Эльдар Сафин - Танец с зеркалом [litres]

– Хотя бы.

– В юности и я верила. Пока не поняла, что его не существует.

Хидден продолжает пить кофе, украдкой поглядывая на Ли. «Догадается ли он когда-нибудь пригласить меня на маджонг, – думает она. – Черно-белый маджонг. Это так прекрасно. Может, намекнуть ему?»

– Только мне наша пьеса кажется дурацкой? – спрашивает Хидден вместо этого.

– Не только тебе. Но я не видел других.

Ли потягивает коктейль через соломинку. Хидден смотрит на него:

– Я часто думаю… зачем ты приходишь в театр? Ведь тебе даже не нравится пьеса.

– Мне нравится играть. Это так же увлекательно, как складывать пазлы. Даже если не нравится картинка.

– А в «офф-лайнс»?

Ли хмурится:

– Это иное. Кураж, но… ничего для души.

– Знаешь, я бы очень хотела играть в твоей команде.

– Нет! – вырывается у Ли.

– Почему?! Я знаю всех твоих игроков. Знаю правила. Я столько раз видела шоу, что…

– Ты не понимаешь. Это – как арена. Цирк. Колизей. Там не нужна работа ума – только ноги. Борьба довольно грубая. Это не для тебя.

– Но у вас играют и женщины…

– Мария – другая. Она прочная, как фундамент. А ты – слишком хрупкая.

– Я?! – брови Хидден взлетают. – Да ты меня не знаешь.

– И не хотел бы узнать с этой стороны – признается Ли.

Хидден замолкает и допивает кофе. Романтический момент испорчен.

Переодеваясь для шоу, Ли ничего вокруг не замечает, он занят своими мыслями. Как неловко получилось с Хидден. Неловко – и глупо. Но он сказал правду: «Оффлайне» – не для таких, как она.

Когда Ли поворачивается к команде, он понимает: что-то не так. Уже хотя бы потому, что игроков только трое.

– Тебя искал директор, – мрачно говорит Настольник.

Полный нехороших предчувствий Ли спешит в кабинет. «Кто-то из фиолетовых стуканул», – доносится вслед ему.

Директор очень похож на режиссера: пухлый и в пиджаке. Вот только пиджак не в клетку, а в линию.

– Что же вы тянули до последнего? – бурчит директор, не отвечая на приветствие. – У вас беременный игрок, вы что, не знали?

Ли застывает, как вкопанный.

– Не знал. Мария?

– А вы полагаете, это может быть кто-то другой? – усмехается директор.

– Но она так бегала… – оторопело произносит Ли. – Полагаю, срок еще не настолько…

– «Не настолько»? – передразнивает директор. – Живот виден, этого достаточно. Если она упадет и получит травму, кто будет отвечать? Не вы! А я! А я отвечать не хочу. Поэтому с сегодняшнего дня Мария снята с шоу.

Ли холодеет.

– А мы?..

– Правила вам известны. Вчетвером не играют.

– Но послушайте… – почти кричит Ли. – Если я найду игрока – сейчас, немедленно?

– Немедленно? – хохочет директор. – Знающего игру? Готового слиться с командой? Достаточно ловкого, быстрого и неглупого?

– Да, да!

– Ну у вас и апломб! Но я предоставлю вам этот шанс, Логические игры. Только потому, что вчера «синие» заработали бонус. Дерзайте. У вас полчаса.

Как был, в синей форме, Ли выскакивает к шоссе и ловит такси. Через пять минут он уже у дома Хидден. Через шесть – звонит ей в дверь. Она открывает.

– Какое счастье, что у тебя сегодня выходной, – говорит запыхавшийся Ли.

Хидден видит его, одетого в синюю форму, и все сразу понимает.

– Сейчас? – только и спрашивает она.

– Да. Если можешь – скорее! – умоляет Ли.

– Я готова, – пожимает плечами Хидден и выходит из квартиры.

Они спускаются вниз и садятся в такси. Машина, как норовистая лошадь, стартует с места, увозя их на стадион.

– Мария? – догадывается Хидден.

– Как ты узнала?

– Она выглядела такой счастливой вчера на поле.

– Только не говори, что ты с трибуны…

– Забавно, – перебивает Хидден: – Не маджонг, конечно, но… Кажется, я начинаю верить в Игрока.

– Ты мечтала о маджонге? – Ли виновато хлопает ресницами.

Хидден улыбается.

– Зачем тебе это все? – спрашивает Ли. – Ты же – «Поиск Предметов».

– Я люблю искать, – кивает Хидден. – Вот я и нашла. Тебя.

Снова дождь, грязь, крики, удары, свист и проклятья зрителей, насмешки комментатора. И – нужные клетки, и – кураж от бега, и – удачные варианты. И одобрительные возгласы своих, в синем. А где-то на трибуне – Мария, она болеет за нас. А рядом – Хидден, «которую я встретил так поздно, так внезапно»…

Возможно, сегодня не мы получим бонус – сейчас это неважно. Мы будем бороться до конца, потому что мы вместе.

И верим в Игрока.

Нашими действиями нередко движет желание любить и быть любимыми, и в юности это проявляется особенно ярко. Поиск партнера, первый любовный опыт – это так похоже на фокстрот, названный в честь брачного танца лис, который они выполняют на задних лапах в течение нескольких минут! И хорошо, если этот танец прошел удачно – но бывает и иначе…

Наступила осень, и половина горожан поехала на дачи выкапывать ананасы. Мне незадолго до этого удалось умыкнуть с правительственного склада свинобабку, и потому вопрос пропитания передо мной совершенно не стоял.

Зато вопрос проживания с существом, которое способно есть любую органику, выдавая взамен нежнейшее мясо в виде тонких ломтиков, стоял острее некуда.

Свинобабка не пахла, в еде оказалась непривередлива, потребляя все, что дают, – от ножки стула до забродившего йогурта. Она мило тыкалась слепой мордой в ладони угощающего ее всякой дрянью человека и довольно урчала, когда вы – ну или я, как в данном случае, – влезали рукой в липкий карман в ее брюхе и доставали оттуда готовое мясо.

Но находиться с нею в одной квартире было просто невыносимо. Свинобабка казалась немым упреком, она, вечно довольная и спокойная, словно генерировала вокруг себя нервозность и уныние.

Мне стало казаться, что я трутень, вор и отребье, что все мои встречи с женщинами были исполнены похоти и мерзости. А все, чего я когда либо желал, – мелко, жалко и не стоит даже упоминания.

Пожалуй, все именно так и было. Но я не представлял себе другой жизни, да и не хотел никогда. Все, чего я желал, – это украсть достаточно, чтобы хватило на переезд в более стабильный район, куда-нибудь в Выхино или даже в Химки.

До недавнего времени я каждое утро втыкал вилку ноутбука в мигрирующую по стене серую полосу и ворочал свой лэптоп на столе до тех пор, пока он не находил бай-фай. А затем взламывал в очередной раз правительственную сеть в поисках того, ради чего я мог бы оторвать зад от кресла.

Иногда я выбирался в клуб «Вульва» и снимал там девчонку – на один вечер, реже на два, а если совпадали звезды – что случалось очень нечасто – на неделю или чуть больше. Мы пили, не вылезая из постели, играли в карты на желания или просто в фанты, если азартные игры претили даме. Затем, рано или поздно, похмелье настигало меня, и я выставлял девушку из квартиры, порой со скандалом.