ. Рядом стоят ботинки. Грубые, мужские, тяжелые, и мне они явно велики, но тут уж не до жиру! Я сдернула плащ, завернула в него ботинки и припустила к лестнице. Пригодятся.

Найти отделение, в котором я лежала, несложно. Это отдельный корпус, этакое государство в государстве. Для богатых.

Почему все не там? Видимо, не поместились.

Вот и окно ротмистра.

Заходить в отделение? Ну уж нет. А вот пару камешков докинуть я смогу, благо окно открыто.

Потребовалось целых четыре камня, прежде чем Андрей Васильевич выглянул в окно. Я прикусила губу.

Несколько дней. Всего лишь пара дней, и такие перемены?

Истоков выглядел лет на пять старше. Прищурился, на зрении тоже сказалось, узнал меня и кивнул на беседку. Туда я и отправилась.

Ждать пришлось минут двадцать, прежде чем Андрей Васильевич возник на пороге.

– Мария!

Я молча бросилась ему на шею и разревелась.

Отдаю должное деликатности мужчины.

Меня просто гладили по голове, пока я не пришла в себя. Потом продолжили, пока не улеглись последние всхлипывания. А потом я сорвала здоровущий виноградный лист, высморкалась и улыбнулась.

– Спасибо…

– Я уж и не надеялся свидеться.

И голос надтреснутый.

– Болезнь…

– Проклятие прогрессирует. Думаю, еще дней десять, вряд ли больше.

Слезы катятся сами собой. Но…

Не надо!

Андрей Васильевич этого не оценит. А вот…

Я решительно вытираю нос рукавом.

– Андрей Васильевич, у меня для вас есть интересная история. Надеюсь, вы сможете ею с кем-то поделиться?

– Расскажите, Мария?

Я поудобнее устраиваюсь на скамейке и принимаюсь пересказывать. Что-то из дневника княжны, что-то из моих личных впечатлений… Милонега я сдала, как металлический лом на базу.

Андрей Васильевич внимательно слушал. Кивал…

– Мария, это важно. Сможете вы завтра…

– Завтра меня здесь не будет. – Я подняла голову и поглядела ему прямо в глаза. – Я хочу уехать.

Нельзя сказать, что я сильно удивила собеседника.

– Не проще ли будет остаться?

– Нет, вряд ли. Отец меня защищать не будет…

– Вашему отцу сейчас не до того, Мария.

– Вот как?

Приязни к папеньке я не испытывала. Ни разу. Не огрело ли и его кирпичом по маковке? До просветления?

– Ваша мачеха умерла. Примерно час назад. Помочь не смогли, сильная травма…

Мне осталось только пожать плечами.

Ну и что?

Умерла так умерла. Вот уж кого не жалко.

– Я видела, что с ней беда, но помочь уже не могла. Она бы меня, кстати, не пожалела. Так что… я плакать не стану.

– Князь сейчас там, в корпусе… Он безутешен.

– Не уехал домой? Странно…

– У него нога сломана. И синяки – врачи его до завтра оставили.

И опять мне не жалко. Хоть и отец. Якобы.

– А Демидова вы там не видели?

– Нет…

– Может, повезло, и он померши? – понадеялась я. Потом подумала пару минут. – Нет, удирать все равно надо.

– Не уверен, что вы принимаете правильное решение, Мария.

– Сама не уверена, – вздохнула я. – Но почему-то мне кажется, что так спокойнее.

Андрей Васильевич покачал головой.

– Куда вы поедете?

– В Березовский. – Ответ я уже знала. – Съезжу к Кальжетовым, подумаю о жизни…

– Одна. Вы рискуете…

– Я всю жизнь рискую. Кстати, что цесаревич?

– Жив. У него просто сотрясение мозга.

– Что ж. Значит, у него есть мозг.

Ротмистр невольно улыбнулся, хотя шуточка вышла рискованная. Здесь за такие и посадить могут.

– А вот у его невесты тяжелые переломы ног.

Александру Эссекскую мне жалко не было.

– Свадьба откладывается на неопределенное время?

– Да, думаю, да.

Я пожала плечами.

– Значит, это судьба.

Андрей Васильевич задумчиво смотрел на меня.

– Мария, я не смогу вас отговорить от побега?

– Нет.

– Тогда… Вы можете подождать меня немного?

Я могла. Что я теряла? Да ничего, до утра время еще есть.

Впрочем, стоило мне остаться одной, и в голову полезли нехорошие мысли.

А если сейчас Андрей Васильевич придет с кем-то? Если сдаст меня охранке? Если…

Так, спокойно.

Ничего страшного не происходит. Я не хочу разочароваться в человеке, но вдруг все и обойдется?

На всякий случай я вышла из беседки и прошлась чуть поодаль. Скажу, ноги разминала.

Ноги, кстати, мерзли. Надо одеться, обуться, да и попробовать…

От халата, что ли, рукава оторвать? И как портянки их?

Надо попробовать, иначе я просто ноги сотру. Ботинки-то и грубые, да и чужие, брезгливо просто. Да и косу хорошо бы переплести, жемчуга вынуть. Займусь пока?

А, пожалуй, что…

Андрей Васильевич вернулся один.

При полном параде, в форме, спокойный и сосредоточенный.

– Мария?

Я вышла из тени.

– Андрей Васильевич?

– Идемте.

– Куда? – искренне удивилась я.

– Я провожу вас. Посажу на поезд и даже платочком помашу вслед.

Я открыла рот. Закрыла. Еще раз открыла и, наконец, выдавила:

– Андрей Васильевич, вам же нельзя…

– Мне как раз уже все можно, – горько улыбнулся ротмистр. – Мария, вы ведь почти ничего не знаете. Как нанять извозчика, доехать до вокзала, расплатиться, как договориться с проводником, у вас же нет никаких документов…

И поди поспорь.