Моника Пиц - Забытые грезы [litres]

– Я гандболистка, – ответила она. – Я играю только в команде.

– Тогда мы приведем сюда твою команду. Мы пригласим твою подругу, твою семью. Там достаточно места для всех, даже для твоего друга-предателя Данте.

Лина не испытывала ни малейшего интереса к тому, чтобы жить в белом дворце, в то время как снаружи рушился мир. Кинг выглядел рассерженным из-за отсутствия энтузиазма с ее стороны.

– Тебе больше никогда в жизни не придется ни о чем беспокоиться. Это твой личный Шлараффенланд. И тебе даже не нужно прилагать усилий.

Эти слова Лина пропустила мимо ушей. Она любила бегать вверх и вниз по Айхбергу и заниматься спортом так, что едва оставались силы. Ей нравилось получать хорошую оценку, когда она действительно хорошо все выучила. Ни одно мороженое не было на вкус лучше, чем то, которое она купила на деньги, заработанные в Сити-боксе.

– И что вам от меня нужно? – спросила она, стараясь держать свои эмоции под контролем. Она ни на секунду не поверила бы, что он хочет предоставить ей дворец, не ожидая ничего взамен.

– Ничего, – сказал он. – Тебе просто нужно перестать вмешиваться в дела, в которых ты ничего не смыслишь.

Лина уставилась на хронометр на его запястье. Как ей в одиночку одолеть Кинга и отобрать у него часы? В подсобке Коко они долго философствовали, как поступают уличные воры во время своих грабежей. Все сводилось к одному принципу: нужно как можно лучше отвлечь потенциальную жертву, чтобы потом незаметно нанести удар.

– У тебя есть выбор, как ты хочешь жить, – продолжал Хранитель времени, не подозревая, что на самом деле происходит в голове Лины. – Ты можешь выбрать подземелье или дворец.

Лина колебалась. Как ей выйти из этой ситуации? Как ей его отвлечь?

Кинг медленно подошел к ней.

– Шутки в сторону. Я, конечно, уже все решил за тебя, – сказал он. – Тебе остается только согласиться.

Хранитель времени протянул ей руку. Руку с хронометром. Больше он не сдвинулся ни на сантиметр. Снова демонстрация силы. Лина поняла смысл происходящего. Теперь ее черед сделать несколько последних шагов к нему. Она сделала глубокий вдох. Всего один-два метра отделяли Лину от цели. Она решила рискнуть и нанести удар. Осторожно протянула она руку, надеясь таким образом хоть как-то заполучить хронометр. Кончики ее пальцев приближались. Холодный пот прошиб ее. Всего несколько сантиметров отделяли ее от хронометра. В самый последний момент Кинг отдернул руку.

– Мы давно вынесли тебе приговор, – сказал он с леденящей улыбкой. – Потребовалось некоторое время, прежде чем мы готовы, наконец, привести его в исполнение.

Прежде чем Лина успела понять, что он имеет в виду, она почувствовала, как земля разверзлась у нее под ногами. Кинг использовал один из своих старых театральных трюков, двойное дно – и она в него попала.

Лина упала вниз и тяжело ударилась о холодную землю. Дьявольский смех Кинга болью отразился в ее ушах и все вокруг потемнело. Все было кончено.

Данте почувствовал, как в нем поднимается паника. Крошечная ошибка разрушила их план, прежде чем он успел воплотиться в жизнь. В Куполе он воспользовался первой возможностью, чтобы оторваться от Инес и вернуться туда, где он в последний раз видел Лину. На углу дома перед часовым магазином. Когда он попал туда через несколько минут, было уже поздно. Лина бесследно исчезла. Что, если она последовала за ним в Купол? Им не удалось ничего спланировать на тот случай, если их временно разлучат друг с другом.

Теперь он стоял на дороге и не мог поверить в то, что слышал. Новость распространялась, как лесной пожар.

– Лина у них, – пробежал шепот. – Она уже в перепрограммировании.

Спеша Данте вернулся в подсобку. Коко уже проходила процесс забвения. Она была единственной, кто знал – он надеялся на это – куда они увели Лину.

– Ты должна попытаться вспомнить! – настойчиво просил он. – Где находится перепрограммирование?

Коко посмотрела на него с кривой усмешкой.

– Не думай о розовом слоне, – сказала она.

– Что, прости? – спросил Данте.

– Не получится, – объяснила Коко. – Ты не сможешь не думать о розовом слоне. Здесь то же самое, только наоборот. Я забыла, как забыла.

Они должны найти Лину, пока не стало слишком поздно. Данте нервничал и все больше злился. Не на Коко, она ведь ничего не могла с этим поделать, а на себя.

– Я как эмменталь [11] Эмменталь – традиционный швейцарский сыр из коровьего молока. , – сказала Коко. – Я состою из дыр, но они теперь принадлежат мне.

Данте стиснул зубы, чтобы воздержаться от комментария.

Бобби остановилась. Она стояла у окна и наблюдала за происходящим у входа в Купол.

– Обычно мне даже кажется, что это не так плохо, – смущенно сказала Коко. – У эмменталя есть дыры, а у дыр нет вкуса. Но дырочки гарантируют, что все вокруг вкуснее. Как правило.

Данте мерял шагами маленькую комнатку. Он должен мыслить логически. Но как ему думать, когда он так нервничает? Обычно у них было все время в мире, чтобы подготовиться к операции. Теперь минуты утекали у него сквозь пальцы.

– И вообще, – начала Коко, – ты ведь тоже проходил через перепрограммирование. Мы все не знаем своего начала. Мы знаем только конец.

Глаза Данте вспыхнули. Коко совершенно права.

Даже его собственная жизнь в Невидимом городе в какой-то момент началась с того, что он забыл. Как и все путешественники во времени, он попал в Невидимый город через часовой завод. Все воспоминания о времени в прошлом исчезли из его головы. Но не из Невидимого города. Забытые истории покоились в тайном месте. Он ничего не знал о ходе перепрограммирования. Он не знал места его проведения. Но он знал о результате. Внезапно он понял, где ему искать, если он хочет найти Лину.

Данте прижался к щеке Коко восторженным поцелуем.

– Ты даже не представляешь, как сильно ты мне помогла, – сказал он.

– Верно, – сказала Коко. – Ну тогда моя душа спокойна.

Когда Лина пришла в себя, то оказалась в зеркальном круглом зале, который она уже знала со времен ее первого допроса Хранительницей времени. Казалось, прошло полвека с тех пор, как началось ее путешествие по Невидимому городу. С трудом она огляделась. Голова гудела, левая лодыжка ныла от боли.

Инес, появившаяся рядом, приветствовала ее веселым и совершенно неуместным «Добро пожаловать».

Она протянула Лине какой-то напиток.

– Не волнуйся, – сказала она. – Здесь, внутри, все твои проблемы растворятся, как шипучие таблетки в воде.