Д. Эверест - Арчи Грин и заклятие ворона [litres]

Арчи огляделся по сторонам, обводя взглядом ряды приспешников зла. Всё новые и новые люди входили внутрь и смешивались с толпой, так что теперь в зале было не протолкнуться. Арчи посетило жуткое ощущение, что многие лица ему знакомы. Он был почти уверен, что узнал сутулую фигуру Аурелиуса Распа, стоявшего впереди него.

Толпа монотонно загудела слова клятвы:

Чем громче становился речитатив, тем сильнее и жарче разгоралось Тёмное пламя, плясавшее на страницах «Книги ночи». Каждый новый сторонник, присягнувший тьме, делал огонь сильнее. Арчи был потрясён тем, насколько выросло пламя с тех пор, когда он видел его во сне.

Наконец клятва была принесена, и в комнате вновь наступила тишина, нарушаемая только стуком дождя по оконному стеклу. Снова полыхнула молния, загромыхал гром. Арчи смотрел в окно, не в силах отвести глаз от чёрной тучи, стремительно разраставшейся в небе. Туча имела какую-то неправильную форму, но не успел Арчи задуматься над тем, что бы это могло быть, как высокий человек, стоявший перед книгой, отбросил капюшон. Арчи узнал землистое лицо Утера Моргреда. Теперь стало понятно, почему Магическая лига оказалась настолько беспомощна в борьбе против Алчников!

Моргред посмотрел на людей в капюшонах, стоявших возле него.

– Приветствую вас, мои тёмные братья. Есть новости из музея Магических кодексов?

Две невысокие фигуры одновременно шагнули вперед. Первый из них отбросил капюшон, и Арчи услышал, как кто-то негромко ахнул за его спиной.

– Мотли Браун! – прошипела Вика. – Вот он, предатель!

Браун, приосанившись, повернулся лицом к толпе.

– Пламя Фароса уничтожено! – громко объявил он. – Отныне все мы служим только Тёмному пламени!

Второй коротышка тоже снял капюшон, под которым оказалось знакомое круглое лицо Питера Квиггли. Тошнота подкатила к горлу Арчи. Значит, Квиггли уже давно был на стороне тьмы.

– Словесный горн остыл! – радостно выкрикнул Квиггли. – Пламени Фароса больше нет! Я погасил его при помощи крови дракона и гасящего заклинания. Да здравствует Тёмное пламя!

Шёпот пробежал по толпе, слуги чёрного огня один за другим подхватили слова приветствия.

– Да здравствует Тёмное пламя! Да здравствует Тёмное пламя! Да здравствует Тёмное пламя!

Вскоре весь зал уже скандировал нараспев, слова гремели в огромном зале, и Арчи замутило от отчаяния. Но самое страшное было ещё впереди. Тёмное пламя вдруг яростно вспыхнуло, взлетев чуть не до потолка. В огне появилось лицо, искажённое трепещущим пламенем. Два холодных серых глаза бесстрастно уставились на толпу. Эти глаза Арчи узнал бы из тысячи других глаз. На него смотрел сам Артур Рипли.

Арабелла тихо ахнула.

– Он Тёмный владыка! – прошептала она.

Утер Моргред поднял руки, призывая всех к тишине. После этого он повернулся к тому, кто стоял перед пламенем.

– Мы ваши покорные слуги, владыка, – произнёс он, склоняя голову.

Холодный серый взгляд Артура Рипли скользнул по залу.

– Как хорошо, что вы все пришли сюда сегодня, – негромко начал он. – Я знал, что рано или поздно вы уверуете в мою правоту. Однако я вижу среди нас новые лица, – Артур Рипли вперил свой пронзительный взгляд в Распа. – Аурелиус, какая неожиданность. Я вижу, что пелена наконец спала с твоих глаз и ты осознал, как глупо оставаться верным Хоуку. Что ж, лучше поздно, чем никогда. Мотли? Не могу сказать, что я полностью доволен тобой. Будь ты чуть посмелее, мы добились бы своего гораздо раньше!

Мотли Браун опустил глаза в пол.

– Мне приходилось… соблюдать осторожность, – выдавил он. – Если бы меня разоблачили, наше дело оказалось бы под угрозой.

– Ты трус, Мотли, и всегда был трусом. Ты не высовывался до тех пор, пока не понял, что наша победа уже близка, и начал действовать только в самый последний момент.

– Но я погасил пламя Фароса! – взвизгнул Браун.

– Неправда! – ухмыльнулся Квиггли. – Пламя погасил я!

– Как это похоже на тебя, Мотли, – осклабился Расп. – Послать мальчишку сделать всю грязную работу!

– Но это я научил моего ученика гасящему заклинанию, – возмущённо закричал Браун. – Я наставлял этого неблагодарного негодника, я заставлял его практиковаться с крысиной кровью, пока он не научился гасить пламя свечей… Я добыл для него драконью кровь, когда выяснилось, что кровь саламандры не обладает нужной силой! Без меня он бы никогда не смог погасить Пламя!

Но Рипли лишь брезгливо отмахнулся от его протестов.

– Дело сделано, и это главное. Пламя Фароса потушено. Отныне осталось только Тёмное пламя, да горит оно вечно! Мы стоим на пороге новой эпохи – эпохи тёмной магии. О, как долго мы ждали этого дня – и вот он настал. А сейчас прошу внимания. Наступает торжественный момент. Сейчас к нам присоединятся последние долгожданные сторонники. Вас ждёт сюрприз!

Расп повернулся к двум последним фигурам, не снявшим капюшонов.

Первая из них шагнула вперёд и открыла лицо. Катерина Крона уставилась на толпу пустым взглядом своих погасших глаз.

Тонкие губы Распа искривились в улыбке.

– Добро пожаловать, Катерина. Надеюсь, мой добрый друг Румольд хорошо обращался с тобой в приюте?

– Да, владыка, – ответила Катерина, склоняя голову. – Он приносит свои извинения за то, что не смог лично присутствовать здесь сегодня. Его задержали дела в приюте.

– Ничего страшного. Румольд всегда верой и правдой служил нам, он оказал столь неоценимую помощь нашему делу, что на этот раз я его прощаю. А теперь настало время представить вам нашего особого гостя! – Расп сделал паузу, дожидаясь, когда все собравшиеся затаят дыхание. – Мои тёмные братья и сёстры! Все вы знаете, как долго мы искали величайшее сокровище магии – разумеется, я говорю об «Опус магус», о самом могущественном произведении магической силы. Я отдал поискам этого шедевра большую часть своей жизни, но оказалось, что всё это время бесценный труд был гораздо ближе, чем я думал. И вот сегодня наконец перед нами предстанет единственный, кто знает тайну «Опус магус», – сам Фабиан Грей!

Последняя фигура в плаще шагнула вперёд. В её руке была зажата посылка из «Фолли и Кэтчпоул». Когда Утер Моргред сбросил с головы незнакомца капюшон, тот застыл, будто в оцепенении.

При виде его лица Арчи тоже остолбенел от ужаса.

Перед ним стоял Гидеон Хоук.