Ричард Кнаак - Ярость бури [litres]

– Я Алекстраза. И я помню тебя, Тиранда Шелест Ветра. Мы встречались очень давно, еще во времена противостояния, которое теперь называют Войной Древних, а после виделись во время церемонии благословения Нордрассила.

– Алекстраза, – повторила Тиранда, а после вздрогнула, вспомнив об еще одном ценном союзнике, который был неразрывно связан с драконьим Аспектом. – Крас! Он тоже здесь? Жив? У него нашлись бы ответы на…

Драконица покачала головой. В ее взгляде мелькнула тревога.

– Спящих стало так много, Тиранда Шелест Ветра, и Крас пополнил их ряды.

Ночная эльфийка нахмурилась.

– Мне очень жаль.

Алекстраза склонила голову набок, явно удивившись.

– Тебе меня жаль? – спросила она и взглянула на Бролла, который изо всех сил скрывал любопытство. Как и большинство своих собратьев, он слышал о многочисленных подвигах двух магов, Краса и Ронина. Первый из них, по слухам, десять с лишним тысяч лет назад сыграл немалую роль в становлении Малфуриона как друида. Вот только шан’до никогда не раскрывал подробностей. – А что же твой спутник? И ему жаль?

– Нет, он ничего не знает. Мне рассказал Малфурион.

– Что ж, после всех подвигов ты имеешь право знать правду, Тиранда Шелест Ветра, – кивнула Алекстраза и обратилась к Броллу: – А с тобой я поделюсь одной тайной. Мой супруг Кориалстраз и есть маг Крас.

– Правда?

Это многое объясняло, однако Бролл прекрасно понимал, что сам ни за что бы не догадался.

Вдруг величественная драконица встала на задние лапы, расправила крылья и начала уменьшаться в размерах. Крылья сперва съежились, а потом и вовсе исчезли. Передние лапы превратились в руки, а ноги выпрямились, напоминая конечности ночных эльфов.

Теперь Алекстраза была едва ли в два раза выше Бролла – песчинка на фоне прежних размеров. Однако удивительное преображение еще не закончилось. Драконья пасть превратилась в нос и рот, рога уменьшились, а на голове выросли густые волосы. В мгновение ока превращение почти завершилось. Перед Броллом и Тирандой предстала незнакомка, которая напоминала эльфийку, но лишь внешне и некоторыми чертами.

По хрупким плечам струились густые огненно-красные волосы, в которых то и дело вспыхивало пламя. Алекстраза была облачена в броню, состоявшую из высоких латных сапог, доходивших до бедер, и нагрудника, подчеркивавшего изгибы ее тела. Руки до локтей защищали перчатки со сложным узором, а за спиной развевался бордовый плащ, напоминавший перепончатое драконье крыло. Бролл с удивлением разглядывал рога Алекстразы и никак не мог понять, настоящие ли они или являются частью какого-то причудливого украшения.

Вся одежда драконицы была выдержана в бордовых, фиолетовых и иссиня-черных тонах с золотистой окантовкой, а кожа имела светлый коричневато-красный оттенок. Лицо, круглее, чем у Тиранды и любой другой ночной эльфийки, слегка напоминало человеческое. Нос был маленьким, а губы соблазнительно изогнутыми. Волосы Алекстразы спадали на лоб треугольной челкой и обрамляли лицо с двух сторон.

Ее глаза не изменились ни капли, разве что стали меньше. Бролл и Тиранда, не задумываясь, припали на одно колено и почтительно склонили головы. Они молились иным божествам, но Хранительница Жизни пользовалась уважением среди всех жителей Азерота.

– Встаньте! – приказала Алекстраза. – Мне нужны не подданные, а верные союзники.

Тиранда поднялась и торжественно произнесла:

– Если Элуна ниспошлет мне силу, я буду сражаться на твоей стороне с глефой в руках и молитвой на устах. Десять тысяч лет назад мы вместе противостояли демонам, и, если наши опасения подтвердятся, я готова снова ринуться в бой!

– Подтвердятся, – величественно кивнула Алекстраза и перевела взгляд на Бролла. – А ты, друид? Что скажешь?

– Мы уже обязаны тебе жизнью, госпожа. Кроме того, ты сестра самой Дремлющей. Я понимаю, зачем ты здесь. В моей верности можешь не сомневаться.

Алекстраза кивнула с благодарностью.

– Мой возлюбленный супруг Кориалстраз погрузился в тревожный сон, от которого не может пробудиться, хоть я и ощущаю, как сильно он старается. К сожалению, дети мои, это не единственный случай. Но, думаю, вы и сами догадались. Беда коснулась лишь некоторых моих сородичей, ведь драконы не так сильно нуждаются во сне. Куда хуже пришлось всем остальным. Представители самых разных народов погружаются в сон, от которого не могут пробудиться. Хуже всего тем, кто обладает силой и властью: магам, королям, командирам, философам и другим.

– Шандриса! – выдохнула Тиранда.

– Дитя мое, если она принадлежит к твоему народу, еще не все потеряно. Ночные эльфы пострадали не так сильно, как многие другие народы. Любопытно, не правда ли? Похоже, у нас есть еще один союзник, хоть я и удивлюсь, если эти предположения верны…

Однако Алекстраза не успела договорить – ее оборвал стон, раздавшийся сбоку. Бролл взглянул на Эраникуса, который по-прежнему лежал там же, куда и упал, сбежав от пораженных порчей собратьев.

– Надеюсь, союзник получше, чем этот , и не такой жалкий! – возмутился Медвежья Шкура. – Надо же, сперва отправил в место, которое знает куда лучше нас, а потом еще и сбежал, спасая собственную шкуру!

Зеленый дракон поднял голову. На его змеиной морде застыло поистине жалкое выражение.

– Ты до сих пор ничего не понял, крохотный друид! Разве ты не видел? Разве не понял, во что превратились Летон и Эмерисс? Разве тебе не хотелось сбежать?

– Я бы ни за что не бросил своих друзей.

Эраникус снова застонал и отвернулся.

– Ничего ты не понимаешь.

Алекстраза наконец обратила внимание на огромного дракона. Злости в выражении ее лица не было, но голос звучал сурово:

– Я тоже не понимаю, Эраникус. Однако твоих действий это не оправдывает. – Зеленый дракон попытался было запротестовать, но Алекстраза прервала его: – И да, поверь, я прекрасно знаю, каково это, оказаться в рабстве, попасть под влияние чьей-то злой воли и совершить нечто ужасное.

Эраникус внимательно посмотрел на нее и наконец кивнул:

– Ты права.

– Кроме того, мне гораздо больше твоего известно о том, что здесь происходит, – Алекстраза подошла ближе и остановилась прямо перед огромной пастью дракона. В нынешнем обличье она, хоть и уступая Эраникусу в размерах, держалась с достоинством той, что занимает более высокое положение. – Я точно знаю, Изере известно, что ты выжил и освободился. Она понимает: в последний момент ты предпочел не возвращаться к ней из страха, что сила Кошмара однажды снова вынудит тебя предать.

Алекстразу, казалось, не смущал тяжелый взгляд дракона. Бролл же, наблюдая за происходящим, сперва задумался, почему тот по-прежнему держал глаза открытыми. Лишь теперь он понял, что таким образом Эраникус стал бы уязвимым для Кошмара, а этого ему хотелось меньше всего.