Филип Пулман - Тайное содружество [litres]

– Корнелис! Корнелис!

Все это случилось так быстро, что никто не успел ничего сделать.

– Динесса! – воскликнул ван Донген и кинулся к замершей волне. Динесса бросилась из стеклянного плена прямо в его объятия.

Они соединились во взрыве и вспышке пламени. Еще секунду Лира видела их лица, озаренные грозовым сиянием, охваченные экстазом, слившиеся в последнем поцелуе, – и вот их уже не стало. Зато в механизмах над чаном что-то происходило. Струи перегретого пара устремились к цилиндрам, заколотили поршни, карданные валы заходили взад и вперед, вращая гигантское колесо. Защелкали, затикали хорошо смазанные детали.

Потрясенные Лира и Кубичек отступили. А колдун закрыл свою книгу с таким видом, будто завершил долгий и тяжкий труд.

– Что вы сделали? – с трудом спросила Лира.

– Запустил этот двигатель.

– Но как? Где человек и его деймон?

– Они исполнили предназначение, ради которого и были сотворены.

– Они были сотворены не для этого!

– Ты об этом ничего не знаешь. Я устроил их появление на свет, я доставил сюда деймона, чтобы совершить эту работу, но мальчишка сбежал. Впрочем, неважно. Я сделал так, чтобы ты нашла его и привела сюда. Теперь и твоя задача выполнена. Можешь идти.

– Родной отец их предал, а вы… вы сделали с ними…

– Я и есть их отец.

Лира умолкла, оглушенная. Машина работала все быстрее, сотрясая своей мощью подвал. Крокодил успокоился, хотя все еще медленно помахивал хвостом; гомункулы перестали вопить и колотиться в стекло, и теперь умиротворенно бултыхались в своих банках. Металлическая птица, чьи золотые перья теперь искрились богатыми эмалями и драгоценными камнями, пела сладко, как соловей.

Агриппа стоял с книгой в руках, спокойно глядя на Лиру, и как будто ждал, когда она задаст вопрос.

– Почему? – спросила она, наконец. – Зачем было делать это… так? Приносить в жертву две жизни? Неужели нельзя было развести огонь обычным способом?

– Это не обычный огонь.

– Но зачем?

– Это не обычный двигатель. Не обычный огонь. И не обычный пар.

– И это все, чем они стали? Необычный пар? Пар – это всего лишь пар.

– Ничто на свете не исчерпывается самим собой.

– Неправда! Все на свете – такое, как есть, и не более того!

От цитаты из Бранда Лире вдруг стало не по себе.

– Так ты тоже поверила этой лжи?

– Вы считаете, это ложь?

– Одна из величайших на свете, произнесенных человеком. Я думал, у тебя слишком развито воображение, чтобы поверить такому.

– Да что вы обо мне знаете? – отшатнулась от него Лира.

– Все, что нужно.

– Я найду своего деймона?

– Да, но не так, как ты думаешь.

– Что это значит?

– Все на свете взаимосвязано.

Лира задумалась.

– И какова же моя связь вот с этим ?

– Это привело тебя к единственному человеку, который может тебе сказать, куда дальше ехать – на юг или на восток.

У Лиры закружилась голова. Это было невозможно… и все-таки происходило.

– И куда же мне ехать?

– Загляни в свою clavicula , – он указал на записную книжку, которую Лира сжимала в руках.

Она открыла страницу с карандашными строчками и под его именем и адресом вдруг увидела то… чего раньше не замечала: «Скажи ей ехать на юг».

– Кто это здесь написал?!

– Тот же, кто написал мое имя и адрес, – мастер Себастьян Мейкпис.

Лире пришлось схватиться за край каменного чана.

– Но как он…

– Придет время, и ты узнаешь. Нет никакого смысла рассказывать тебе сейчас. Все равно не поймешь.

Кто-то осторожно тронул ее за руку. Бледный Кубичек встревоженно смотрел на нее.

– Минуту, – сказала она ему и повернулась к Агриппе. – Расскажите мне о Пыли. Вы знаете, о чем я говорю?

– Разумеется, я слышал о Пыли и о поле Русакова. Думаешь, у нас тут все еще семнадцатый век? Я читаю все научные журналы, некоторые на редкость забавны. Лучше я расскажу тебе о другом. У тебя же есть алетиометр?

– Да.

– Алетиометр – не единственный способ читать Пыль, и даже не самый лучший.

– А какие еще есть способы?

– Я назову тебе только один. Колода карт.

– Вы говорите о Таро?

– Вот еще. Эта грубая современная подделка годится лишь для того, чтобы выуживать деньги у легковерных романтиков. Я говорю о колоде карт с картинками. Совсем простыми. Ты узнаешь ее, когда увидишь.

– А что вы можете мне сказать о тайном содружестве?

– Так называется мир, с которым я работаю. Мир тайных сил и скрытых взаимосвязей. Именно поэтому ничто на свете не сводится к самому себе. Во всем есть нечто большее.

– Еще два вопроса. Мне нужно найти место под названием Синий отель, аль-Хан аль-Азрак. Чтобы вернуть моего деймона. Вы слышали о нем?

– Да. У него есть и другое имя: Мадинат аль-Камар, Лунный город.

– Где он находится?

– Между Селевкией и Алеппо. Добраться до него можно из любого из этих двух городов. Но ты найдешь своего деймона, только пройдя через страшную боль и великие трудности. И он не сможет уйти с тобой, если ты не принесешь великую жертву. Ты к этому готова?

– Да. И второй вопрос: что означает слово «актерракех»?

– Где ты его услышала?

– Оно связано с одним местом, которое называется Карамакан. Кажется, это такой способ путешествовать или что-то вроде того. Ты должен двигаться актерракех …

– Это латынь.

– Что?!

– Да. Aqua terraque.

– Вода и земля…

– По воде и по земле.

– И что это значит?

– Есть особые места, куда можно попасть, только если ты и твой деймон путешествуете по отдельности. Один из вас движется по воде, а другой – по земле.

– Но это место посреди пустыни. Там нет никакой воды!

– Неверно. Место, о котором ты говоришь, на самом деле находится между пустыней и блуждающим озером – солеными болотами и мелководными протоками Лобнор, где водные пути меняются и перемещаются непредсказуемым образом.

– Понятно, – кивнула Лира.

Потрепанные записки Штрауса, которые они нашли тогда в рюкзаке Хассала, вдруг стали ей совершенно ясны. О, столько всего вдруг стало совершенно ясно! Чтобы попасть в красное здание, людям нужно было отделиться от своих деймонов. Деймон Штрауса успешно прибыл на место, и они смогли войти. Но деймон Хассаля до них не добрался… хотя потом они нашли друг друга. Так вот, значит, как это работает. Она сама сможет попасть туда, только если Пан согласится идти через Лобнор, пока она будет пересекать пустыню… Только тогда она войдет в красный дом. И пока эта волна ясности катилась через ее разум, сметая на пути все туманы и сомнения, Лира вспомнила свое первое впечатление от дневника: тогда она была уверена, что знает… знает, что там, внутри этого красного дома. Вот и сейчас знание мелькнуло перед внутренним взором, будто мираж… но опять осталось недосягаемым.